О механизмах работы американской прессы
Очень показательная история получается из суда над доктором по имени Kermit Gosnell. (UPD: Ссылка на wiki может погибнуть - сейчас обсуждается, не удалить ли статью). Началось это все пару лет назад, когда выяснилось, что в его абортариях дела обстоят не самым законным образом: он делал аборты на поздних сроках, в результате регулярно ребенка доставали живым и умерщвляли уже снаружи. (Доктору предъявлено семь таких случаев, плюс одна смерть пациентки). Остальные стороны деятельности этих клиник выглядели не лучше, обстановка была, как сообщается, выдержана в стилистике фильма Hostel, и их семнадцать лет никто не инспектировал. Одним словом, для вопроса об абортах случай Госнелла - полный аналог истории в Ньютауне для вопроса о запрещении оружия: мощнейший эмоциональный аргумент в пользу запрета.
Однако когда в середине марта начался суд, была наглядно продемонстрирована разница между этими двумя вопросами. Новости, которые могут помочь сторонникам запрещения оружия, очень интересуют прессу; новости, которые могут помочь сторонникам запрещения абортов, прессу не интересуют. Аборты - не та область, где пресса согласна раздувать эмоции в пользу прогибиционистов. Да еще доктор - афро-американец. Да еще дело происходит в гетто. Кошмар для нарратива, пиар-катастрофа. Поэтому про этот суд никто не писал две недели - никто, кроме консервативных блогов и про-лайферов. Там, впрочем, накал страстей был такой, что история все-таки выплеснулась наружу, и далекие от консерватизма издания тоже принялись о ней писать: Slate, Atlantic, Bloomberg, Yahoo, USA Today. Причем писать одно и то же: как так получилось, что про такую историю никто не пишет? Стали задавать вопросы журналистам, которые освещают эту тему в изданиях первого ряда. Ответ журналистки из Washington Post, по всей видимости, войдет в историю: она сказала, что пишет про политическую сторону вопроса об абортах, а местная уголовная хроника ее не интересует. Когда появилась фотография совершенно пустых рядов для прессы в зале суда, из CNN автору пришел вопрос - подлинная ли фотография? Он нагло ответил - а приезжайте и посмотрите сами. Нет, сказали ему, не можем, у нас мало корреспондентов. Отличная получилась демонстрация.
Источник
(Госнеллу дали три пожизненных)
Однако когда в середине марта начался суд, была наглядно продемонстрирована разница между этими двумя вопросами. Новости, которые могут помочь сторонникам запрещения оружия, очень интересуют прессу; новости, которые могут помочь сторонникам запрещения абортов, прессу не интересуют. Аборты - не та область, где пресса согласна раздувать эмоции в пользу прогибиционистов. Да еще доктор - афро-американец. Да еще дело происходит в гетто. Кошмар для нарратива, пиар-катастрофа. Поэтому про этот суд никто не писал две недели - никто, кроме консервативных блогов и про-лайферов. Там, впрочем, накал страстей был такой, что история все-таки выплеснулась наружу, и далекие от консерватизма издания тоже принялись о ней писать: Slate, Atlantic, Bloomberg, Yahoo, USA Today. Причем писать одно и то же: как так получилось, что про такую историю никто не пишет? Стали задавать вопросы журналистам, которые освещают эту тему в изданиях первого ряда. Ответ журналистки из Washington Post, по всей видимости, войдет в историю: она сказала, что пишет про политическую сторону вопроса об абортах, а местная уголовная хроника ее не интересует. Когда появилась фотография совершенно пустых рядов для прессы в зале суда, из CNN автору пришел вопрос - подлинная ли фотография? Он нагло ответил - а приезжайте и посмотрите сами. Нет, сказали ему, не можем, у нас мало корреспондентов. Отличная получилась демонстрация.
Источник
(Госнеллу дали три пожизненных)