Чайлдфри по-нашему, по-бразильски.
Намедни получилось у нас с Мартынычем неполных шесть бездетных дней. Такое случается очень, очень редко; чтоб хоть и неполных, но целых шесть. Любезные мои маменька с папенькой, без которых я не представляю, что бы мы вообще делали, покрасив дом, построив деревянный настил с мойкой и переделав ещё миллион мелких, но таких необходимых дачных дел, предложили попасти дев, чтоб не киснуть им в летней школьной "продлёнке", пока мы на работах. И девы, что характерно, согласились. И поехала я в прошлое воскресенье домой одна, как взрослая.
Свобода! Сколько же свободы. Хочу халву ем, хочу пряники (с). Хочу - спать ложусь, или рисую три часа подряд, или залипаю в сериалах до двух ночи, или готовлю ужин из десяти блюд, или не готовлю вообще, а лопаю чипсы с хумусом, запивая, например, шампанским. Могу пригласить полный дом народу, могу сама залиться со спокойной душой куда-нибудь, хоть по кабакам, хоть на балет. Свобода. Лечу куда хочу.
И вдруг среди этого буйного опьянения мыслями о свободе накрывает осознание, что не хочу я ничего. Вот так. Совсем. Шампанского, правда, выпила под чипсы с хумусом один раз, просто чтоб отметить, что такое может случиться в среду вечером безо всякого повода. И ещё один раз мы буквально за уши вытащили самих себя в город на ужин с прогулкой, так же, чтобы просто был факт случившегося. Остальными вечерами мы бодро нарезали круги по округе, странным образом выбирая тропы, по которым обычно гуляем с девами. Кормили уток, фотографировали головастиков, спасли одну крыску от не в меру заинтересованного в ней котэ. Просто жили-были, без каких бы то ни было экстримов, балдея от одной только мысли, что нас никто дома не ждёт. Ну, кроме Салли, может быть, так она привычная уже.
А вчера вечером подумалось, что "бездетная" жизнь с этой своей безбрежной свободой - с гостями, со спонтанными походами во всякие интересные места, с шампанским по средам без повода, с занятием себя тем и тогда, когда вдруг приспичит, с этим огромным количеством собственного свободного времени, которого у меня не было общим счётом 21 год, оказывается, никуда не девается. Она, эта жизнь, стоит себе рядышком и ждёт. И если не накроет меня медным тазом лет через десять, когда младшенькой стукнет 17, то я вполне себе спокойно смогу вспомнить, как это бывает.