Музей Пегги Гуггенхайм в Венеции
<...> поскольку красота, fait accompli по определению, никогда не считается с будущим, ни во что его не ставя, как и напыщенное, беспомощное настоящее. Лучше всего это видно по современному искусству, которое делает пророческим только его нищета. Нищий всегда за настоящее. Возможно, единственная цель коллекции Пегги Гуггенхайм и ей подобных наносов дряни двадцатого века, выставляемых здесь, - это показать, какими самодовольными, ничтожными, неблагородными, одномерными существами мы стали - привить нам смирение <...>
Бродский, "Набережная неисцелимых" (1989)
<...> А это вот низкорослое беленькое здание недоделанное - это галерея Гуггенхайма, где все современное искусство. Здесь же, в Венеции, околачивалось огромное количество всякого авангарда двадцатого века. Там довольно много замечательной живописи. Наших немного, разве что Кандинский. Не доходило у нас как-то до этих пределов. Туда надо просто пойти и снять то, что там висит. То есть это то, что в других музеях русский человек никогда не увидит <...>
Цитата ИБ из книжки Якович "Прогулки с Бродским" (1993)
За несколько лет Бродский явно подобрел к живописи двадцатого века. Само здание музея, несколько небольших помещений с внутренним садиком на берегу канала, производит совершенно замечательно впечатление, явно лучшее, чем собственно коллекция; в Венеции такие садики редкость.
Виды из окна музея. Во дворе несколько интересных скульптур,
включая Генри Мура и необычную девушку Джакометти: по его меркам это девушка в теле, есть на что посмотреть.
Девушка напоминает статую в плане отсутствия рук и головы.
В самом музее действительно несколько Кандинских (один - достаточно ранний - эпохи Мурнау - понравился), интересная ранняя картина Шагала, где один из персонажей выходит из лавки с зонтом под дождь. Слово "лавка" написано на магазине на смеси русского и иврита - без гласных: лвк.
Шагал, "Дождь", 1911 (фрагмент)
Кандинский, "Пейзаж с красными пятнами", 1913
В саду похоронена сама Пегги Гуггенхайм
В двадцатые годы Пегги жила в Париже и выглядела примерно так (Man Ray, 1924-1926)
Можно выйти на террасу на берег канала, там постоянно живут два верблюда
Беглые записи о итальянской поездке ( 1), ( 2), ( 3), ( 4), ( 5)
Бродский, "Набережная неисцелимых" (1989)
<...> А это вот низкорослое беленькое здание недоделанное - это галерея Гуггенхайма, где все современное искусство. Здесь же, в Венеции, околачивалось огромное количество всякого авангарда двадцатого века. Там довольно много замечательной живописи. Наших немного, разве что Кандинский. Не доходило у нас как-то до этих пределов. Туда надо просто пойти и снять то, что там висит. То есть это то, что в других музеях русский человек никогда не увидит <...>
Цитата ИБ из книжки Якович "Прогулки с Бродским" (1993)
За несколько лет Бродский явно подобрел к живописи двадцатого века. Само здание музея, несколько небольших помещений с внутренним садиком на берегу канала, производит совершенно замечательно впечатление, явно лучшее, чем собственно коллекция; в Венеции такие садики редкость.
Виды из окна музея. Во дворе несколько интересных скульптур,
включая Генри Мура и необычную девушку Джакометти: по его меркам это девушка в теле, есть на что посмотреть.
Девушка напоминает статую в плане отсутствия рук и головы.
В самом музее действительно несколько Кандинских (один - достаточно ранний - эпохи Мурнау - понравился), интересная ранняя картина Шагала, где один из персонажей выходит из лавки с зонтом под дождь. Слово "лавка" написано на магазине на смеси русского и иврита - без гласных: лвк.
Шагал, "Дождь", 1911 (фрагмент)
Кандинский, "Пейзаж с красными пятнами", 1913
В саду похоронена сама Пегги Гуггенхайм
В двадцатые годы Пегги жила в Париже и выглядела примерно так (Man Ray, 1924-1926)
Можно выйти на террасу на берег канала, там постоянно живут два верблюда
Беглые записи о итальянской поездке ( 1), ( 2), ( 3), ( 4), ( 5)