К проблемологии
Затронуто важное представление - о вопросах: https://ivanov-petrov.livejournal.com/2438222.html
Я думаю, что этот запрос - запрос на вопросы - правильный и хороший. В связи с этим важно следующее: следует понимать, каким образом можно и нужно обсуждать и критиковать вопросы. Как обсуждать ответы - это понятно. Но дело будущего - это научиться обсуждать вопросы (разговаривать не только "по делу", но и "для понимания"…). Как находить в них верные и неверные стороны, достоинства и недостатки?..
Ответить (как-нибудь…) на вопрос или отказаться на него отвечать - это легко. Сравнить возможные ответы, дать перечисление - тоже нетрудно. А обсудить сам вопрос, заметить в нём варианты и вариации, притом так, чтобы он не потерял само то своё качество, благодаря которому какой-то человек его задаёт, - это трудно.
На эту тему - три почти очевидных замечания.
1. Изложить вопрос - это трудно. На это нужна по объёму где-то примерно книжка. Дело в том, что вопрос и идея - по существу очень похожи. Разница лишь в том, что идея предполагается как уже готовый ответ. Вопрос, взятый для примера, удалось так кратко изложить лишь потому, что этот же самый вопрос излагался уже целый блог. Сказанное в записи - лишь вывод из того, что так долго говорилось перед этим.
2. У личного познавательного вопроса можно выделить, я думаю, ядро - оно выражается одним вопросительным предложением. И к этому ядру многие душевные движения присоединяются. Характер, объём и область присоединения - это личное, это зависит от опыта. Именно поэтому тот же искренний интерес, выраженный так же понятым вопросительным предложением, может появиться и у другого человека, но ему на такой же вопрос удастся быстро ответить: важные вещи, замедляющие достижение ответа, у него присоединены к другим вопросам.
3. Что это за присоединение?.. Откуда оно?.. Как о нём судить? Ни один вопрос не задаётся совершенно при любых обстоятельствах. Всегда для его постановки человеку требуется принудить себя к какому-то способу размышления, чего-то от себя потребовать (например: рациональности, то есть опоры на разум, а не на чувства). Значит, судить о вопросе надо из того, что он от человека требует и к каким предположениям он его вынуждает. Всегда у вопроса есть такие душевные условия, вне которых его и рассматривать бессмысленно. Именно в их правильности и естественности всегда заключается, как я думаю, достоинство вопроса.
Выводы: с одной стороны, глупо отвергать чужой вопрос указанием на его неважность, потому что присоединение к вопросу важного - это дело вопрошающего; с другой стороны, можно обсуждать, какими силами делается это дело постановки соединённого вопроса.
Далее, был предложен конкретный вопрос для примера (efficiency vs. integrity…). К критике высказанного вопроса - ещё два замечания.
4. Как разумы, так и вопросы не сражаются; сражаются только люди. Я думаю, что представить себе интеллектуальное поле разделённым раздорами - это значит закрыть себе дорогу к полноте миропредставления. К этому не хотелось бы оказаться принуждённым. Отсюда - вопрос к автору: зачем ему понадобилось представить "разумы" сражающимися?..
5. Было сказано о массовости вопроса - о том, что он имеет значение лишь в том случае, если определяет душевную жизнь многих. Но ведь это же исключено. Душевная жизнь бывает определена каким-то одним вопросом только у очень небольшого круга людей - собственно говоря, их-то и следовало бы называть интеллектуалами. Истинных интеллектуалов так же мало, как и истинных художников. Если прибегать к цифрам - я полагаю, меньше процента. Социальная жизнь зависит от этих людей, но не обустроена ими; она обустроена теми людьми, чья душевная жизнь согласуется с душевной жизнью интеллектуалов такого-то и такого-то рода, но не совпадает с ней (у этих людей вопросы в душевной организации играют, скорее, вспомогательную роль, а не роль начала). Отсюда - вопрос к автору: зачем ему понадобилось представить интеллектуальную жизнь всеобщей жизнью?..
У меня есть предположение - это всё из-за его стремления укоренить жизнь разума в деятельности (как он и сам сказал). Проблему я вижу в том, что этому стремлению, как мне представляется, сообщён характер догмы. Автор не обнаруживает в результате размышлений: надо же, человек мыслит через сосредоточение на какой-то деятельности (что на мой-то взгляд верно отмечено; впрочем, это было предложено и замечено ещё Платоном в "Федоне"). Он даёт предуказание: заметить какую-то деятельность и на ней сосредоточиться. Разум - осуществляется, выносится в самый мир (то есть предписывается миру).
Это не новая проблема - она как присутствовала с самого начала (ещё у Платона - он тоже догматичен), так остаётся и по сей день. Но если обратить на неё внимание, то и сама формулировка вопроса тоже нуждается, я думаю, в подправлении. Она несовершенна (я сейчас не про вопрос говорю, а про формулировку) в нескольких отношениях.
Бессмысленно утверждать, что существуют люди, которые мыслят на основе неявного или скрытого: всегда предъявляются условия, при которых скрытое становится явным, иначе сказанное не имеет смысла; и всегда скрытое не сразу обнаруживается, как это и сам автор признаёт. Столь же бессмысленно утверждать, что существуют люди, игнорирующие внутренний мир: есть только такие, которые не считают его доступным разумному осмыслению, а также такие, которые не умеют и не хотят иметь с ним дело. И это - два совсем разных типа!.. Далее, выделение типа людей, "которые весь мир хотели бы подвести под одну формулу", - это торопливость: попытка выделить ту сущность, которой на самом деле нет. Это слишком разные люди, чтобы можно было говорить о таком типе (многих из них объединяет торопливость, но есть среди них и эстеты…); и к "математичности" такой акцидент имеет опять же мало отношения. Страхи, связанные с такими людьми и с их "холодно-байронической", демонической (ибо выдуманной - это "альтер эго"…) сущностью, - сами надуманы… Совсем другое происходит, совсем другого стоило бы бояться.
Тогда что же есть?.. Есть та самая деятельность - она откуда-то взята. И есть та роль, которую она играет в мышлении (ещё раз замечу - очень нетривиально замечание о наличии такой роли и такой связи). Тогда кто здесь главный? Мышление должно направлять деятельность? Или деятельность должна подправлять мышление? Мышление должно быть деятельным? Или деятельность должна быть интеллектуальной? Но это ещё не сам вопрос - как автор говорит, для него дело не в том, как правильно организовать душевную жизнь по отношению к деятельности и к мышлению. А дело для него вот в чём - какова разница между этими двумя способами душевной организации? Этот вопрос выглядит очень древним. Платон: материя одна, форм много (деятельность - оформление). Аристотель: материя разная, форма одна (деятельность - среда). Это одна философия?.. Это разные?.. В чём разница? Когда (после чего…) проявляется скрытое - на деле или в мысли…
Повторюсь: я думаю, беда такого вопроса - в том, что он существенно (содержательно…) опирается на неинтеллектуальное. Соответственно, по мере достижений интеллекта и по мере распространения сферы интеллектуального на всё более широкие области социальной жизни (как живительные, так и гибельные предрассудки при такой душевной организации, для которой этот вопрос оказывается полезен, человек черпает из социума…) у такого вопроса пропадает опора. Задающий его рано или поздно окажется в ловушке: наличествующая деятельность подведёт его (вследствие возросшей бессодержательности своей…), а игнорировать её он не сможет (и это правильно). Он перестанет мыслить (то есть - сосредотачиваться…) и начнёт сражаться. Он найдёт правых и виноватых, определит корень своих бед и начнёт бичевать.
Я думаю, что этот запрос - запрос на вопросы - правильный и хороший. В связи с этим важно следующее: следует понимать, каким образом можно и нужно обсуждать и критиковать вопросы. Как обсуждать ответы - это понятно. Но дело будущего - это научиться обсуждать вопросы (разговаривать не только "по делу", но и "для понимания"…). Как находить в них верные и неверные стороны, достоинства и недостатки?..
Ответить (как-нибудь…) на вопрос или отказаться на него отвечать - это легко. Сравнить возможные ответы, дать перечисление - тоже нетрудно. А обсудить сам вопрос, заметить в нём варианты и вариации, притом так, чтобы он не потерял само то своё качество, благодаря которому какой-то человек его задаёт, - это трудно.
На эту тему - три почти очевидных замечания.
1. Изложить вопрос - это трудно. На это нужна по объёму где-то примерно книжка. Дело в том, что вопрос и идея - по существу очень похожи. Разница лишь в том, что идея предполагается как уже готовый ответ. Вопрос, взятый для примера, удалось так кратко изложить лишь потому, что этот же самый вопрос излагался уже целый блог. Сказанное в записи - лишь вывод из того, что так долго говорилось перед этим.
2. У личного познавательного вопроса можно выделить, я думаю, ядро - оно выражается одним вопросительным предложением. И к этому ядру многие душевные движения присоединяются. Характер, объём и область присоединения - это личное, это зависит от опыта. Именно поэтому тот же искренний интерес, выраженный так же понятым вопросительным предложением, может появиться и у другого человека, но ему на такой же вопрос удастся быстро ответить: важные вещи, замедляющие достижение ответа, у него присоединены к другим вопросам.
3. Что это за присоединение?.. Откуда оно?.. Как о нём судить? Ни один вопрос не задаётся совершенно при любых обстоятельствах. Всегда для его постановки человеку требуется принудить себя к какому-то способу размышления, чего-то от себя потребовать (например: рациональности, то есть опоры на разум, а не на чувства). Значит, судить о вопросе надо из того, что он от человека требует и к каким предположениям он его вынуждает. Всегда у вопроса есть такие душевные условия, вне которых его и рассматривать бессмысленно. Именно в их правильности и естественности всегда заключается, как я думаю, достоинство вопроса.
Выводы: с одной стороны, глупо отвергать чужой вопрос указанием на его неважность, потому что присоединение к вопросу важного - это дело вопрошающего; с другой стороны, можно обсуждать, какими силами делается это дело постановки соединённого вопроса.
Далее, был предложен конкретный вопрос для примера (efficiency vs. integrity…). К критике высказанного вопроса - ещё два замечания.
4. Как разумы, так и вопросы не сражаются; сражаются только люди. Я думаю, что представить себе интеллектуальное поле разделённым раздорами - это значит закрыть себе дорогу к полноте миропредставления. К этому не хотелось бы оказаться принуждённым. Отсюда - вопрос к автору: зачем ему понадобилось представить "разумы" сражающимися?..
5. Было сказано о массовости вопроса - о том, что он имеет значение лишь в том случае, если определяет душевную жизнь многих. Но ведь это же исключено. Душевная жизнь бывает определена каким-то одним вопросом только у очень небольшого круга людей - собственно говоря, их-то и следовало бы называть интеллектуалами. Истинных интеллектуалов так же мало, как и истинных художников. Если прибегать к цифрам - я полагаю, меньше процента. Социальная жизнь зависит от этих людей, но не обустроена ими; она обустроена теми людьми, чья душевная жизнь согласуется с душевной жизнью интеллектуалов такого-то и такого-то рода, но не совпадает с ней (у этих людей вопросы в душевной организации играют, скорее, вспомогательную роль, а не роль начала). Отсюда - вопрос к автору: зачем ему понадобилось представить интеллектуальную жизнь всеобщей жизнью?..
У меня есть предположение - это всё из-за его стремления укоренить жизнь разума в деятельности (как он и сам сказал). Проблему я вижу в том, что этому стремлению, как мне представляется, сообщён характер догмы. Автор не обнаруживает в результате размышлений: надо же, человек мыслит через сосредоточение на какой-то деятельности (что на мой-то взгляд верно отмечено; впрочем, это было предложено и замечено ещё Платоном в "Федоне"). Он даёт предуказание: заметить какую-то деятельность и на ней сосредоточиться. Разум - осуществляется, выносится в самый мир (то есть предписывается миру).
Это не новая проблема - она как присутствовала с самого начала (ещё у Платона - он тоже догматичен), так остаётся и по сей день. Но если обратить на неё внимание, то и сама формулировка вопроса тоже нуждается, я думаю, в подправлении. Она несовершенна (я сейчас не про вопрос говорю, а про формулировку) в нескольких отношениях.
Бессмысленно утверждать, что существуют люди, которые мыслят на основе неявного или скрытого: всегда предъявляются условия, при которых скрытое становится явным, иначе сказанное не имеет смысла; и всегда скрытое не сразу обнаруживается, как это и сам автор признаёт. Столь же бессмысленно утверждать, что существуют люди, игнорирующие внутренний мир: есть только такие, которые не считают его доступным разумному осмыслению, а также такие, которые не умеют и не хотят иметь с ним дело. И это - два совсем разных типа!.. Далее, выделение типа людей, "которые весь мир хотели бы подвести под одну формулу", - это торопливость: попытка выделить ту сущность, которой на самом деле нет. Это слишком разные люди, чтобы можно было говорить о таком типе (многих из них объединяет торопливость, но есть среди них и эстеты…); и к "математичности" такой акцидент имеет опять же мало отношения. Страхи, связанные с такими людьми и с их "холодно-байронической", демонической (ибо выдуманной - это "альтер эго"…) сущностью, - сами надуманы… Совсем другое происходит, совсем другого стоило бы бояться.
Тогда что же есть?.. Есть та самая деятельность - она откуда-то взята. И есть та роль, которую она играет в мышлении (ещё раз замечу - очень нетривиально замечание о наличии такой роли и такой связи). Тогда кто здесь главный? Мышление должно направлять деятельность? Или деятельность должна подправлять мышление? Мышление должно быть деятельным? Или деятельность должна быть интеллектуальной? Но это ещё не сам вопрос - как автор говорит, для него дело не в том, как правильно организовать душевную жизнь по отношению к деятельности и к мышлению. А дело для него вот в чём - какова разница между этими двумя способами душевной организации? Этот вопрос выглядит очень древним. Платон: материя одна, форм много (деятельность - оформление). Аристотель: материя разная, форма одна (деятельность - среда). Это одна философия?.. Это разные?.. В чём разница? Когда (после чего…) проявляется скрытое - на деле или в мысли…
Повторюсь: я думаю, беда такого вопроса - в том, что он существенно (содержательно…) опирается на неинтеллектуальное. Соответственно, по мере достижений интеллекта и по мере распространения сферы интеллектуального на всё более широкие области социальной жизни (как живительные, так и гибельные предрассудки при такой душевной организации, для которой этот вопрос оказывается полезен, человек черпает из социума…) у такого вопроса пропадает опора. Задающий его рано или поздно окажется в ловушке: наличествующая деятельность подведёт его (вследствие возросшей бессодержательности своей…), а игнорировать её он не сможет (и это правильно). Он перестанет мыслить (то есть - сосредотачиваться…) и начнёт сражаться. Он найдёт правых и виноватых, определит корень своих бед и начнёт бичевать.