Оставлю здесь, чтобы искать было легче:
Начиная свой портрет Довлатова, Бродский обронил замечание слишком глубокомысленное, чтобы им пренебречь:
«Сергея, - писал он, - оказалось сравнительно легко переводить, ибо синтаксис его не ставит палок в колеса переводчику».
Синтаксис Сергей и правда упразднил. У него и запятых - раз-два и обчелся.
(
Read more... )
Америка не читает книг, кроме воспоминаний поп-звезд, или скандальных мемуаров.
В СССР, когда образованная часть общества смешалась с чернью, писатель также оставался на определенной высоте.
Психологически им казалось, что так во всем мире, и не может быть иначе.
В СССР у них был "Литературный Фонд", допуск в спецхраны, куда могли заходить и опальные, особые столовые, реноме.
При эмиграции все они потеряли в статусе.
А цензура есть и во всех американских СМИ, хотя и не государственная, и американские чиновники запросто могут и неприятности создать, и надавить на редактора, или владельца.
В СССР было нельзя критиковать коммунизм, в США нельзя критиковать никого, кроме белых мужчин, желательно из христианских конфессий.
В США нет, и никогда не было "интеллигенции", а есть отдельные интеллектуалы, проповедующие "бунт индивида против вида", нет литературной среды, а есть только литературные агенты.
Мечта И. Бродского - выкупить нью-йоркский подвал в свою личную собственность на Нобелевскую премию.
Reply
Leave a comment