Вариант модели речевого сознания
ну вот, наконец-то я разродился новым концептуальным текстом на основе своих лекций про все это. Статья принята к публикации в моей альма-матер и я надеюсь на разработку выводов изо всей этой концепции. Пока что остается большой проблемой то, что эти идеи мне не с кем обсуждать. Это означает, что нету сейчас людей, знающих то, что знаю я и имеющих соотвествующую направленность вектора мышления.
а вот и текст:
Механизмы, влияющие на сознание человека, находятся в центре внимания многих дисциплин. Это и маркетинговые направления, и лечение людей через психосоматические подходы и практики, и написание программ для облегчения поиска информации или создания нужных текстов, не говоря об образовании и решении социально значимых проблем.
Исторически так сложилось, что в центре внимания в течение веков находилась речевая часть нашего сознания: логика, риторика, стилистика, схоластика, семиотика, Эти дисциплины имеют гораздо более давнюю историю развития, чем психология, психоаналитика или нейро-лингвистический подход. Еще позднее появились управление базами знаний (knowledge management), диалоги Бома [1], ОДИ (организационно-деятельностные игры)[2], игры Стаффорда Бира [3] и другие формы решения сверхсложных уникальныхф проблем больших организаций или общин. Взрывное развитие разделов психологии, подпитанное идеями И.П. Павлова (бихевиоризм) [4], а также З. Фрейда [5] и его ученика К. Юнга [6], привело к глубокому расхождению в подходах к изучению проблем человеческого сознания.
На данном этапе можно констатировать наличие двух резко противостоящих друг другу взглядов на природу Сознания: традиционный, гуманитарный подход к трактовкам основ речевого сознания и претендующий на научность в смысле «точных наук» типа физики или химии. Первый из них следует в русле традиций, начиная от Сократа, логики Средневековья и лингвистики 18-19 веков, а второй включает в себя нейропсихологию [7], конструктивизм [8] и многие направления в практике изучения сознания, основанные на принципах, на философии бихевиоризма. Апофеозом гуманитарной онтологии можно назвать утверждения Витгенштейна о том, что устройство реального мира аналогично механизмам мышленя [9]. Лучше всего проблема противостояния двух типов миросозерцания и подходов к его изучению реальности рассмотрена в знаменитой книге Snow C. P. «The Two Cultures» [10].
Необходимо подчеркнуть, что оба подхода дали примеры прорывных решений проблем нашей жизни. Гуманитарный подход дает нам средства, понятия и традицию обсуждения языка как основы мышления, полностью игнорируя внеязыковую сторону нашего поведения, ибо ни лингвистика ни логика никогда не касались проблем чувств или эмоций. Вместе с тем попытки обсудить механизмы языковых явлений с позиций физиологии, устройства нейронов и синапсов не дают значимых результатов в деле моделирования интеллекта, при этом позволяя объяснять многие факторы принятия решений, исходя из функционирования отделов головного мозга, его химии и физиологии.
В свете этих различий подход в данной статье находится в русле т. н. «точных наук», т. к. предлагает модель изучаемого явления, но при этом активно использует знания и понятия, выработанные гуманитарной традицией западной цивилизации. Возможность сочетаемости таких различных взглядов обосновывают теоретические выкладки конструктивизма [11], СМДМ [14] и философии науки [12]. Мы лишь подчеркнем, что изменение в основах подхода, в онтологии, как правило приводят к практическим прорывным результатам [13].
Задача данной статьи - обрисовать вариант модели речевого сознания для дальнейшего обсуждения.
Основное положение предлагаемой нами модели: речевое сознание человека управляется из двух центров; один из них занимается хранением и переработкой единиц речи и смыслов, назовем его Рассудком, а другой выстраивает морфологию и интенциональность речи, отвечает за принятие решений; назовем его Оценочно-волевым.
Давайте начнем с Рассудка и представим его как некую Контору, занимающуюся составлением текстов.
Контора имеет такую структуру:
1) Оператор, который составляет тексты по приказу Оценочно-волевого Центра;
2) площадка готовой продукции, куда выставляются тексты, сложенные из блоков;
3) менеджер по поставке блоков со склада по заказу конторы; отвечает за порядок на складе; оформляет этикетки на каждую единицу хранения.
4) экспедитор, выполняющий заказ по нахождению заказанных блоков и установке их внутри итогового текста.
5) Здесь есть еще небольшой цех по добавлению суффиксов и окончаний по пути из склада на двор готовой продукции. Фактически эти самые флексии есть весьма специфические семы.
6) Есть еще и цех служебных слов: частиц, предлогов, междометий и т.д.
Оператор также способен вести проверку соответствия создаваемого текста первоначальному замыслу (заказу) и может корректировать как замысел, так и текст.
Забавно устройство блоков: выглядит как законченная семантическая единица (лексема, слово), выполненная в виде контейнера, заполненного мельчайшими, далее неделимыми, единицами смысла, которые называются «семами» [15]. Например, лексема «стол» состоит из сем «плоский», «горизонтальная поверхность», «на ножках», «предмет кухонного обихода», «существительное мужского рода». Сами семы имеют разную иерархию, т. е. одни из них важнее других. Каждый контейнер-слово имеет некую валентность, которая обусловлена как имеющимися внутри него семами, так и предыдущей историей использования этого слова.
При укладывании слов-контейнеров в предложения используется некий набор правил, где доминирует притягивание слов с одинаковыми семами друг к другу.
Склад начинает заполняться при рождении нашего Оператора. При этом одновременно рождаются и сами семы и система их индентификации. Оператору многократно предъявляют предмет и называют его. Таким образом первоначально наши слова-контейнеры имеют только звуковую оболочку-упаковку. Перевод склада с фонемной на буквенную (письменную) упаковку - длительная и непростая процедура. Эта процедура выливается в тотальную инвентаризацию и пересмотр правил складирования, маркировки и экспедирования.
Кроме чисто наглядных предметных слов-лексем на склад начинают поступать слова, обозначающие явления природы, виды деятельности человека, отношений между людьми и детали деятельностного ландшафта. Общая лингвистика, лексикология и типология языков дают подробную картину нашего словарного запаса и его классификации. Для целей данной статьи можно заключить, что мы видим богатую и разнообразную систему создания и наполнения наших лексем-контейнеров.
Что происходит при их употреблении с точки зрения предлагаемой модели?
Вместо того, чтобы каждый раз проверять семный состав каждого контейнера для его быстрого нахождения при составлении текстов, наш завскладом пользуется этикеткой, нанесенной на каждый контейнер. Что, безусловно, экономит огромное количество времени и усилий. В рамках рассматриваемой модели нам важно заметить, что штрих-код на каждом контейнере даёт всю (ну, почти всю...) нужную информацию для составления предложения.
Давайте посмотрим как работает уникальный штрих-код каждой лексемы.
Начнем описание с языковой формы, т.е. на этикетке мы видим сначала грамматические категории данного слова: часть речи, и далее детали (род, число, падеж, спряжение, склонение, наклонение, и т. п.). Стоит заметить, что история лингвистика полна примерами споров о том, что важнее в языке: форма или содержание.
Далее идет ударная сема, типа «самое важная часть смысла»; скажем, у слова «стол» это «поверхность», а вот «наличие ножек» может быть помечена как «факультативно».
Таким образом, мы констатируем наличие по крайней мере двух систем хранения и поиска лексики: собственно, сам склад слов и наличие этикеток на каждом слове. Система этикеток-маркеров призвана ускорить поиск нужного слова в несколько раз. Отметим также наличие дублирования, избыточности средств порождения речи, так заметное при рассмотрении всех сторон ее функционирования.
Маркеры, используемые на этикетках нашего склада, это - модальные слова, слова-отношения, метки эмоционально-оценочных суждений. Эти метки могут быть и не вербализированы, и они связывают речь с миром чувств, физиологии человека. Это позволяет отмечать, что люди могут представлять тексты невербальными средствами, в виде зрительных или музыкальных образов. Данное явление порождает споры о возможности невербального мышления. Эта система маркировки слов принадлежит уже другому центру - Оценочно-волевому. В виду пронизывающей все систему сознания полифункцональности каждого элемента морфологии системы, эта система маркировки слов используется как для составления текстов, так и для проведения рассуждений.
Сам этот Оценочно-волевой центр работает на создание каркаса, основы создания текстов (речи). Вместе оба центра - Рассудок и Оценочно-волевой - достаточно гармонично дополняют друг друга; в каком-то смысле можно сказать, что один центр как бы отвечает за содержание, а другой - за форму.
Давайте рассмотрим работу второго центра более подробно, для чего выделим его составляющие, а именно:
1) Чувства. Имеется в виду ощущения, типа зрение-слух-осязание. Плюс запах, вкус и чувство равновесия.
2) Далее идут эмоции. Основа тоже довольна проста, как и в случае чувств; их набор всем известен и довольно физиологичен. Радость, печаль, страх, беспокойство, равнодушие - все это контролируется сознанием через собственное самочувствие. Правда, выделение и осознание эмоций во многом обусловлено культурой общества и опосредовано речью. В любом случае, культура регламентирует демонстрацию эмоций, но уничтожить их не может, ибо эмоции физиологичны в своей основе.
3) Оценочный отдел. Мораль и нравственность, то бишь этика, что такое «хорошо» и что такое «плохо». А это, похоже, целиком продукт цивилизации. Но при этом описывается человеком через физиологию, как «ощущение».
4) Воля.
Каждый из названных отделов поставляет маркеры для помечания лексики.
Собственно, именно оценочный отдел нас больше всего интересует, ибо его работа состоит в выставлении и поддержании векторов направления рассуждения, выставлении критериев классификации средств для размышления и контроля самого хода расуждения, делание выводов.
Контроль за ходом рассуждения и подведения итогов проходит на нескольких уровнях.
Первый из них - морфологический. Известно, что для составления текстов требуются не только слова (а работу со словами мы только что обсуждали), но и предложения, из них составленные. А для составления предложения требуется некий каркас, морфология. И этот каркас уже должен быть готов во время составления предложения и текста. Фактически до того, как мы откроем рот, нажмем кнопку на клавиатуре, у нас уже есть в голове представление (чаще всего неосознанное) о том, что именно мы хотим сказать. В этом же смысле, спрашивая о чем-то, мы уже как правило ожидаем некоего ответа. Поэтому Кант и говорил о попятном движении здравого смысла, о том что уже сам факт возможности формулирования вопроса (проблемы, задачи) сигнализирует о том, что система, смогшая вопрос сформулировать, уже имеет адекватные (достаточные и необходимые) средства (в данном случае - речевые и интеллектуальные) для ответа на этот вопрос [16].
Кроме морфологических (грамматических, речевых, стилистических) параметров, наш Оценочно-волевой Центр также задает оценочный вектор ожидания ответа, что требуется для лучшего понимания ответной реплики при общении.
Поверх этих двух векторов ложится вектор Воли. Как этот вектор скажет, так человек и будет оценивать любой текст, независимо ото всех реалий смыслового (рассудочного) или нравственно-эмоционального отношения к конкретному материалу. Если Воля решит черное назвать белым, то других мнений быть не может.
Итак, подытоживаем вид механизма этого центра: он занимается конструированием векторов, определяющих смысловое, содержательное строение текста общения. Причем сами эти вектора (силовые линии) имеют разную иерархию и зону ответственности. Векторы (каркасы) по сборке предложений и текстов сделаны из того же материала (чувства, эмоции, оценки, воля), что и маркеры для создания этикеток для хранения единиц лексики. В результате обеспечивается максимально быстрое нахождение нужного для общения слова и вставление его в правильное место в тексте.
Иерархированность векторов интенциональности нашего мышления передается довольно известными схемами 20 века, такими как «пирамида потребностей по Маслоу» [17] или «пирамида (нейро-) логических уровней Р. Дилтса» [18], которые мы можем интерпретировать как приоритезацию связей уровней сознания с окружающим миром.
Слаженность работы обеих структур, обоих центров дает нам степень ума конкретного человека. Рассуждая стратегически, наиболее продуктивно в целях правильного мышления важно не превалирование одного из описанных центров, а умение индивида обеспечить максимальное сотрудничество обоих центров.
Литература
2) Щедровицкий Г.П. Организационно-деятельностная игра как новая форма организации коллективной мыследеятельности. Цит. по: Щедровицкий Г.П. Избранные труды. - М., 1995.
3) Beer S. Beyond dispute : the invention of team syntegrity. Chichester : Wiley, 1994.
4) Павлов И.П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных. Издаиельство “Наука”, 1973.
5) Freud Z. An autobiographical study. New York : Norton 1989
6) Jung C.G. The Undiscovered Self: The Problem of the Individual in Modern Society. New American Library. 2006.
7) Churchland P.S. Brain-wise : studies in neurophilosophy. Cambridge, Mass. MIT Press, 2002.
8) Maturana H., Varela F. Autopoiesis and cognition : the realization of the living. Dordrecht, Holland ; Boston : D. Reidel Pub. Co., c1980
9) Wittgenstein L. Tractatus logico-philosophicus. London : Routledge, 1992, c1922
10) Snow C. P. The Two Cultures. London: Cambridge University Press.
11) Cull J.
12) Feyerabend P. Against method : outline of an anarchistic theory of knowledge. London : NLB, 1975.
13) Альтшуллер Г. С., Верткин И. М. Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности. - Минск: Беларусь, 1994.
14) Анисимов О.С. Методологическая парадигма (опыт ММПК). - М. - 2007.
15) Нуждова В.М. Курс современного русского языка. Лекции. Новокузнецк, НГПИ, 1980.
16) Кант И. Критика практического разума. Наука, Ленинградское отделение. 1975.
17) Maslow A. Motivation and personality. New York, NY: Harper. 1954
18) Dilts R. Sleight of Mouth: The Magic of Conversational Belief Change. Meta Publications, Capitola, CA, 1999.
а вот и текст:
Механизмы, влияющие на сознание человека, находятся в центре внимания многих дисциплин. Это и маркетинговые направления, и лечение людей через психосоматические подходы и практики, и написание программ для облегчения поиска информации или создания нужных текстов, не говоря об образовании и решении социально значимых проблем.
Исторически так сложилось, что в центре внимания в течение веков находилась речевая часть нашего сознания: логика, риторика, стилистика, схоластика, семиотика, Эти дисциплины имеют гораздо более давнюю историю развития, чем психология, психоаналитика или нейро-лингвистический подход. Еще позднее появились управление базами знаний (knowledge management), диалоги Бома [1], ОДИ (организационно-деятельностные игры)[2], игры Стаффорда Бира [3] и другие формы решения сверхсложных уникальныхф проблем больших организаций или общин. Взрывное развитие разделов психологии, подпитанное идеями И.П. Павлова (бихевиоризм) [4], а также З. Фрейда [5] и его ученика К. Юнга [6], привело к глубокому расхождению в подходах к изучению проблем человеческого сознания.
На данном этапе можно констатировать наличие двух резко противостоящих друг другу взглядов на природу Сознания: традиционный, гуманитарный подход к трактовкам основ речевого сознания и претендующий на научность в смысле «точных наук» типа физики или химии. Первый из них следует в русле традиций, начиная от Сократа, логики Средневековья и лингвистики 18-19 веков, а второй включает в себя нейропсихологию [7], конструктивизм [8] и многие направления в практике изучения сознания, основанные на принципах, на философии бихевиоризма. Апофеозом гуманитарной онтологии можно назвать утверждения Витгенштейна о том, что устройство реального мира аналогично механизмам мышленя [9]. Лучше всего проблема противостояния двух типов миросозерцания и подходов к его изучению реальности рассмотрена в знаменитой книге Snow C. P. «The Two Cultures» [10].
Необходимо подчеркнуть, что оба подхода дали примеры прорывных решений проблем нашей жизни. Гуманитарный подход дает нам средства, понятия и традицию обсуждения языка как основы мышления, полностью игнорируя внеязыковую сторону нашего поведения, ибо ни лингвистика ни логика никогда не касались проблем чувств или эмоций. Вместе с тем попытки обсудить механизмы языковых явлений с позиций физиологии, устройства нейронов и синапсов не дают значимых результатов в деле моделирования интеллекта, при этом позволяя объяснять многие факторы принятия решений, исходя из функционирования отделов головного мозга, его химии и физиологии.
В свете этих различий подход в данной статье находится в русле т. н. «точных наук», т. к. предлагает модель изучаемого явления, но при этом активно использует знания и понятия, выработанные гуманитарной традицией западной цивилизации. Возможность сочетаемости таких различных взглядов обосновывают теоретические выкладки конструктивизма [11], СМДМ [14] и философии науки [12]. Мы лишь подчеркнем, что изменение в основах подхода, в онтологии, как правило приводят к практическим прорывным результатам [13].
Задача данной статьи - обрисовать вариант модели речевого сознания для дальнейшего обсуждения.
Основное положение предлагаемой нами модели: речевое сознание человека управляется из двух центров; один из них занимается хранением и переработкой единиц речи и смыслов, назовем его Рассудком, а другой выстраивает морфологию и интенциональность речи, отвечает за принятие решений; назовем его Оценочно-волевым.
Давайте начнем с Рассудка и представим его как некую Контору, занимающуюся составлением текстов.
Контора имеет такую структуру:
1) Оператор, который составляет тексты по приказу Оценочно-волевого Центра;
2) площадка готовой продукции, куда выставляются тексты, сложенные из блоков;
3) менеджер по поставке блоков со склада по заказу конторы; отвечает за порядок на складе; оформляет этикетки на каждую единицу хранения.
4) экспедитор, выполняющий заказ по нахождению заказанных блоков и установке их внутри итогового текста.
5) Здесь есть еще небольшой цех по добавлению суффиксов и окончаний по пути из склада на двор готовой продукции. Фактически эти самые флексии есть весьма специфические семы.
6) Есть еще и цех служебных слов: частиц, предлогов, междометий и т.д.
Оператор также способен вести проверку соответствия создаваемого текста первоначальному замыслу (заказу) и может корректировать как замысел, так и текст.
Забавно устройство блоков: выглядит как законченная семантическая единица (лексема, слово), выполненная в виде контейнера, заполненного мельчайшими, далее неделимыми, единицами смысла, которые называются «семами» [15]. Например, лексема «стол» состоит из сем «плоский», «горизонтальная поверхность», «на ножках», «предмет кухонного обихода», «существительное мужского рода». Сами семы имеют разную иерархию, т. е. одни из них важнее других. Каждый контейнер-слово имеет некую валентность, которая обусловлена как имеющимися внутри него семами, так и предыдущей историей использования этого слова.
При укладывании слов-контейнеров в предложения используется некий набор правил, где доминирует притягивание слов с одинаковыми семами друг к другу.
Склад начинает заполняться при рождении нашего Оператора. При этом одновременно рождаются и сами семы и система их индентификации. Оператору многократно предъявляют предмет и называют его. Таким образом первоначально наши слова-контейнеры имеют только звуковую оболочку-упаковку. Перевод склада с фонемной на буквенную (письменную) упаковку - длительная и непростая процедура. Эта процедура выливается в тотальную инвентаризацию и пересмотр правил складирования, маркировки и экспедирования.
Кроме чисто наглядных предметных слов-лексем на склад начинают поступать слова, обозначающие явления природы, виды деятельности человека, отношений между людьми и детали деятельностного ландшафта. Общая лингвистика, лексикология и типология языков дают подробную картину нашего словарного запаса и его классификации. Для целей данной статьи можно заключить, что мы видим богатую и разнообразную систему создания и наполнения наших лексем-контейнеров.
Что происходит при их употреблении с точки зрения предлагаемой модели?
Вместо того, чтобы каждый раз проверять семный состав каждого контейнера для его быстрого нахождения при составлении текстов, наш завскладом пользуется этикеткой, нанесенной на каждый контейнер. Что, безусловно, экономит огромное количество времени и усилий. В рамках рассматриваемой модели нам важно заметить, что штрих-код на каждом контейнере даёт всю (ну, почти всю...) нужную информацию для составления предложения.
Давайте посмотрим как работает уникальный штрих-код каждой лексемы.
Начнем описание с языковой формы, т.е. на этикетке мы видим сначала грамматические категории данного слова: часть речи, и далее детали (род, число, падеж, спряжение, склонение, наклонение, и т. п.). Стоит заметить, что история лингвистика полна примерами споров о том, что важнее в языке: форма или содержание.
Далее идет ударная сема, типа «самое важная часть смысла»; скажем, у слова «стол» это «поверхность», а вот «наличие ножек» может быть помечена как «факультативно».
Таким образом, мы констатируем наличие по крайней мере двух систем хранения и поиска лексики: собственно, сам склад слов и наличие этикеток на каждом слове. Система этикеток-маркеров призвана ускорить поиск нужного слова в несколько раз. Отметим также наличие дублирования, избыточности средств порождения речи, так заметное при рассмотрении всех сторон ее функционирования.
Маркеры, используемые на этикетках нашего склада, это - модальные слова, слова-отношения, метки эмоционально-оценочных суждений. Эти метки могут быть и не вербализированы, и они связывают речь с миром чувств, физиологии человека. Это позволяет отмечать, что люди могут представлять тексты невербальными средствами, в виде зрительных или музыкальных образов. Данное явление порождает споры о возможности невербального мышления. Эта система маркировки слов принадлежит уже другому центру - Оценочно-волевому. В виду пронизывающей все систему сознания полифункцональности каждого элемента морфологии системы, эта система маркировки слов используется как для составления текстов, так и для проведения рассуждений.
Сам этот Оценочно-волевой центр работает на создание каркаса, основы создания текстов (речи). Вместе оба центра - Рассудок и Оценочно-волевой - достаточно гармонично дополняют друг друга; в каком-то смысле можно сказать, что один центр как бы отвечает за содержание, а другой - за форму.
Давайте рассмотрим работу второго центра более подробно, для чего выделим его составляющие, а именно:
чувства; 2) эмоции; 3) нравственное чувство, которым так восхищался И. Кант [16], и 4) Воля.
1) Чувства. Имеется в виду ощущения, типа зрение-слух-осязание. Плюс запах, вкус и чувство равновесия.
2) Далее идут эмоции. Основа тоже довольна проста, как и в случае чувств; их набор всем известен и довольно физиологичен. Радость, печаль, страх, беспокойство, равнодушие - все это контролируется сознанием через собственное самочувствие. Правда, выделение и осознание эмоций во многом обусловлено культурой общества и опосредовано речью. В любом случае, культура регламентирует демонстрацию эмоций, но уничтожить их не может, ибо эмоции физиологичны в своей основе.
3) Оценочный отдел. Мораль и нравственность, то бишь этика, что такое «хорошо» и что такое «плохо». А это, похоже, целиком продукт цивилизации. Но при этом описывается человеком через физиологию, как «ощущение».
4) Воля.
Каждый из названных отделов поставляет маркеры для помечания лексики.
Собственно, именно оценочный отдел нас больше всего интересует, ибо его работа состоит в выставлении и поддержании векторов направления рассуждения, выставлении критериев классификации средств для размышления и контроля самого хода расуждения, делание выводов.
Контроль за ходом рассуждения и подведения итогов проходит на нескольких уровнях.
Первый из них - морфологический. Известно, что для составления текстов требуются не только слова (а работу со словами мы только что обсуждали), но и предложения, из них составленные. А для составления предложения требуется некий каркас, морфология. И этот каркас уже должен быть готов во время составления предложения и текста. Фактически до того, как мы откроем рот, нажмем кнопку на клавиатуре, у нас уже есть в голове представление (чаще всего неосознанное) о том, что именно мы хотим сказать. В этом же смысле, спрашивая о чем-то, мы уже как правило ожидаем некоего ответа. Поэтому Кант и говорил о попятном движении здравого смысла, о том что уже сам факт возможности формулирования вопроса (проблемы, задачи) сигнализирует о том, что система, смогшая вопрос сформулировать, уже имеет адекватные (достаточные и необходимые) средства (в данном случае - речевые и интеллектуальные) для ответа на этот вопрос [16].
Кроме морфологических (грамматических, речевых, стилистических) параметров, наш Оценочно-волевой Центр также задает оценочный вектор ожидания ответа, что требуется для лучшего понимания ответной реплики при общении.
Поверх этих двух векторов ложится вектор Воли. Как этот вектор скажет, так человек и будет оценивать любой текст, независимо ото всех реалий смыслового (рассудочного) или нравственно-эмоционального отношения к конкретному материалу. Если Воля решит черное назвать белым, то других мнений быть не может.
Итак, подытоживаем вид механизма этого центра: он занимается конструированием векторов, определяющих смысловое, содержательное строение текста общения. Причем сами эти вектора (силовые линии) имеют разную иерархию и зону ответственности. Векторы (каркасы) по сборке предложений и текстов сделаны из того же материала (чувства, эмоции, оценки, воля), что и маркеры для создания этикеток для хранения единиц лексики. В результате обеспечивается максимально быстрое нахождение нужного для общения слова и вставление его в правильное место в тексте.
Иерархированность векторов интенциональности нашего мышления передается довольно известными схемами 20 века, такими как «пирамида потребностей по Маслоу» [17] или «пирамида (нейро-) логических уровней Р. Дилтса» [18], которые мы можем интерпретировать как приоритезацию связей уровней сознания с окружающим миром.
Слаженность работы обеих структур, обоих центров дает нам степень ума конкретного человека. Рассуждая стратегически, наиболее продуктивно в целях правильного мышления важно не превалирование одного из описанных центров, а умение индивида обеспечить максимальное сотрудничество обоих центров.
Литература
Bohm D. On dialogue. London ; New York : Routledge, 1996.
2) Щедровицкий Г.П. Организационно-деятельностная игра как новая форма организации коллективной мыследеятельности. Цит. по: Щедровицкий Г.П. Избранные труды. - М., 1995.
3) Beer S. Beyond dispute : the invention of team syntegrity. Chichester : Wiley, 1994.
4) Павлов И.П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных. Издаиельство “Наука”, 1973.
5) Freud Z. An autobiographical study. New York : Norton 1989
6) Jung C.G. The Undiscovered Self: The Problem of the Individual in Modern Society. New American Library. 2006.
7) Churchland P.S. Brain-wise : studies in neurophilosophy. Cambridge, Mass. MIT Press, 2002.
8) Maturana H., Varela F. Autopoiesis and cognition : the realization of the living. Dordrecht, Holland ; Boston : D. Reidel Pub. Co., c1980
9) Wittgenstein L. Tractatus logico-philosophicus. London : Routledge, 1992, c1922
10) Snow C. P. The Two Cultures. London: Cambridge University Press.
11) Cull J.
12) Feyerabend P. Against method : outline of an anarchistic theory of knowledge. London : NLB, 1975.
13) Альтшуллер Г. С., Верткин И. М. Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности. - Минск: Беларусь, 1994.
14) Анисимов О.С. Методологическая парадигма (опыт ММПК). - М. - 2007.
15) Нуждова В.М. Курс современного русского языка. Лекции. Новокузнецк, НГПИ, 1980.
16) Кант И. Критика практического разума. Наука, Ленинградское отделение. 1975.
17) Maslow A. Motivation and personality. New York, NY: Harper. 1954
18) Dilts R. Sleight of Mouth: The Magic of Conversational Belief Change. Meta Publications, Capitola, CA, 1999.