Слова песен, толкования, переводы
Накануне Зимы
На пороге зимы танцуй,
Всё, что есть, однажды пройдёт,
Отчаянье нам к лицу,
И чёрное небо ждёт.
Вот холодный рассвет на пороге зимы,
И дома за окном будто тени,
И кто-то невидимый ждёт по ту сторону дня.
Ты одна и в предутренней тьме
Ты делаешь много ненужных движений,
И что-то тебя непокоит и просит огня.
На пороге зимы танцуй,
Всё, что есть, однажды пройдёт,
Отчаянье нам к лицу,
И чёрное небо ждёт.
Мы отныне одно, и преграды меж нами
Стали не толще стекла,
И нет ничего: одиночества, жизни и смерти,
И я закрываю на ключ, навсегда
Тёмный ящик стола,
Где локон чужих волос в помятом конверте.
На пороге зимы танцуй,
Всё, что есть, однажды пройдёт,
Отчаянье нам к лицу,
И чёрное небо ждёт.
Kurz vorm Winter (DE)
Tanze, wenn der Winter vor der Türe steht,
Alles, was ist, vergeht,
Die Hoffnungslosigkeit liegt vor uns
Und der schwarze Himmel wartet.
Hier ist der kalte Morgengrauen - so kurz vorm Winter
Und die Häuser, die man aus dem Fenster sieht, sind wie Schatten,
Und jemand unsichtbares wartet auf der anderen Seite des Tages
Du bist allein und in der vormorgendlichen Dunkelheit
Machst Du zu viele unnötige Bewegungen,
und irgendwas beunruhigt Dich und sehnt sich nach Feuer
Tanze, wenn der Winter vor der Türe steht,
Alles, was ist, vergeht,
Die Hoffnungslosigkeit liegt vor uns
Und der schwarze Himmel wartet.
Von jetzt an sind wir Eins und die Barrieren zwischen uns
sind nicht dicker als Glas geworden
Und es gibt nichts: (Weder) Einsamkeit, (noch) Leben und Tod,
Und ich verschließe - für immer -
Die dunkle Schublade,
In der eine Haarlocke vom fremden Haar im zerknitterten Umschlag liegt.
Tanze, wenn der Winter vor der Türe steht,
Alles, was ist, vergeht,
Die Hoffnungslosigkeit liegt vor uns
Und der schwarze Himmel wartet.
English:
On the Eve of Winter
Dance on the eve of winter
All that is will pass
Despair will face us
And the black sky is waiting.
Here comes the cald dawn on the eve of winter
And the houses you see through the window are like shadows
And someone invisible is waiting on the other side of the day
You're alone and in the predawn darkness
You're doing a lot of unnecessary movements
And something is bothering you and asks for fire.
Dance on the eve of winter
All that is will pass
Despair will face us
And the black sky is waiting.
Now we're one and the barriers between us
Haven't become thicker than glass,
And there's nothing: (no) loneliness, (no) life and (no) death,
And I lock the dark drawer,
Which contains/holds a creased envelope with a curl of a stranger,
Forever
Песня придумалась достаточно давно. Курьёзным моментом было то, что буквально через несколько дней я познакомился с днепропетровской этно-рок группой Тэмлин, выпустившей только-только альбом с таким же названием. Что до первой строки припева, то она - своеобразный перевёртыш на гребенщиковские "Танцы на Грани Весны", а ждущее чёрное небо я нашёл в стихотворении луганского поэта Лены Бескаравайной (ненавижу слово "поэтесса", обозначающее что-то пошлое), очень советую.
Атмосфера же первого куплета навеялась мне начальными строчками песни "Только Я" группы Трилистник, где всё оптимистично, чем, вот, как раз, я похвастаться не могу.
Что до локона волос, то это знак некого сожаления, что есть, наверное, во всех наших песнях. Ощущение надвигающейся катастрофы - вот о чём эта песня.
Двери Апреля
Она затаилась за дверью апреля,
Но вот она входит и ветер умолк,
И ожила скрипка и флейта запела
В предверье ещё не родившихся строк.
И только когда наступило похмелье,
И никого уже стало как будто не жаль,
И, что было чёрным, навек стало белым,
И он вышел к ней, но он сжал рукоятку ножа.
За этим рассветом не будет заката,
И пленники ветра легки и крылаты
Ликуют в полёте над этой землёю,
И каждая нота струится змеёю.
И музыка новую встречу сулит,
И Вальтер увенчан, и Генрих убит,
И птицы им вторят последнюю весть,
Что небо и море едины однесь.
Мы будем с тобой до последнего вздоха,
Багровое пламя отметит наш путь,
На наших глазах умирает эпоха,
Ничего не спасти, ничего не вернуть.
Мой друг, я клянусь, мы не станем другими
И никогда не опустим знамён,
Только роза уйдёт, и останется имя.
Мы так одиноки среди обнажённых имён.
Die Türen Aprils (DE)
Sie versteckte sich hinter der Türe vom April,
Doch nun kommt sie rein und der Wind hat sich gelegt,
Und die Violine erwacht zum Leben und die Flöte fängt an zu singen,
An der Schwelle noch nie geborener Strophen
Und nur dann als man einen Kater hatte,
Und niemand einem Leid zu tun schien,
Und alles, was schwarz war, auf einmal auf ewig weiß geworden ist,
Ging er zu ihr... aber er packte den Griff eines Messers.
Nach diesem (Sonnen)Aufgang wird es keinen (Sonnen)Untergang geben,
Und die Gefangenen des Winds, so leicht und beflügelt
Erfreuen sich im Flug über dieser Erde
Und jede Note windet sich wie eine Schlange
und die Musik verspricht ein neues Treffen
Und Walter gekrönt, und Heinricht getötet
Und die Vögel bringen ihnen die letzte Botschaft,
die besagt, dass der Himmel und das Meer einst Eins waren.
Bis zum letzten Atemzug werden wir mit Dir sein
Purpurfarbene Flammen werden unseren Weg kennzeichnen,
Vor unseren Augen stirbt eine Ära,
Nichts ist zu retten, nichts mehr zurück zu holen
Mein Freund, ich schwöre Dir, dass wir uns nicht ändern werden
Nur die Rose vergeht, und der Name bleibt,
Unter all den bloßen Namen sind wir so allein.
English:
The Doors of April
She hid behind the door of April
But here she comes and the wind ceased,
And the violin revives and the flute is singing
At the threshold of unborn lines.
And only when you have a hangover,
And you don't feel sorry for anyone
And everything that was black became white forevermore
He went out to her, but he gripped the handle of a knife.
After this dawn there'll be no decline,
And prisoners of the wind - easy and flying on wings
Rejoice in flight over this land,
Every note wriggles
And the music promises a reunion
And Walter is crowned, and Henry killed
And the birds have a last message for them,
That sky and heaven were one once...
We will be with you till the last breath,
Purple flames will mark our way,
An era is dying before our eyes
Nothing to save, nothing to return.
My friend, I swear, we won't change
Only the rose will leave, and (only) a name will remain.
Among this bare names we feel so alone.
Центральной идеей сюжета было смыкание мира на определённых внутренних ощущениях, после которых ничего уже быть не может. Как в эпических повестях после того, как всё зло повержено, а герой празднует обретённую любовь и королевство, уже не происходит ничего более, потому что наступает конец хронотопа, конец света и вечность созерцания высшего порядка.
Мне хотелось показать некоторую горечь такого хэппи-энда, горечь завершения и невозможности развития и какого-либо исхода. Оттого в ткань слов и проникли зловещие образы, впрочем, они хорошо прижились и даже обрели определённое родство со всем остальным.
Побочной идеей было создание многогранных аллюзий с поэзией трубадуров и немецким миннезангом. Оттуда и двери апреля, из-за которых приходит весна, рассвет, имеющий в средневековой поэзии значение неизбежного расставания с возлюбленной, и возвращение абсолютности мирового порядка в том, что настоящий победитель вартбургской битвы певцов, Вальтер фон дер Фогельвейде принимает почести, а его соперник Генрих Офтердинген, которому историческая легенда дарит чудесное избавление от гибели, в идеальном мире, не отклоняющемся от незыблемого порядка, принимает заслуженную долю проигравшего - смерть, которую, исходя из содержания последнего куплета, в урочный час разделим и мы.
Багровое пламя, отмечающее путь, - это отсылка к Шмелям (Огонь - наш свет, огонь - наш след.) А Имя Розы - это название прекрасной книги Умберто Эко, посвящённой переосмысливанию гибели средневековья, которую я советую всем прочесть.
Семь птиц.
Я семь птиц отпущу, что по блеску в глазах
Не сумеют тебя не найти,
Ты уйдёшь и уже не вернёшься назад,
И не собьёшься с пути.
И будет казаться, что мир - это вздор,
Болотный огонь в пустоте,
Но Ветер и Скрипка ведут разговор,
Роза цветёт на кресте.
Мы с тобою в этом мире странники,
В ожидании весны на перепутье эпох,
Я клянусь на линиях твоей руки,
Что не напрасен каждый день и каждый шаг,
Каждый вздох.
Семью именами тебя назову я,
И так ты узнаешь меня,
И тени заката закружат, ликуя,
В яростной пляске огня.
И чёрное небо сомкнётся над нами,
Так было предрешено,
И в сердце твоём только ветер и пламя,
Станут отныне одно.
Изначальной идеей песни было написать что-нить о проблеме рыцарственности, в целом, крушении средневекового мировоззрения и прочее. Вроде песни о последнем рыцаре, но в процессе работы изначальный замысел, как это водится, претерпел трансформацию, и слова получились в гото-мистическом духе, с разной степени реверансами в сторону всех тех людей, чьё творчество оказывает на нас влияние.
Побочным намерением было сочинение слов песни с перечислением семёрок значимых символов, как это уже было в песнях Faun и Subway to Sally, что так и зовутся каждая "Sieben", но дальше взятых у СТС семи птиц и соответственно фауновских семи имён дело тоже не пошло.
"Уйдёшь и уже не вернёшься назад" - это намеренная перекличка с пикниковской песней "Нет берегов", а болотный огонь, на котором замкнулся весь мир, и который непроизвольно ведёт вперёд - аллюзия на Tower Rowan.
Ветер и Скрипка, от которых произошёл переход от инструментальной музыки к песням, полагаю станут для нас сквозным мотивом и вечной самоцитатой. Точкой, к которой мы вряд ли устанем возвращаться.
Роза же на кресте со всем своим и без того могучим смысловым рядом - это также отсылка к Калугину, у которого этот символ использован для обозначения чего-то, чему произойти суждено, в то время, как в этом тексте он обозночает нечто незыблемое, происходящее постоянно, переосмысливая предначертаный подъём на новую духовную ступень не как вопрос необходимого свершения, но то, что произошло уже, но нуждается в осознании.
Яростная пляска огня это вам и Tanzwut, и распостранённый в старинноальтернативной музыке фоертанцевый мотив.
Смыкающееся над головой чёрное небо, мотив утопания навеян одной из CТС оских песен с энгельскригера, а чёрный ветер и пламя (жаль, где-то потерялась сталь) это из Manowar`а, кочевание в песнях которого из одной в другую ярких концептов восхищало меня всегда.
Конечный момент стихопесенного сюжета - реидентификация адресата дискурса с новыми ценностями.
Основа музыки - ещё одно Андро, которое было подслушано в исполнении Коли Иванова из группы RUN во время сэйшена.
Ветер и Скрипка
Я помню о том, как шептались ветер и скрипка,
Холодное море и небо в седых облаках,
А он говорил, всё на свете непрочно и зыбко,
И чем будешь ты, если будешь не в чьих-то руках?
Я буду, как птица, что ищет пути над волною,
И не находя, продолжает бесцельно кружить,
Но если ты можешь, останься навеки со мною,
Вдохни в это мёртвое сердце умение жить.
И вечность окончилась в белом сиянье восхода,
"Весна будет нам колыбелью", - ответил он ей,
Впервые за годы они обретали свободу,
Осмысленный день в лабиринте непрожитых дней.
Вот всё, что об этой беседе могу вам сказать я,
Что было потом, знают горы, моря и леса.
Нам некуда деться - весь мир был нам отдан в объятья,
И в древний узор мы вплетаем свои голоса.
Идея слов была навеяна одноимённой песней (Wind und Geige) группы Faun, но меня совсем не устраивало довольно игривое настроение фауновской песни, и у нас она получилась куда более пафосно. Связка "непрочно-зыбко" была, кажется, хоть могу и ошибаться, извлечена из недр творчества группы Пикник. А "птица над волною" прилетела из песни seemannslied группы Subway to Sally, там такие слова есть Wer giesst Blut durch meine Andern, wer schickt Vögel übers Meer, ach ich harre Schon so lange heimatlos und Sehnsuchtschwer, где, наверное, подразумевается Бог или что-то, что ему сродни. Ну, и я надеюсь, "Вдохни в это мёртвое сердце умение жить" таких болезненных ассоциаций, как у меня, с "Так влей в эти мертвые руки живую любовь" Калугина не вызывает.
Ну вот, во всех преступлениях я сознался.
Что до музыки, то ей очень много лет. Эту мелодию я сочинил, когда только-только учился играть на блокфлейте, но она так понравилась мне, что прожила со мной всё это время, и, надеюсь, останется до конца жизни.
К слову, вначале там были глупые-глупые, но в доску согласующиеся с миром ирландских скел, слова про Кухулина, что в целом, делало всю песню чем-то очень мельницеобразным.
Что до смысла, то я вкладываю в эту песню очень определённый точный и однозначный смысл, но оставляю огромное пространство для фантазии у слушающих, ведь важнее не то, что хочешь сказать, но то, что сказывается само, потому что ему суждено быть сказанным.
Твоя поступь легка
Твоя поступь легка и движения неуловимы,
И зима никогда не коснётся твоих кораблей,
И в чужих телефонных блокнотах теряется имя,
Ты - ещё одна тень за стеною ночных тополей.
Но в сердце твоём я чувствую боль,
И в надтреснутом голосе ветра я слышу упрёки.
Нас тысячи здесь, но мы так одиноки,
И этот безумный кровавый прибой
Разрывает виски, но ты верь мне, иди за мной.
И терцинами древних стихов мы проходим с тобою сквозь ад,
Целый мир позади, мы стоим на последнем пороге,
И захлопнута дверь, и твой берег пожаром объят,
Я касаюсь тебя, оставляя ожоги.
Но между ударами сердца звучит тишина,
И звёзды согреты теплом нашей постели.
Нас тысячи здесь, но мы так одиноки,
И каждым проиграна эта война,
И мы снова стучимся в закрытые Двери Апреля.
Эта песня писалась под меньшим влиянием, нежели любая другая. За слова "Нас тысячи здесь, но мы так одиноки" я могу благодарить Letztze Instanz, которые в песне "Wir sind allein" сравнили людей с миллионами звёзд, которые на первый взгляд близки, но на самом деле их разделяет огромное расстояние.
Терцины стихов - это, конечно, про Данте. А строка "И звёзды согреты теплом нашей постели" - это перевёртыш строки из песни группы Кому Вниз "Улица чужих лиц" - такая себе микрополемика.
Королева
Бігти далеко не вийде -
Всі скелі колись скінчаться,
У землю кинеш - назавтра зійде
Тінь твоїх ніжних пальців.
Сліди, що ти залишаєш,
Цвітуть міліонами квітів,
Ти, мов вода, втікаєш
З-поміж безсильних гранітів.
Пр.
Біжи, біжи, поки вистачить сил,
Бо я, все одно, знайду тебе -
Занадто багато слідів,
Занадто багато слідів.
А коли я відчую останній твій подих,
І зорі зімкнуться вінцем на чолі,
Сонце, мов жрець, зійде по сходах
І віддасть твоє тіло мені.
Твій голос схожий на чари,
Що їх розливають в повітрі:
В одну довгу нитку сплелися хмари
За рухом долоней тендітних.
А ти все тікаєш від мене,
Хоч доля тримає міцно,
Серце твоє, королево,
На герб намалює лицар.
Пр.
Королева (рус)
Бежать далеко не сможешь,
Все скалы когда-нибудь окончатся,
В землю бросишь - назавтра взойдёт
Тень твоих нежных пальцев.
Следы, что ты оставляешь,
Цветут миллионами цветов,
Ты, как вода, убегаешь
Меж бессильных гранитов.
Пр:
Беги, беги, пока хватит сил,
Но, я всё равно, найду тебя,
Слишком много следов,
Слишком много следов,
А когда я почувствую твой последний вздох,
И звёзды короной сомкнутся вокруг головы,
Солнце, как жрец, сойдёт по ступеням
И отдаст твоё тело мне.
Твой голос похож на волшебство,
Что разливается в воздухе,
В одну долгую нить сплелись облака
Вслед движениям нежных ладоней.
А ты всё убегаешь от меня,
Хоть судьба держит крепко,
Сердце твоё, королева,
На гербе начертает рыцарь.
English:
The Queen
You can't run away, far away
Because every cliff has an end
Throw it in the ground - it will arise tomorrow
The shadow of your delicate fingers
The traces that you leave
Are blooming in millions of flowers
You are like water - running
Between powerless granites
Chorus:
Run, run as long as you have the strength to run
I'll find you anyway
Too many traces
Too many traces
And when I'll feel your last breath
And the stars will form a crown above the head
And the sun, like a priest, will come downstairs
And give your body to me.
Your voice is like magic
That is in the air
The clouds are woven into one long wire
Following the movement of your soft palms
And you're still running away from me,
Though fate holds tightly
Your heart, Queen,
Inscribed as his emblem by the knight
Chorus
Die Königin (DE)
Du kannst nicht ewig weglaufen
Eine jede Klippe hat ein irgendwo ein Ende
Schmeißt Du es in die Erde - erhebt sich morgen
Der Schatten Deiner sanften Finger.
Die Spuren, die Du hinterlässt,
Erblühen als Millionen von Blumen,
Du bist wie Wasser und fließt
Zwischen dem kraftlosen Granit
Refrain:
Lauf, lauf solange Dir die Kraft dazu reicht,
Aber ich werde Dich trotzdem finden,
Zu viele Spuren,
Zu viele Spuren,
Und dann, wenn ich Deinen letzten Atemzug spüre,
Und die Sterne sich zu einer Krone über dem Haupt bilden
Die Sonne, die wie ein Priester, die Treppen runtergeht
und mir Deinen Körper gibt.
Deine Stimme klingt wie ein Zauber,
der in der Luft liegt,
In einem langen Faden sind die Wolken verworren
Folgend den Bewegungen der zärtlichen Handflächen.
Und Du läufst immer noch vor mir weg,
Obwohl das Schicksal doch so fest hält
Dein Herz, Königin,
zeichnet der Ritter auf seinem Wappen.
Refrain
English and German translations by Epheriel.
Перейти на страницу вконтакте: http://vkontakte.ru/club6805307
На пороге зимы танцуй,
Всё, что есть, однажды пройдёт,
Отчаянье нам к лицу,
И чёрное небо ждёт.
Вот холодный рассвет на пороге зимы,
И дома за окном будто тени,
И кто-то невидимый ждёт по ту сторону дня.
Ты одна и в предутренней тьме
Ты делаешь много ненужных движений,
И что-то тебя непокоит и просит огня.
На пороге зимы танцуй,
Всё, что есть, однажды пройдёт,
Отчаянье нам к лицу,
И чёрное небо ждёт.
Мы отныне одно, и преграды меж нами
Стали не толще стекла,
И нет ничего: одиночества, жизни и смерти,
И я закрываю на ключ, навсегда
Тёмный ящик стола,
Где локон чужих волос в помятом конверте.
На пороге зимы танцуй,
Всё, что есть, однажды пройдёт,
Отчаянье нам к лицу,
И чёрное небо ждёт.
Kurz vorm Winter (DE)
Tanze, wenn der Winter vor der Türe steht,
Alles, was ist, vergeht,
Die Hoffnungslosigkeit liegt vor uns
Und der schwarze Himmel wartet.
Hier ist der kalte Morgengrauen - so kurz vorm Winter
Und die Häuser, die man aus dem Fenster sieht, sind wie Schatten,
Und jemand unsichtbares wartet auf der anderen Seite des Tages
Du bist allein und in der vormorgendlichen Dunkelheit
Machst Du zu viele unnötige Bewegungen,
und irgendwas beunruhigt Dich und sehnt sich nach Feuer
Tanze, wenn der Winter vor der Türe steht,
Alles, was ist, vergeht,
Die Hoffnungslosigkeit liegt vor uns
Und der schwarze Himmel wartet.
Von jetzt an sind wir Eins und die Barrieren zwischen uns
sind nicht dicker als Glas geworden
Und es gibt nichts: (Weder) Einsamkeit, (noch) Leben und Tod,
Und ich verschließe - für immer -
Die dunkle Schublade,
In der eine Haarlocke vom fremden Haar im zerknitterten Umschlag liegt.
Tanze, wenn der Winter vor der Türe steht,
Alles, was ist, vergeht,
Die Hoffnungslosigkeit liegt vor uns
Und der schwarze Himmel wartet.
English:
On the Eve of Winter
Dance on the eve of winter
All that is will pass
Despair will face us
And the black sky is waiting.
Here comes the cald dawn on the eve of winter
And the houses you see through the window are like shadows
And someone invisible is waiting on the other side of the day
You're alone and in the predawn darkness
You're doing a lot of unnecessary movements
And something is bothering you and asks for fire.
Dance on the eve of winter
All that is will pass
Despair will face us
And the black sky is waiting.
Now we're one and the barriers between us
Haven't become thicker than glass,
And there's nothing: (no) loneliness, (no) life and (no) death,
And I lock the dark drawer,
Which contains/holds a creased envelope with a curl of a stranger,
Forever
Песня придумалась достаточно давно. Курьёзным моментом было то, что буквально через несколько дней я познакомился с днепропетровской этно-рок группой Тэмлин, выпустившей только-только альбом с таким же названием. Что до первой строки припева, то она - своеобразный перевёртыш на гребенщиковские "Танцы на Грани Весны", а ждущее чёрное небо я нашёл в стихотворении луганского поэта Лены Бескаравайной (ненавижу слово "поэтесса", обозначающее что-то пошлое), очень советую.
Атмосфера же первого куплета навеялась мне начальными строчками песни "Только Я" группы Трилистник, где всё оптимистично, чем, вот, как раз, я похвастаться не могу.
Что до локона волос, то это знак некого сожаления, что есть, наверное, во всех наших песнях. Ощущение надвигающейся катастрофы - вот о чём эта песня.
Двери Апреля
Она затаилась за дверью апреля,
Но вот она входит и ветер умолк,
И ожила скрипка и флейта запела
В предверье ещё не родившихся строк.
И только когда наступило похмелье,
И никого уже стало как будто не жаль,
И, что было чёрным, навек стало белым,
И он вышел к ней, но он сжал рукоятку ножа.
За этим рассветом не будет заката,
И пленники ветра легки и крылаты
Ликуют в полёте над этой землёю,
И каждая нота струится змеёю.
И музыка новую встречу сулит,
И Вальтер увенчан, и Генрих убит,
И птицы им вторят последнюю весть,
Что небо и море едины однесь.
Мы будем с тобой до последнего вздоха,
Багровое пламя отметит наш путь,
На наших глазах умирает эпоха,
Ничего не спасти, ничего не вернуть.
Мой друг, я клянусь, мы не станем другими
И никогда не опустим знамён,
Только роза уйдёт, и останется имя.
Мы так одиноки среди обнажённых имён.
Die Türen Aprils (DE)
Sie versteckte sich hinter der Türe vom April,
Doch nun kommt sie rein und der Wind hat sich gelegt,
Und die Violine erwacht zum Leben und die Flöte fängt an zu singen,
An der Schwelle noch nie geborener Strophen
Und nur dann als man einen Kater hatte,
Und niemand einem Leid zu tun schien,
Und alles, was schwarz war, auf einmal auf ewig weiß geworden ist,
Ging er zu ihr... aber er packte den Griff eines Messers.
Nach diesem (Sonnen)Aufgang wird es keinen (Sonnen)Untergang geben,
Und die Gefangenen des Winds, so leicht und beflügelt
Erfreuen sich im Flug über dieser Erde
Und jede Note windet sich wie eine Schlange
und die Musik verspricht ein neues Treffen
Und Walter gekrönt, und Heinricht getötet
Und die Vögel bringen ihnen die letzte Botschaft,
die besagt, dass der Himmel und das Meer einst Eins waren.
Bis zum letzten Atemzug werden wir mit Dir sein
Purpurfarbene Flammen werden unseren Weg kennzeichnen,
Vor unseren Augen stirbt eine Ära,
Nichts ist zu retten, nichts mehr zurück zu holen
Mein Freund, ich schwöre Dir, dass wir uns nicht ändern werden
Nur die Rose vergeht, und der Name bleibt,
Unter all den bloßen Namen sind wir so allein.
English:
The Doors of April
She hid behind the door of April
But here she comes and the wind ceased,
And the violin revives and the flute is singing
At the threshold of unborn lines.
And only when you have a hangover,
And you don't feel sorry for anyone
And everything that was black became white forevermore
He went out to her, but he gripped the handle of a knife.
After this dawn there'll be no decline,
And prisoners of the wind - easy and flying on wings
Rejoice in flight over this land,
Every note wriggles
And the music promises a reunion
And Walter is crowned, and Henry killed
And the birds have a last message for them,
That sky and heaven were one once...
We will be with you till the last breath,
Purple flames will mark our way,
An era is dying before our eyes
Nothing to save, nothing to return.
My friend, I swear, we won't change
Only the rose will leave, and (only) a name will remain.
Among this bare names we feel so alone.
Центральной идеей сюжета было смыкание мира на определённых внутренних ощущениях, после которых ничего уже быть не может. Как в эпических повестях после того, как всё зло повержено, а герой празднует обретённую любовь и королевство, уже не происходит ничего более, потому что наступает конец хронотопа, конец света и вечность созерцания высшего порядка.
Мне хотелось показать некоторую горечь такого хэппи-энда, горечь завершения и невозможности развития и какого-либо исхода. Оттого в ткань слов и проникли зловещие образы, впрочем, они хорошо прижились и даже обрели определённое родство со всем остальным.
Побочной идеей было создание многогранных аллюзий с поэзией трубадуров и немецким миннезангом. Оттуда и двери апреля, из-за которых приходит весна, рассвет, имеющий в средневековой поэзии значение неизбежного расставания с возлюбленной, и возвращение абсолютности мирового порядка в том, что настоящий победитель вартбургской битвы певцов, Вальтер фон дер Фогельвейде принимает почести, а его соперник Генрих Офтердинген, которому историческая легенда дарит чудесное избавление от гибели, в идеальном мире, не отклоняющемся от незыблемого порядка, принимает заслуженную долю проигравшего - смерть, которую, исходя из содержания последнего куплета, в урочный час разделим и мы.
Багровое пламя, отмечающее путь, - это отсылка к Шмелям (Огонь - наш свет, огонь - наш след.) А Имя Розы - это название прекрасной книги Умберто Эко, посвящённой переосмысливанию гибели средневековья, которую я советую всем прочесть.
Семь птиц.
Я семь птиц отпущу, что по блеску в глазах
Не сумеют тебя не найти,
Ты уйдёшь и уже не вернёшься назад,
И не собьёшься с пути.
И будет казаться, что мир - это вздор,
Болотный огонь в пустоте,
Но Ветер и Скрипка ведут разговор,
Роза цветёт на кресте.
Мы с тобою в этом мире странники,
В ожидании весны на перепутье эпох,
Я клянусь на линиях твоей руки,
Что не напрасен каждый день и каждый шаг,
Каждый вздох.
Семью именами тебя назову я,
И так ты узнаешь меня,
И тени заката закружат, ликуя,
В яростной пляске огня.
И чёрное небо сомкнётся над нами,
Так было предрешено,
И в сердце твоём только ветер и пламя,
Станут отныне одно.
Изначальной идеей песни было написать что-нить о проблеме рыцарственности, в целом, крушении средневекового мировоззрения и прочее. Вроде песни о последнем рыцаре, но в процессе работы изначальный замысел, как это водится, претерпел трансформацию, и слова получились в гото-мистическом духе, с разной степени реверансами в сторону всех тех людей, чьё творчество оказывает на нас влияние.
Побочным намерением было сочинение слов песни с перечислением семёрок значимых символов, как это уже было в песнях Faun и Subway to Sally, что так и зовутся каждая "Sieben", но дальше взятых у СТС семи птиц и соответственно фауновских семи имён дело тоже не пошло.
"Уйдёшь и уже не вернёшься назад" - это намеренная перекличка с пикниковской песней "Нет берегов", а болотный огонь, на котором замкнулся весь мир, и который непроизвольно ведёт вперёд - аллюзия на Tower Rowan.
Ветер и Скрипка, от которых произошёл переход от инструментальной музыки к песням, полагаю станут для нас сквозным мотивом и вечной самоцитатой. Точкой, к которой мы вряд ли устанем возвращаться.
Роза же на кресте со всем своим и без того могучим смысловым рядом - это также отсылка к Калугину, у которого этот символ использован для обозначения чего-то, чему произойти суждено, в то время, как в этом тексте он обозночает нечто незыблемое, происходящее постоянно, переосмысливая предначертаный подъём на новую духовную ступень не как вопрос необходимого свершения, но то, что произошло уже, но нуждается в осознании.
Яростная пляска огня это вам и Tanzwut, и распостранённый в старинноальтернативной музыке фоертанцевый мотив.
Смыкающееся над головой чёрное небо, мотив утопания навеян одной из CТС оских песен с энгельскригера, а чёрный ветер и пламя (жаль, где-то потерялась сталь) это из Manowar`а, кочевание в песнях которого из одной в другую ярких концептов восхищало меня всегда.
Конечный момент стихопесенного сюжета - реидентификация адресата дискурса с новыми ценностями.
Основа музыки - ещё одно Андро, которое было подслушано в исполнении Коли Иванова из группы RUN во время сэйшена.
Ветер и Скрипка
Я помню о том, как шептались ветер и скрипка,
Холодное море и небо в седых облаках,
А он говорил, всё на свете непрочно и зыбко,
И чем будешь ты, если будешь не в чьих-то руках?
Я буду, как птица, что ищет пути над волною,
И не находя, продолжает бесцельно кружить,
Но если ты можешь, останься навеки со мною,
Вдохни в это мёртвое сердце умение жить.
И вечность окончилась в белом сиянье восхода,
"Весна будет нам колыбелью", - ответил он ей,
Впервые за годы они обретали свободу,
Осмысленный день в лабиринте непрожитых дней.
Вот всё, что об этой беседе могу вам сказать я,
Что было потом, знают горы, моря и леса.
Нам некуда деться - весь мир был нам отдан в объятья,
И в древний узор мы вплетаем свои голоса.
Идея слов была навеяна одноимённой песней (Wind und Geige) группы Faun, но меня совсем не устраивало довольно игривое настроение фауновской песни, и у нас она получилась куда более пафосно. Связка "непрочно-зыбко" была, кажется, хоть могу и ошибаться, извлечена из недр творчества группы Пикник. А "птица над волною" прилетела из песни seemannslied группы Subway to Sally, там такие слова есть Wer giesst Blut durch meine Andern, wer schickt Vögel übers Meer, ach ich harre Schon so lange heimatlos und Sehnsuchtschwer, где, наверное, подразумевается Бог или что-то, что ему сродни. Ну, и я надеюсь, "Вдохни в это мёртвое сердце умение жить" таких болезненных ассоциаций, как у меня, с "Так влей в эти мертвые руки живую любовь" Калугина не вызывает.
Ну вот, во всех преступлениях я сознался.
Что до музыки, то ей очень много лет. Эту мелодию я сочинил, когда только-только учился играть на блокфлейте, но она так понравилась мне, что прожила со мной всё это время, и, надеюсь, останется до конца жизни.
К слову, вначале там были глупые-глупые, но в доску согласующиеся с миром ирландских скел, слова про Кухулина, что в целом, делало всю песню чем-то очень мельницеобразным.
Что до смысла, то я вкладываю в эту песню очень определённый точный и однозначный смысл, но оставляю огромное пространство для фантазии у слушающих, ведь важнее не то, что хочешь сказать, но то, что сказывается само, потому что ему суждено быть сказанным.
Твоя поступь легка
Твоя поступь легка и движения неуловимы,
И зима никогда не коснётся твоих кораблей,
И в чужих телефонных блокнотах теряется имя,
Ты - ещё одна тень за стеною ночных тополей.
Но в сердце твоём я чувствую боль,
И в надтреснутом голосе ветра я слышу упрёки.
Нас тысячи здесь, но мы так одиноки,
И этот безумный кровавый прибой
Разрывает виски, но ты верь мне, иди за мной.
И терцинами древних стихов мы проходим с тобою сквозь ад,
Целый мир позади, мы стоим на последнем пороге,
И захлопнута дверь, и твой берег пожаром объят,
Я касаюсь тебя, оставляя ожоги.
Но между ударами сердца звучит тишина,
И звёзды согреты теплом нашей постели.
Нас тысячи здесь, но мы так одиноки,
И каждым проиграна эта война,
И мы снова стучимся в закрытые Двери Апреля.
Эта песня писалась под меньшим влиянием, нежели любая другая. За слова "Нас тысячи здесь, но мы так одиноки" я могу благодарить Letztze Instanz, которые в песне "Wir sind allein" сравнили людей с миллионами звёзд, которые на первый взгляд близки, но на самом деле их разделяет огромное расстояние.
Терцины стихов - это, конечно, про Данте. А строка "И звёзды согреты теплом нашей постели" - это перевёртыш строки из песни группы Кому Вниз "Улица чужих лиц" - такая себе микрополемика.
Королева
Бігти далеко не вийде -
Всі скелі колись скінчаться,
У землю кинеш - назавтра зійде
Тінь твоїх ніжних пальців.
Сліди, що ти залишаєш,
Цвітуть міліонами квітів,
Ти, мов вода, втікаєш
З-поміж безсильних гранітів.
Пр.
Біжи, біжи, поки вистачить сил,
Бо я, все одно, знайду тебе -
Занадто багато слідів,
Занадто багато слідів.
А коли я відчую останній твій подих,
І зорі зімкнуться вінцем на чолі,
Сонце, мов жрець, зійде по сходах
І віддасть твоє тіло мені.
Твій голос схожий на чари,
Що їх розливають в повітрі:
В одну довгу нитку сплелися хмари
За рухом долоней тендітних.
А ти все тікаєш від мене,
Хоч доля тримає міцно,
Серце твоє, королево,
На герб намалює лицар.
Пр.
Королева (рус)
Бежать далеко не сможешь,
Все скалы когда-нибудь окончатся,
В землю бросишь - назавтра взойдёт
Тень твоих нежных пальцев.
Следы, что ты оставляешь,
Цветут миллионами цветов,
Ты, как вода, убегаешь
Меж бессильных гранитов.
Пр:
Беги, беги, пока хватит сил,
Но, я всё равно, найду тебя,
Слишком много следов,
Слишком много следов,
А когда я почувствую твой последний вздох,
И звёзды короной сомкнутся вокруг головы,
Солнце, как жрец, сойдёт по ступеням
И отдаст твоё тело мне.
Твой голос похож на волшебство,
Что разливается в воздухе,
В одну долгую нить сплелись облака
Вслед движениям нежных ладоней.
А ты всё убегаешь от меня,
Хоть судьба держит крепко,
Сердце твоё, королева,
На гербе начертает рыцарь.
English:
The Queen
You can't run away, far away
Because every cliff has an end
Throw it in the ground - it will arise tomorrow
The shadow of your delicate fingers
The traces that you leave
Are blooming in millions of flowers
You are like water - running
Between powerless granites
Chorus:
Run, run as long as you have the strength to run
I'll find you anyway
Too many traces
Too many traces
And when I'll feel your last breath
And the stars will form a crown above the head
And the sun, like a priest, will come downstairs
And give your body to me.
Your voice is like magic
That is in the air
The clouds are woven into one long wire
Following the movement of your soft palms
And you're still running away from me,
Though fate holds tightly
Your heart, Queen,
Inscribed as his emblem by the knight
Chorus
Die Königin (DE)
Du kannst nicht ewig weglaufen
Eine jede Klippe hat ein irgendwo ein Ende
Schmeißt Du es in die Erde - erhebt sich morgen
Der Schatten Deiner sanften Finger.
Die Spuren, die Du hinterlässt,
Erblühen als Millionen von Blumen,
Du bist wie Wasser und fließt
Zwischen dem kraftlosen Granit
Refrain:
Lauf, lauf solange Dir die Kraft dazu reicht,
Aber ich werde Dich trotzdem finden,
Zu viele Spuren,
Zu viele Spuren,
Und dann, wenn ich Deinen letzten Atemzug spüre,
Und die Sterne sich zu einer Krone über dem Haupt bilden
Die Sonne, die wie ein Priester, die Treppen runtergeht
und mir Deinen Körper gibt.
Deine Stimme klingt wie ein Zauber,
der in der Luft liegt,
In einem langen Faden sind die Wolken verworren
Folgend den Bewegungen der zärtlichen Handflächen.
Und Du läufst immer noch vor mir weg,
Obwohl das Schicksal doch so fest hält
Dein Herz, Königin,
zeichnet der Ritter auf seinem Wappen.
Refrain
English and German translations by Epheriel.
Перейти на страницу вконтакте: http://vkontakte.ru/club6805307