Еще спроси, "А где тут вожжи?", еще "Поехали!" скажи.
Думается, Цицерон вряд ли читал Ветхий завет. Тем любопытнее, что один пассаж из диалога "О природе богов" смотрится прямо таки как полемика с книгой Бытия.
Итак, эпикуреец Веллей, оппонируя идее божественного сотворения мира, пытается показать ее абсурдность вот такими доводами:
Что могло возбудить в боге, словно в эдиле[*] (в праздничные дни римские должностные лица эдилы должны были позаботиться об украшении города и ночном его освещении), столь сильное желание украсить вселенную звездами и светилами? Если для того, чтобы ему самому стало уютнее жить, то до этого он, видимо, в течение бесконечного времени жил в потемках, точно в лачуге какой-то. А после, надо полагать, бог стал радоваться той перемене, какая наступила на небе и на земле, украшенных так, как мы их сейчас видим? Но какая это могла быть радость для бога? А если была, то ведь не может быть, чтобы он был лишен ее столь долгое время.
(Цицерон, "О природе богов", Кн.1, IX, 22. Перевод и комментарий М.И. Рижского.)
[Латинский текст] Латинский текст:
Quid autem erat, quod concupisceret deus mundum signis et luminibus tamquam aedilis ornare? Si, ut [deus] ipse melius habitaret, antea videlicet tempore infinito in tenebris tamquam in gurgustio habitaverat. Post autem: varietatene eum delectari putamus, qua caelum et terras exornatas videmus? Quae ista potest esse oblectatio deo? Quae si esset, non ea tam diu carere potuisset.
Не знаю как вам, а мне по прочтении этого отрывка сразу вспомнилось
"И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо".
Итак, эпикуреец Веллей, оппонируя идее божественного сотворения мира, пытается показать ее абсурдность вот такими доводами:
Что могло возбудить в боге, словно в эдиле[*] (в праздничные дни римские должностные лица эдилы должны были позаботиться об украшении города и ночном его освещении), столь сильное желание украсить вселенную звездами и светилами? Если для того, чтобы ему самому стало уютнее жить, то до этого он, видимо, в течение бесконечного времени жил в потемках, точно в лачуге какой-то. А после, надо полагать, бог стал радоваться той перемене, какая наступила на небе и на земле, украшенных так, как мы их сейчас видим? Но какая это могла быть радость для бога? А если была, то ведь не может быть, чтобы он был лишен ее столь долгое время.
(Цицерон, "О природе богов", Кн.1, IX, 22. Перевод и комментарий М.И. Рижского.)
[Латинский текст] Латинский текст:
Quid autem erat, quod concupisceret deus mundum signis et luminibus tamquam aedilis ornare? Si, ut [deus] ipse melius habitaret, antea videlicet tempore infinito in tenebris tamquam in gurgustio habitaverat. Post autem: varietatene eum delectari putamus, qua caelum et terras exornatas videmus? Quae ista potest esse oblectatio deo? Quae si esset, non ea tam diu carere potuisset.
Не знаю как вам, а мне по прочтении этого отрывка сразу вспомнилось
"И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо".