Письмо Чуковского Алянскому по поводу "Мухи-Цокотухи"
Чуковский - Алянскому
август 1959 г.
Посылаю Вам рисунки Конашевича и копию письма, которое я послал ему (см. письмо Чуковского от авг. 1959 г.). В дополнение скажу, что и в обложке есть ляпсусы. Откуда у Мухи ребенок? Зачем он? Для мухи без крыльев, с лицом русской красотки, в сарафане со шлейфом требуются и человеческие руки. С мушиными руками она похожа на калеку. Ребенок тоже калека: это милая девочка с уродскими ногами и руками. У правого домика роза с листьями имеет вид раскрывшего пасть чудовища, а букет у левого домика - слишком тяжеловесен и отвлекает внимание от Мухи.
На титуле тоже динамика заменяется статикой.
Характерно, что в книге не изображен главнейший момент ее сюжета:
Подлетает к пауку,
Саблю вынимает
И ему на всем скаку
Голову срубает.
Если этой иллюстрации нет в самой книге - сделать бы ее на титуле!
Конашевича так и тянет к гирляндам и букетам - здесь его сила и поэзия, но нужно подумать и о детях, которые жаждут движения, а не оцепенелых красоток, стоящих у оцепенелых букетов.
Это нисколько не умаляет ни достоинств многих великолепных иллюстраций (стр. 9, 10 и др.), ни моей любви к дорогому Вл. М-чу»
(из письма К. И. Чуковского С. М. Алянскому, август 1959 г.).
август 1959 г.
Посылаю Вам рисунки Конашевича и копию письма, которое я послал ему (см. письмо Чуковского от авг. 1959 г.). В дополнение скажу, что и в обложке есть ляпсусы. Откуда у Мухи ребенок? Зачем он? Для мухи без крыльев, с лицом русской красотки, в сарафане со шлейфом требуются и человеческие руки. С мушиными руками она похожа на калеку. Ребенок тоже калека: это милая девочка с уродскими ногами и руками. У правого домика роза с листьями имеет вид раскрывшего пасть чудовища, а букет у левого домика - слишком тяжеловесен и отвлекает внимание от Мухи.
На титуле тоже динамика заменяется статикой.
Характерно, что в книге не изображен главнейший момент ее сюжета:
Подлетает к пауку,
Саблю вынимает
И ему на всем скаку
Голову срубает.
Если этой иллюстрации нет в самой книге - сделать бы ее на титуле!
Конашевича так и тянет к гирляндам и букетам - здесь его сила и поэзия, но нужно подумать и о детях, которые жаждут движения, а не оцепенелых красоток, стоящих у оцепенелых букетов.
Это нисколько не умаляет ни достоинств многих великолепных иллюстраций (стр. 9, 10 и др.), ни моей любви к дорогому Вл. М-чу»
(из письма К. И. Чуковского С. М. Алянскому, август 1959 г.).