В. О. О. ОТ.
(возможно описание одного отчаянья)
...мы втроем вышли на общий балкон, примыкающий к лестничному пролету между восьмым и девятым этажами. Было еще светло, но город уже расплылся желтыми электрическими огнями. Мы закурили сигареты.
Сегодня.....
Беседа непринужденная, бессмысленная, от которой в другое время тошнило бы. …не значит, что нечего сказать. Где-то внизу хлопнули железной дверью. Мы замолчали, как будто не говорили до этого вовсе. Пара коротких фраз. Савелий начал рассказывать о том, что не спал всю ночь, о книге, которую читал, о медленно просыпающемся утре, после дождя... серое небо, быстро плывущие облака в его окне. Потом внезапно запнулся на какой-то фразе и замолчал. А я думал о людях... снизу поднималась стена звуков гудящего города ...есть люди, которые, как бы это выразить точнее, падают в пропасть, по собственному желанию, загоняют себя в угол. Правильно, когда они остаются одинокими. На то время, пока ведут себя так. Наверно. Есть худший вариант, когда у такого человека есть «соучастники». Я думаю о человеке в «пограничном» состоянии. Он ищет, он не прав. Друзья, которые его не покинули в этом его состоянии, вроде соучастников, правильней даже - «туристы». Они вполне нормальные люди, жаждущие, наверно, приключений, примкнув к нему, присосавшись к его временному помешательству, определяют свою индивидуальность, необычность. «Мы мыслим иначе , мы необычные!». Я так и слышу переполняющие их эмоции. Но они возвращаются домой, в свои постели, к нормальной жизни. А человек остается со своей болью, падая все глубже, уверенный в своей правоте. Получается, его друзья его топят?...
Серая птица прошмыгнула на крышу дома, почему-то вспомнилось, что весна, вечернее небо, голубое, почти прозрачное… Валентин внезапно осел, держась руками за перила балкона; уронил голову на колени. Часто дыша, сказал, что ему, что-то плохо. Чего-то ожидая, возможно даже напуганные, мы молчали. Валентин обмяк и упал спиной на холодную плиту и задышал, теперь уже, тяжело. Губы побледнели, в уголках рта скопилась белой пеной слюна, кровь отлила от лица, а глаза, пустые или стеклянные (?), смотрели куда-то нам над головой. …видеть лишь серый каменистый кусок плиты и отрывок противного неба. "только не так, только не так, не хочу так", - все повторял он ослабевшим голосом. Мы стояли как две мертвые статуи. …потом пытался встать самостоятельно, но у него это не получалось. Тогда оцепенение отпустило нас и мы, немного даже резко, помогли ему встать. В памяти его слюни на моей рубашке и его тяжелая голова на плече, горячие дыхание. Я совсем растерялся, хотелось помочь, хоть как-то помочь. … оставалось только поддержать его, не давая падать. Ведь надо что-то делать? Ведь надо было что-то делать?
поМОЩЬ, пОДдерЖАТЬ, дОлжНы
Пошатываясь, Валентин пытается перелезть через перила, а мы, то ли по инерции, продолжаем ему помогать - подхватываем и перебрасываем его ноги… тело. Он бесшумно летит вниз… помню Савелий произнес моё имя.
...мы втроем вышли на общий балкон, примыкающий к лестничному пролету между восьмым и девятым этажами. Было еще светло, но город уже расплылся желтыми электрическими огнями. Мы закурили сигареты.
Сегодня.....
Беседа непринужденная, бессмысленная, от которой в другое время тошнило бы. …не значит, что нечего сказать. Где-то внизу хлопнули железной дверью. Мы замолчали, как будто не говорили до этого вовсе. Пара коротких фраз. Савелий начал рассказывать о том, что не спал всю ночь, о книге, которую читал, о медленно просыпающемся утре, после дождя... серое небо, быстро плывущие облака в его окне. Потом внезапно запнулся на какой-то фразе и замолчал. А я думал о людях... снизу поднималась стена звуков гудящего города ...есть люди, которые, как бы это выразить точнее, падают в пропасть, по собственному желанию, загоняют себя в угол. Правильно, когда они остаются одинокими. На то время, пока ведут себя так. Наверно. Есть худший вариант, когда у такого человека есть «соучастники». Я думаю о человеке в «пограничном» состоянии. Он ищет, он не прав. Друзья, которые его не покинули в этом его состоянии, вроде соучастников, правильней даже - «туристы». Они вполне нормальные люди, жаждущие, наверно, приключений, примкнув к нему, присосавшись к его временному помешательству, определяют свою индивидуальность, необычность. «Мы мыслим иначе , мы необычные!». Я так и слышу переполняющие их эмоции. Но они возвращаются домой, в свои постели, к нормальной жизни. А человек остается со своей болью, падая все глубже, уверенный в своей правоте. Получается, его друзья его топят?...
Серая птица прошмыгнула на крышу дома, почему-то вспомнилось, что весна, вечернее небо, голубое, почти прозрачное… Валентин внезапно осел, держась руками за перила балкона; уронил голову на колени. Часто дыша, сказал, что ему, что-то плохо. Чего-то ожидая, возможно даже напуганные, мы молчали. Валентин обмяк и упал спиной на холодную плиту и задышал, теперь уже, тяжело. Губы побледнели, в уголках рта скопилась белой пеной слюна, кровь отлила от лица, а глаза, пустые или стеклянные (?), смотрели куда-то нам над головой. …видеть лишь серый каменистый кусок плиты и отрывок противного неба. "только не так, только не так, не хочу так", - все повторял он ослабевшим голосом. Мы стояли как две мертвые статуи. …потом пытался встать самостоятельно, но у него это не получалось. Тогда оцепенение отпустило нас и мы, немного даже резко, помогли ему встать. В памяти его слюни на моей рубашке и его тяжелая голова на плече, горячие дыхание. Я совсем растерялся, хотелось помочь, хоть как-то помочь. … оставалось только поддержать его, не давая падать. Ведь надо что-то делать? Ведь надо было что-то делать?
поМОЩЬ, пОДдерЖАТЬ, дОлжНы
Пошатываясь, Валентин пытается перелезть через перила, а мы, то ли по инерции, продолжаем ему помогать - подхватываем и перебрасываем его ноги… тело. Он бесшумно летит вниз… помню Савелий произнес моё имя.