Николай Бердяев :
Для него не было ничего выше красоты. Красота - божественна, но и красота, высший образ онтологического совершенства, - представляется ему полярной, двоящейся, противоречивой, страшной, ужасной. он не созерцает божественный покой красоты, ее платоническую идею, он видит в ней огненное движение, трагическое столкновение. Красота раскрывалась ему через человека. он не созерцает красоты в космосе, в божественном миропорядке. отсюда - вечное беспокойство и в самой Красоте
нет покоя в человеке. Красота захвачена гераклитовым током. слишком известны ети слова Мити Карамазова: "Красота - это страшная и ужасная вещь. Страшная, потому что неопределимая, а определить нельзя, потому что Бог создал одни загадки. Тут берега сходятся, тут все противоречия вместе живут... Красота. Перенести я притом не могу, что иной, высший даже сердцем человек и с умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом Содомским. Еще страшнее, кто уже с идеалом Содомским в душе не отрицает идеала Мадонны, и горит от него сердце его и воистину, воистину горит, как в юные, беспорочные годы. Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил"
И еще: "Красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с Богом борется, и поле битвы - сердце людей". Ставрогин "в обоих полюсах находил совпадение красоты, одинаковость наслаждения", чувствовал равнопритягательность идеала Мадонны и идеала Содомского. и его мучило, что красота есть не только в идеале Мадонны, но и в идеале Содомском. Он чувствовал, что и в красоте есть и темное, демоническое начало
К Д П В
Liandra IMG Paris for Fashion Gone Rogue. Photo by Michelle Du Xuan
нет покоя в человеке. Красота захвачена гераклитовым током. слишком известны ети слова Мити Карамазова: "Красота - это страшная и ужасная вещь. Страшная, потому что неопределимая, а определить нельзя, потому что Бог создал одни загадки. Тут берега сходятся, тут все противоречия вместе живут... Красота. Перенести я притом не могу, что иной, высший даже сердцем человек и с умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом Содомским. Еще страшнее, кто уже с идеалом Содомским в душе не отрицает идеала Мадонны, и горит от него сердце его и воистину, воистину горит, как в юные, беспорочные годы. Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил"
И еще: "Красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с Богом борется, и поле битвы - сердце людей". Ставрогин "в обоих полюсах находил совпадение красоты, одинаковость наслаждения", чувствовал равнопритягательность идеала Мадонны и идеала Содомского. и его мучило, что красота есть не только в идеале Мадонны, но и в идеале Содомском. Он чувствовал, что и в красоте есть и темное, демоническое начало
К Д П В
Liandra IMG Paris for Fashion Gone Rogue. Photo by Michelle Du Xuan