День Выборов.
Я читал и слышал много историй от смелых и мужественных людей, называющих себя путешественниками, которые рассказывали о бесчисленных опасностях, поджидающих каждого, кто променяет диван и телевизор на плацкартный билет за их пределы. Голод, холод, незнакомые болезни и непонятные местные люди будут искать вас повсюду за-пределами-дивана, обязательно найдут и познакомятся с вами.
Каждый оставшийся после этого в живых спешит дать совет... и правильно делает. Советов по выживанию в отрыве от дома никогда не бывает много. Читайте, запоминайте, применяйте на практике.
Но страшный и неведомый мне раньше враг настиг меня в Ладакхе. Страшный, потому что ни голод-болезни, ни дикие звери никогда не останавливали меня так надолго на одном месте. Неведомый, потому что не встречал я его никогда в нашей тундре. Сколько живу - не встречал. А в Ладакхе он меня настиг и не оставил шансов.
Имя врагу - Демократия, и порождения у него бывают чудовищные... Например - свободные выборы называются.
И пусть наша гениальная конфигурация, наша вертикаль власти крепчает и дубеет с каждым разом, дабы ни один иностранный чукча никогда не смог так насмехаться над Россией, как это делаю я над Индией, здесь и сейчас.
Ещё в начале своего пути, на Мэйн Базаре, я ничего опасного не заподозрил в этих нарядных толстых людях, так любящих цветы. "Может у них свадьба, может они выиграли чемпионат Мэйн Базара по крикету", - наивно думал я... Короче, я радовался вместе со всеми.
Потом был тёплый Варанаси, и лишь вкатившись в Шринагар, я встретил холодное равнодушие.
Имеющие терпение читать этот журнал издалека, помнят, как я страдал никем-не-замечаемый, пока не сбежал оттуда.
И вот Ладак, и мешок планов размером этак на две недели. Поездка в Долину Нубра - раз, Пангонг - два, короткие, но многочисленные посещения гомп - три-четыре, фестивали-праздники-танцы с бубнами - пять, хоть один трек - шесть... И конечно же, длительная, дня на четыре, поездка к Цо Морири. Там племена, там яки, там кизячьи костры, чёрное небо и звёзды с кулак.
Звёзды оказались с фигу, ага...
Очарованный Ладакхом и Ле, первые два дня я не торопясь ищу своих польских друзей, заодно изучая рельеф местности. Поляки нужны были мне и очень... Дело в том, что почти везде в Ладакхе, в треке, на мотоцикле или на джипе нужна странная бумага под названием пермит. Ессно, я знал о ней, как и то, что для получения её нужно ещё три паспорта ваших потенциальных попутчиков. Получив пермит, вы можете уехать и один в заданном направлении, но выдать его могут только при наличии ещё трёх паспортов. Но я так и не нашёл трёх своих поляков в Ле... и заволновался.
Город был пуст. Город был бесподобно пуст. Местных не интересовали ни танцы, ни бубны, ни редкие туристы. Их интересовал только собственный огород и картошка. Большая часть гестов и магазинов ещё не была открыта, а улицы Чангспа выглядели как перед атакой налоговой инспекции, а не туристов.
И в этот трепетный момент я получаю тяжёлый пинок в место, обычно защищённое правилами: 13 мая в Ле состоятся выборы. Они прикатили вслед за мной из Кашмира. И бежать мне уже некуда...
Тщетно я раздаю копии паспорта по агенствам, готовый на куда угодно... Попутчиков нет, а 12, 13 и 14 мая полицейский участок не работает и не оформляет, потому что, ну да, выборы... 21-го мне нужно уже обратно.
Согретый ненавистью к молодой индийской демократии я заглядываю в такие вот листовки... но всё мимо.
И тут, ха, сделайте потише телевизор! - я слышу русскую речь. Человек семь, с камерами, в розовых мордах, громко ищут пива и пожрать. Подлетаю, готовый обнять семерых сразу и на красивом русском:
- Мужики, вы случайно никуда выбраться не хотите? Ну на озёра там...
Ответом я подавился.
- МЫ ЗДЕСЬ ВООБЩЕ-ТО ПО СЛУЖЕБНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ.
Соотечественники, млять...
Только попав в такую задницу, я начинаю оглядываться и распознавать признаки врага. Они повсюду:
А это они с помощью ржавого ящика учат барабанить. Ну... УКАЗ ЖЕ НУЖЕН! О борьбе. Тупые, тупые индусики. То ли дело у нас - Владимир Владимирович, ум, честь и свет наш кромешный...
И вот день настал. Я всё же сделал жалкую попытку слинять автобусом, но... Слева автовокзал в Ле в обычные дни, справа в Праздник глупости.
А так выглядели рынки...
...и улицы. Центральные улицы.
Что оставалось делать мне в этой ситуации? Конечно же, только одно. Прикинуться корреспондентом районной газеты, взять камеру и пойти снимать этот позор. Позор собрался на поле для поло.
Народ тибетский взирает на всё это.
- Что, - говорю - бла-бла-бла эгейн?
Смеются, понимают мой английский.
Подхожу поближе к активистам... Нет, ну вы посмотрите сколько энтузиазма и головной боли на лицах!
Ну неужели нельзя было всё это посчитать зараннее?
Только бабуля с переднего плана спокойно пьёт свой розовый чай. Наверное знает результат.
Поднимает бровь:
- Что, корреспондент, чаю-то хочешь?
А чай хороший был, с маслицем, из термоса...
Пока я пил третий стаканчик, подкатил автобус и джип с толстыми лицами любящими-цветы. Только эти не захотели попасть в мою районную газету. Потому, что снял - то снял. Вон они, в левом очке, нет, левом глазе... в левом стекле очков. Кажется так.
Пожалуй, на этом я буду потихоньку сматывать свой пост. Главная мораль отсюда - не ездить туда и тогда, где и когда цветёт этот ядовитый цветок - демократия. Вылечить её, эту отраву, всё равно нельзя, зато можно заразиться. Потом болеть будете. Вот, только посмотрите, что делает с человеком выбор.
А одним демократом в тот вечер стало меньше, да... Месть была суровой и беспощадной. Было за что.
P.S. Я даже осликов найти не смог. Есть там, в Ле, такие... Можете взглянуть сюда. Думаю, что день, проведённый с Машей Дубровской запомнится вам больше, чем пустые улицы Дня Выборов...