Куба. Население
Свобода там, например, такая:
Девочка с узким лицом, напоминающим о Толедо, лет 10-12, ломкая, суставчатая, с руками - прутиками и тонкими ножками в огромных кроссовках. Начинается музыка, и она превращается в змейку. В этом нет ни пошлости, ни разврата. Ее партнер, мальчик того же возраста, в растянутой футболке и вьетнамках, не слишком ладно скроенный и не слишком ловкий, когда начинается музыка, уверенно и крепко ведет ее в танце, они пока не единое целое друг с другом, но они единое целое с музыкой и выражение "это у них в крови" вдруг обретает зримое воплощение, потому что они двигаются и пританцовывают, даже когда закончился их концерт, а эстраду занимают музыканты, пока не играющие - просто пробующие инструмент.
Или стодвадцатикилограммовая официантка, проходя мимо аниматоров, зажигающих отпускников-европейцев, похожих на размороженные морепродукты, видит, что охранника вытянули на сцену, и он отплясывает упоенно прямо в форме - и составляет ему пару; они устраивают энергичное полуминутное шоу - импровизацию, в течение которого она умудряется на полусогнутых опуститься почти до пола, при этом колени ее выглядят как два огромных шара, ибо - мини - юбка!!! - и так же гибко подняться, спрыгнуть со сцены и, ухватив поднос, степенно поплыть в сторону открытого ресторана.
Нищета там ужасающая, и народ весел как в том анекдоте - ах, они еще плачут? - значит им есть что терять. Но сбежавший за русской женой наш веселый сальса - тренер не хочет говорить со мной - как он прожил два года без океана? - и мне кажется, я понимаю, почему.