Ответ Медведева
Российское общество изменилось. Выросла неудовлетворенность положением в стране. Запрос на стабильность, еще недавно являвшийся основой политики, идет на спад. Нарастает нужда в системных переменах. Ручное управление исчерпало свой ресурс и стало тормозом. Приходит понимание, что страна не может больше управляться путем личных договоренностей и связей на всех уровнях. В свое время президент Медведев в статье «Россия, вперед!» дал весьма критический анализ ситуации, сложившейся в результате политики своих предшественников, и пообещал ее изменить, заявив, что знает, как сделать Россию успешным государством. Однако промежуточные итоги не внушают большого оптимизма. Многие важные проблемы так и не решены.
Во-первых, не создан эффективный механизм госуправления. Медведев обещал, что политсистема в отличие от созданной Путиным вертикали власти будет становиться «предельно открытой, гибкой и внутренне сложной». Однако движение идет в противоположную сторону. Отвергнув «полупарализованное полугосударство» 90-х гг., страна оказалась в ситуации, когда государство вновь парализовано, а власть, как и раньше, продолжает находиться в руках скрытых от общества неконституционных центров влияния. Обещанная президентом «прозрачность» обернулась ростом роли непубличных, но «влиятельных» людей, контролирующих целые отрасли экономики, министерства и ведомства. Они, по сути, управляют чиновниками и от имени государства командуют бюджетами, принимают кадровые решения. Государственный подход, как и прежде, сплошь и рядом заменяется личным, групповым, антигосударственным. Власть, увлеченная подготовкой к выборам, не хочет этому противостоять. Провозгласив своевременный курс на модернизацию, она не в состоянии его реализовывать.
Во-вторых, не удается добиться главенства права, т. е. решить одну из главных проблем путинского президентства, когда практиковалось избирательное применение законов и они подгонялись под частные интересы и ситуации. Сегодня это же происходит, например, с «Домодедово». Заявив, вопреки правовым канонам, до расследования о вине собственников «Домодедово» в январском теракте, Медведев позволил травлю частной компании, управляющей аэропортом, как со стороны правоохранительных органов, получивших возможность свалить собственные ошибки на бизнесменов, так и со стороны конкурентов, стремящихся воспользоваться ситуацией для очередной попытки отобрать успешную компанию. Это плохой сигнал бизнесу. Борьба с коррупцией, ставшей системной задолго до Медведева, подменяется бессистемной ловлей мелких коррупционеров. Все отчетливее видны ее политические границы.
В-третьих, провалом закончились попытки повысить инвестиционную привлекательность страны, обрушившуюся после дела ЮКОСа. Не улучшилась защищенность собственности, процветает рейдерство. Нужны деньги и технологии из-за рубежа, писал в своей статье президент. Он лично много времени посвятил убеждению инвесторов разных стран вкладываться в Россию. Но реальность сильнее слов - истории «Арбат престижа», «Евросети» и др., отказ от пересмотра дела Hermitage Capital показали миру, что Медведев в целом придерживается путинской практики в этом вопросе и от такой страны нужно держаться подальше. Тем более что виновные ни в одном случае не были наказаны. Недавний лепет генпрокурора в Думе, что незаконно разоренным бизнесменам можно обращаться в суд, чтобы компенсировать «в каком-то объеме моральный вред», показал лишь нежелание прокуратуры защитить закон. А ее идея запрета иностранцам участвовать в управлении транспортными предприятиями показывает, кто определяет правила игры - президент или силовики. В результате, по словам Алексея Кудрина на форуме в Красноярске, прямые иностранные инвестиции в Россию упали в 2010 г. в 1,5 раза по сравнению с 2009 г., а в январе 2011 г. инвестиции в основной капитал упали почти на 80%.
В-четвертых, не произошло объединения людей, разделяющих положения статьи президента. Для этого не были даже созданы организационные возможности. Некоторые госслужащие безнаказанно противоречат главе государства, подрывая его авторитет в обществе. Так, министр транспорта объяснял президенту, что тот не разбирается в стоимости дорог. Министры объясняют Медведеву, что он винит не тех в срыве оборонного заказа, а целый ряд депутатов и чиновников демонстративно не публикуют свои декларации. Вывод профильных чиновников из советов директоров компаний оборачивается бесстыдной заменой их на «элитных» детей, родственников и друзей. Реформа МВД сводится к двум первым буквам в названии сотрудников. Президент так и не сместил ни одного руководителя силовых министерств, несмотря на их очевидные провалы и массовый политический запрос на такой шаг.
В итоге Медведев выглядит гораздо большим преемником Путина, чем многие надеялись, рассчитывали или опасались. Он действует и воспринимается как президент путинской России со всеми ее «родимыми пятнами». Теми самыми, которые он критиковал в своей статье. Конечно, это промежуточные выводы. С одной стороны, есть политические реалии, с другой - некоторые процессы нельзя форсировать, ибо теряется управляемость. Но она теряется быстрее, когда власть отстает от динамики общества, требований глобальной экономики и даже собственных начинаний. Медведев писал, что он знает, что делать. Теперь пора услышать честный ответ на вопрос, что и почему у него не получается.
www.vedomosti.ru/newspaper/article/260270/otvet_medvedeva
Во-первых, не создан эффективный механизм госуправления. Медведев обещал, что политсистема в отличие от созданной Путиным вертикали власти будет становиться «предельно открытой, гибкой и внутренне сложной». Однако движение идет в противоположную сторону. Отвергнув «полупарализованное полугосударство» 90-х гг., страна оказалась в ситуации, когда государство вновь парализовано, а власть, как и раньше, продолжает находиться в руках скрытых от общества неконституционных центров влияния. Обещанная президентом «прозрачность» обернулась ростом роли непубличных, но «влиятельных» людей, контролирующих целые отрасли экономики, министерства и ведомства. Они, по сути, управляют чиновниками и от имени государства командуют бюджетами, принимают кадровые решения. Государственный подход, как и прежде, сплошь и рядом заменяется личным, групповым, антигосударственным. Власть, увлеченная подготовкой к выборам, не хочет этому противостоять. Провозгласив своевременный курс на модернизацию, она не в состоянии его реализовывать.
Во-вторых, не удается добиться главенства права, т. е. решить одну из главных проблем путинского президентства, когда практиковалось избирательное применение законов и они подгонялись под частные интересы и ситуации. Сегодня это же происходит, например, с «Домодедово». Заявив, вопреки правовым канонам, до расследования о вине собственников «Домодедово» в январском теракте, Медведев позволил травлю частной компании, управляющей аэропортом, как со стороны правоохранительных органов, получивших возможность свалить собственные ошибки на бизнесменов, так и со стороны конкурентов, стремящихся воспользоваться ситуацией для очередной попытки отобрать успешную компанию. Это плохой сигнал бизнесу. Борьба с коррупцией, ставшей системной задолго до Медведева, подменяется бессистемной ловлей мелких коррупционеров. Все отчетливее видны ее политические границы.
В-третьих, провалом закончились попытки повысить инвестиционную привлекательность страны, обрушившуюся после дела ЮКОСа. Не улучшилась защищенность собственности, процветает рейдерство. Нужны деньги и технологии из-за рубежа, писал в своей статье президент. Он лично много времени посвятил убеждению инвесторов разных стран вкладываться в Россию. Но реальность сильнее слов - истории «Арбат престижа», «Евросети» и др., отказ от пересмотра дела Hermitage Capital показали миру, что Медведев в целом придерживается путинской практики в этом вопросе и от такой страны нужно держаться подальше. Тем более что виновные ни в одном случае не были наказаны. Недавний лепет генпрокурора в Думе, что незаконно разоренным бизнесменам можно обращаться в суд, чтобы компенсировать «в каком-то объеме моральный вред», показал лишь нежелание прокуратуры защитить закон. А ее идея запрета иностранцам участвовать в управлении транспортными предприятиями показывает, кто определяет правила игры - президент или силовики. В результате, по словам Алексея Кудрина на форуме в Красноярске, прямые иностранные инвестиции в Россию упали в 2010 г. в 1,5 раза по сравнению с 2009 г., а в январе 2011 г. инвестиции в основной капитал упали почти на 80%.
В-четвертых, не произошло объединения людей, разделяющих положения статьи президента. Для этого не были даже созданы организационные возможности. Некоторые госслужащие безнаказанно противоречат главе государства, подрывая его авторитет в обществе. Так, министр транспорта объяснял президенту, что тот не разбирается в стоимости дорог. Министры объясняют Медведеву, что он винит не тех в срыве оборонного заказа, а целый ряд депутатов и чиновников демонстративно не публикуют свои декларации. Вывод профильных чиновников из советов директоров компаний оборачивается бесстыдной заменой их на «элитных» детей, родственников и друзей. Реформа МВД сводится к двум первым буквам в названии сотрудников. Президент так и не сместил ни одного руководителя силовых министерств, несмотря на их очевидные провалы и массовый политический запрос на такой шаг.
В итоге Медведев выглядит гораздо большим преемником Путина, чем многие надеялись, рассчитывали или опасались. Он действует и воспринимается как президент путинской России со всеми ее «родимыми пятнами». Теми самыми, которые он критиковал в своей статье. Конечно, это промежуточные выводы. С одной стороны, есть политические реалии, с другой - некоторые процессы нельзя форсировать, ибо теряется управляемость. Но она теряется быстрее, когда власть отстает от динамики общества, требований глобальной экономики и даже собственных начинаний. Медведев писал, что он знает, что делать. Теперь пора услышать честный ответ на вопрос, что и почему у него не получается.
www.vedomosti.ru/newspaper/article/260270/otvet_medvedeva