Рефлексия II
P I
Вероятно, принятие судьбоносных решений у каждого человека происходит по-своему. Лично мне свойственно просто «оставлять» мысли в голове, где они фоном додумывают сами себя, и потом - вуаля, в один прекрасный день я просыпаюсь с ответом на любой вопрос или окончательно сделанным выбором. После этого меня покидают сомнения, и перестают существовать другие варианты - я сосредотачиваю свою энергию только на одном направлении. Эта черта характера дуальна. С одной стороны она делает меня более ригидной и категоричной; зато с другой - я всегда знаю, чего именно хочу и легко отсекаю ненужное.
Намерение жить «не в Беларуси» окончательно сформировалось у меня в студенческие годы. Впоследствии я и мои оставшиеся в Минске подруги много раз выражали неподдельное восхищение друг дружкой: они искренне уважали меня за смелость уехать туда, где меня ожидало неизвестно что; а я их - за стойкость оставаться там, где всё, что их ожидало, было как раз очень предсказуемо и понятно.
За окончательность принятия решения я признательна лично Александру Григорьевичу Лукашенко. Он очень любил поговорить, а моя мама любила оставить радио на кухне включённым, и оно бормотало там вполголоса целый день. Однажды утром я училась в своей комнате, а он на кухне рассуждал о жизни и зацепился за тему о том, что нужно беларусу для счастья. Я заинтересованно прислушалась. Оказалось, что, по мнению лидера нации, мне нужны были «чарка и шкварка». На минуту я застыла в изумлении, а потом мне внезапно стало ясно, что в Беларуси мне просто нечего было делать. Я не только не пила, но и глубоко презирала манеру ‘наливать’ всем коммунальным работникам в качестве поощрения, а алкоголизм и намертво связанные с ним избиения и террор более слабых родственников считала главной проблемой беларуской нации. К тому же я терпеть не могла шкварки - я пробовала их в деревне, и они мне совершенно не понравились…
То, что президент моей страны предлагал мне удовлетвориться двумя совершенно не нужными мне вещами говорило лишь об одном: нужные мне вещи придётся искать вне этой страны. Интересно, что мне не пришло тогда в голову, что президента можно поменять, или что беларусы могут с ним не согласиться. Это потому, что советских генсеков поменять было нельзя - они правили пока смерть не отлучала их от власти. Поэтому, ничего ещё толком не понимая в ‘сменяемости власти’ и ‘легитимных сроках правления’, я, по привычке, готовилась к вечному нахождению этого человека во главе страны. Ещё печальней было то, что интуитивно я понимала: окружающие меня сограждане полностью поддержали бы идею с чаркой и шкваркой - большинство мужчин района Зелёный Луг были, если не алкоголиками, то пьяницами. Многие жёны пили с ними, или были регулярно биты, или и то, и другое. Ночевавшие на лестничных клетках сыновья, убирающие по утрам отцовскую блевотину, были совершенно бытовой темой разговоров во дворе. Сами они тоже пили с младых ногтей. А ведь это был даже не Заводской или Тракторный район…
Всех всё устраивало, - ‘чарка и шкварка’ были именно тем, чего они хотели, а я была лишней на этом празднике национальной солидарности и взаимопонимания. В моём описании реальностей Минска начала 90-х нет преувеличений или попытки очернить прошлое. Как говорится, I wish…* Когда, спустя годы после отъезда, пришло время посмотреть на всё это отстранённо, взрослыми глазами я испытала боль, называя те реалии своими именами. Теперь же мне просто немного грустно вспоминать всепроникающую убогость, на фоне которой проходило моё взросление.
За 20 с лишним лет, которые беларуская нация прожила без меня, она сильно изменилась - в частности, люди стали меньше пить. Но я не была готова так долго ждать - ведь 20 лет между двадцатью и сорока - это и есть вся молодая жизнь, после которой наступает жизнь зрелая.
Оставаться и ждать, пока станет так, как тебе нравится? Или уехать туда, где уже так, как тебе нравится? Тратить собственную жизнь на попытки изменить страну, в которой родился?** Или тратить её на профессиональный рост и многостороннее развитие собственной личности? Вот они, вечные вопросы рефлексирующего эмигранта. Ответы находятся только внутри самого человека - на мой взгляд, следует выбирать ту страну, в которой ты больше наслаждаешься жизнью, чем страдаешь.
*американское/ английское выражение, примерно означающие ‘хотела бы я, чтобы это было не так’
**в Беларуси у меня было ощущение, что я не выражаю мнение большинства (проще говоря, что мне надо - никому больше не надо), поэтому у меня не было морального права что-то менять. Я не знаю почему я так думала - в силу ли характера, возраста, или по объективным причинам. И не знаю, как думала бы теперь.