Молочница
Мы стояли с тобой перед его молочницей в Амстердаме. Эта перекрученная струйка молока, льющаяся из кувшина в миску, - абсолютное чудо, говорящее о тайне жизни ничуть не меньше, чем Священное Писание; для меня, во всяком случае, стоящее в том же ряду. О тайне жизни и о самом художнике, не оставившем после себя никакой достоверной биографии, зато, можно сказать, перевоплотившемся во все, что он запечатлел на полотне, в том числе в эту струйку молока.
Александр Кушнер
В правом нижнем углу картины - печка на угле. Это такая грелка для ног, на неё ставили ноги. Фотография не очень удачная, но на сайте музея можно скачать удачную. Под катом несколько фрагментов.
Из того же Кушнера:
И когда мы отходили от “Молочницы” и оглядывались на нее, выходили из зала и опять возвращались - а зал был тесно увешан замечательной живописью (один Терборх чего стоит!), - все меркло и гасло по сравнению с синим передником молочницы, - скажу еще раз: такого синего нет ни у кого. Его нет ни в живописи, ни в жизни - он вынут из души художника, предъявлен нам как самое яркое, воистину бессмертное ее воплощение.
Свет на руки и на струйку молока.
Печка крупно. В углу мусор, безобразие.
Детальность Вермеера впечатляет, на стене изображён вбитый гвоздь.
Александр Кушнер
В правом нижнем углу картины - печка на угле. Это такая грелка для ног, на неё ставили ноги. Фотография не очень удачная, но на сайте музея можно скачать удачную. Под катом несколько фрагментов.
Из того же Кушнера:
И когда мы отходили от “Молочницы” и оглядывались на нее, выходили из зала и опять возвращались - а зал был тесно увешан замечательной живописью (один Терборх чего стоит!), - все меркло и гасло по сравнению с синим передником молочницы, - скажу еще раз: такого синего нет ни у кого. Его нет ни в живописи, ни в жизни - он вынут из души художника, предъявлен нам как самое яркое, воистину бессмертное ее воплощение.
Свет на руки и на струйку молока.
Печка крупно. В углу мусор, безобразие.
Детальность Вермеера впечатляет, на стене изображён вбитый гвоздь.