МЖД
Роза сидела на ступеньках подъезда и горько плакала. Оранжевые мокасины были перепачканы начерно битумом, бежевые плотные колготки изорваны на коленях, через дыры которых виднелась кожа с грязным неаккуратным узором. Она закрыла лицо ладонями, плакала в них, иногда доставая из рукава куртки скомканный носовой платок и не переставая выть, сморкалась. Рядом с ней двумя длинными прямоугольниками лежали, белые оторванные ручки от полиэтиленового пакета. Вечер был ужаснейший, все было плохо, ситуация была почти безвыходной. У Розы в голове мелькали мысли о том, как ужасна и несправедлива жизнь. На мгновение она представила картину своего торжественного самоубийства, красный гроб оббитый бархатом, стоящий на двух табуретах возле подъезда и десяток ошарашенных этим событием знакомых.
Она упивалась горечью искренних слез и жалостью к себе. Как могло такое безупречное и многообещающее утро закончиться таким мрачным, как ночные трущобы, весенним вечером? Роза по фрагментам собирала сегодняшний день с самого утра и бесконечно прокручивала в голове. Началось все еще вчера, в канун восьмого марта. Роза купила на «Фениксе» новые колготы телесного цвета, салатный обтягивающий топ, короткую черную юбку расшитую пайетками и букет тюльпанов для мамы. Вечером накрутила локоны на железные бигуди, замотала это сооружение платком и нагладила новую одежду. Завтра на свиноферму планировало приехать начальство и наградить хороших работников грамотой и праздничной премией. Роза всегда выполняла план, была прилежным и ответственным работником, она не сомневалась, что будет премироваться и в этот раз. Так и было, ее нарядную и накрашенную наградили почетной грамотой, пятью килограммами парной свинины и двумя полными наборами свиных ножек и ушей. Роза была рада презенту и планировала накрутить фарша и сварить вкуснейший холодец. Шагая домой румяной, с гвоздиками, грамотой и пакетом Роза чувствовала себя успешным человеком и прекрасной женщиной. Когда до дома оставалось метров триста, она ощутила сильный рывок сзади, прямо за пакет, от этого она потеряла равновесие и чуть не завалилась набок. Это была огромная лохматая дворняга, которая вырвала из рук пакет и помчалась с ним прочь. Роза, потерявшись на несколько секунд, снова пришла в себя и рванула за той вслед. У собаки не было явного преимущества, ведь пакет был довольно тяжелым, и та бежала скорее не шустро, а в пол силы. Метров через сто пытаясь оторваться от погони, псина свернула к зданию больницы, где не более получаса назад располагалась бригада рабочих, и, сбив дорожные конусы, помчалась по свежеуложенному асфальту, Роза неслась за ней. Собака и Роза не уступали друг другу в настойчивости, Роза спотыкалась и падала на колени, потом быстро поднималась и бежала дальше. Собака сиганула в заборную щель огороженной голубятни и Роза втиснулась сквозь нее, втянув живот и вытянувшись в высоту. Собака, заметив, что в тупике, бегала по кругу, ища выход. Роза напирала на нее всей своей мощью и прижимала к стене своим решительным жестоким взглядом. Она глубоко дышала, расставила руки в стороны как борец перед схваткой. В левой руке, торчали стволы гвоздик неодинаковой длины с потрепанными листьями, а в правой две оторванные целлофановые ручки от пакета. Куртка была распахнута, юбка перекручена задом наперед, колготки пошли рваными стрелками и дырами на коленах. Щеки налились пунцовым цветом, из ноздрей шли клубы жаркого пара.
Собака, почувствовав чудовищное доминирование, отдала себе отчет, что повода для радости у нее нет. Она виновато поджала хвост, разжала челюсть, опустив пакет на землю, и молнией проскочила между Розиных широко расставленных ног, что не помешало ей получить увесистый пенок прямо под лохматый зад.
Пораженный и обескураженный, четвероногий вор с визгом скрылся в заборной щели.
Из пакета, который больше напоминал лохмотья, слегка высунувшись, торчали свиные уши.
Роза была физически и морально истощена, ей понадобилась намного больше времени и смекалки, чтобы вылезти из той же щели, в которую она с легкостью проскользнула недавно.
В бреду, она доволоклась до своего подъезда, уселась на ступеньки и взорвалась слезным воем. Она смотрела на вялые черенки еще недавно свежих гвоздик и причитала.
Сквозь слезы она увидела чей-то приближающийся силуэт, который протянул ей три красных тюльпана и по-дружески похлопал по плечу.
- Упала? Пойдем, сделаю сеточку из йода - олежик мягко взял ее под руку и поднял.
- Вообще-то красный цвет мне не идет, - всхлипывая, вслух размышляла Роза, - Тем более бархат.
Олежик не зная, что ответить, пожал плечами и они, молча, пошли по ступеням вверх.