Прочитано: «Афганистан. Подлинная история страны-легенды» Марии Кичи
Обложка издания 2022-го года.
В свете недавних бурных событий в бурном Афганистане (впрочем, быстро забытых на фоне новых мировых потрясений) приобрел труд востоковеда Марии Кичи об этой стране дабы поближе ознакомиться с историей «государства победившего терроризма» (меткое название главы 20). А длительный перелет из Вьетнама («Ещё не были? Очень рекомендую!») как нельзя лучше мотивировал наконец-таки приступить к основательному чтению. Итак...
Данный труд представляет скорее «нестрогий» исторический науч-поп. Автор не вставляет на каждое утверждение ссылок, но «капитальные положения» всегда подкреплены сносками на книги или документы. Заметно, как она любит Восток ибо повествование щедро осыпано цитатами поэтов различных стран и времен, поэтому и впечатление складывается как по прочтении увлекательного, но депрессивного романа, лишенного «хэппи-энда». Ведь сам «герой повествования» несчастен уже по факту своего места рождения. Расположенный на пересечении важных торговых путей, но в то же время далеко от «центров» самых разных сил, обращавших на данную территорию внимание, Афганистан попал в уникальное положение. Раз за разом его навещали могущественные «гости» от Александра Македонского, Чингисхана, Тамерлана, разгоняли-сокрушали сопротивление всех, кто встречался им здесь, и устанавливали своих наместников. Но ввиду удаленности-занятости, при серьезных проблемах в метрополиях, Афганистан откалывался от цепочки владений одним из первых.
Впрочем, до конца 18-го века трудно было говорить о нем иначе как о «территории диких племен», а не каком-либо государстве. Автор демонстрирует причудливые «горизонтальные» связи народностей, оказавшихся здесь, когда отношения строятся на трудноуловимом для чужаков фоне личных знакомств, заслуг, помощи или же обид без срока давности и подобного негатива. Если теми, кто «внутри», ситуация обычно считывалась на раз-два, то приходящие «извне» раз за разом ошибались при взаимодействии с местными, что сразу же возводило стену «непонимания», которую в долгосрочной перспективе не могли разрушить сила и / или деньги. Тем более со времён Тамерлана, аборигены наловчились прятаться от пришельцев в пещерах и вылезать только при крайней необходимости исключительно по своему желанию.
Все эти традиции устойчиво сохранялись и далее. Менялись правители и внешние «влиятели», рассматривавшие территорию только в контексте мнимых и реальных опасностей, но картина жизни Афганистана в целом оставалась неизменной. Возвысился Дост Мухаммед (1793-1863), овладел большей частью «территории», и у Британской и Российской империй возник вопрос о перетягивании нового образования на свою сторону из-за потенциальных угроз своим интересам, начав увлекательную «Большую игру». Англичане в неизменной манере держали «про запас» в рукаве «выкинутых» афганских правителей, через раз промахиваясь с оценкой авторитета «приютенных» у местного населения. Сначала таким был малоспособный Шуджа-шах Дуррани (1785-1842), правивший сначала в 1803-09-х гг и вновь посаженный британцами на трон после непродолжительной кампании в 1839-м. Потом, после всеафганского восстания в 1841-42 с печальной участью части британских гарнизонов и обреченной «обозной армией» Джорджа Элфинстоуна, гибелью в местных разборках Шуджа-шаха, предавшего своих покровителей, нового похода-«отомщения» красных мундиров, когда гордые местные опять не могли ничего поделать с развернутой современной армией, к власти вернулся Дост Мухаммед, предусмотрительно оставленный британцами в плену в добром здравии.
Шаблон держался и дальше: в какой-то момент иностранцы вмешивались в местные дела под разными предлогами и целями, стабильно сминали сопротивление аборигенов, сажали на престол лояльных правителей, не особо популярных у населения и либо относительно быстро уходили, либо долго сидели и пытались найти себе ясную цель, что дальше делать с таким «счастьем». В конечном итоге, «пришельцы» все равно уходили восвояси, добавляя новые очки в распухшее эго местных воинов, якобы одержавших очередную «победу». Приблизительно так было в двух следующих англо-афганских конфликтах (1879-1880 и 1919), продолжилось при вмешательстве СССР (1979-1989), и тянулось на войне НАТО против «Талибана» (2001-2021). Постоянно увеличивающийся разрыв между отсталой племенной структурой и индустриальными «вторженцами» делал все более безнадежной вероятность отстоять свои границы или даже добиться какого-то крупного успеха. Действительно - если во второй войне с британцами местным еще удалось одержать тактическую победу при Майванде (быстро обернувшееся итоговым поражением), при вмешательстве СССР моджахедам вышло 3 раза нанести потери нашим войскам около 50-ти или более человек убитыми единовременно (дважды в 1980-м и один - в 1984-м), то в присутствии НАТО крупнее поражения вертолета CH-47 в 2011-м, на борту которого погибло 38 человек, ничего и не вспомнить (впрочем, не учитываются операции и потери местных союзников). Но труднодоступная и часто слишком удаленная местность, отсталое, потому неприхотливое и малочувствительное к потерям население, оказывались плодороднейшей почвой для неутихающей партизанской войны, которую можно было вести бесконечно при умеренном гуманизме интервентов, которым присутствие в Афганистане доставляло больше логистические и гуманитарные, чем военные проблемы. Ведь и моджахеды, и позднее талибы, «своих» положили куда больше, чем их противники. Что не мешало выставлять именно «пришельцев» виновными во всех бедах.
Столь же обреченно отдельные правители пытались вести Афганистан по пути прогресса, что было совсем нелегко, ибо в отсутствии внешнего врага племена быстро «оформляли претензии» друг к другу. И если жесткий Дост Мухаммед насаждал «порядок» привычными местными суровыми методами и потому смог что-то изменить при вменяемом сроке нахождения у власти, то прекраснодушный Амманула-хан (1892-1960, правил в 1919-29) или дипломатичный Мухаммед Захир-шах (1927-2007, на троне в 1933-1973) при своих благих намерениях и несомненных талантах в конечном итоге оказывались недостаточно жесткими чтобы сломить противодействие консервативных групп, в авангарде которых шло духовенство, и закрепить все изменения. Любопытна схожесть вызовов у руководства Турции при Мустафе Кемале (Ататюрке) и его преемниках и Ирана при последнем шахе Мохаммеде Резе Пехлеви. Причем во втором случае получились даже сравнимые сроки нахождения у власти и «ловкость» лавирования между СССР и США - Захир-шах сумел заинтересовать масштабно вкладываться в его край обе сверхдержавы. Хотя СССР потратился куда больше и в свете приведенных автором советских расходов роковое решение Политбюро ЦК КПСС о вмешательстве в декабре 1979-го могло иметь в числе «побудительных импульсов» и «защиту инвестиций». Позже сами афганцы назовут правление своего последнего короля «золотым веком Афганистана», хотя незавершенность государственных преобразований и заемный характер экономики делали страну не слишком устойчивой. Как выразилась автор: «Афганистан напоминал дистрофика, заваленного подарками, - и его колени дрожали под их тяжестью».
Нагрянувшие экономические проблемы и тяжелый неурожай 1969-72 гг. привели к бескровному перевороту Мухаммеда Дауда (1909-1978), двоюродному брату Захир-шаха, в 1973-м году. Властный и жесткий правитель, готовивший заговор при весомой поддержке коммунистов, после победы начал этих же коммунистов активно притеснять. За что и был «летально» свергнут уже через 5 лет. А дальше дела пошли как обычно - фракции «Хальк» и «Парчам» стали активно сокращать друг друга не хуже, чем при племенных разборках. К данному веселью присоединились исламисты, что и привело к вмешательству СССР. Ясный внешний враг дал общую цель для самых разных группировок моджахедов, но после ухода советских войск и поражения правительства Мохаммада Наджибуллы (1947-96) в 1992-м году всё вернулось на круги своя, где победители передрались между собой, заключая временные непрочные союзы. Даже внешне монолитные талибы в присутствии войск ISAF умудрились сдать своего тогдашнего главкома, «победителя» статуй Будды в 2001-м, Дадуллу, в 2007-м, когда его ликвидировали британский и афганских спецназы. И опять - иностранцы вновь бросили этот «чемодан без ручки», а талибы могут продолжать привычные занятия уже с «Исламским государством».
Мария Кича увлекательно описывает всю эту вакханалию, утрамбовав все значимые перипетии в сравнительно небольшой объем, хотя и кажется что «советские» или «постсоветские» главы были слишком краткими. В повествовании иногда можно найти фактические неточности, например в главе 19 «Архитектура хаоса» ошибочно указано, что в 1980-м году польское правительство осилило профсоюз «Солидарность», хотя дело было в 1981-м, или что мобильных телефонов не было в 1989-м (глава 22 «База»), хотя они уже были, что конечно может пошатнуть доверие к другим «без ссылочным» фактам. Но общие тенденции и выводы отмечены верно: хорошего от возвращение талибов к власти не стоит ждать ни самому населению «территории Афганистан», ни тем более его соседям. Хотя и поклонникам доблестных «студентов» не стоит обольщаться очередной «победе» афганских патриотов над «пришлыми»: культивируемое сопротивление «чуждому» прогрессу не оставляет минимальных шансов при встрече с противником, уделяющего даже скромное внимание современному техническому оснащению и не особо заинтересованным судьбой мирного населения. Гипотетически Китай или даже Иран имеют все возможности надолго «закрыть» афганский вопрос при удобном поводе, тем более что с последним талибы стали охотно играть в провокации на общей границе. Но хэппи-энда в этом «романе» для главного героя в обозримом будущем ждать не стоит...