С вечера на вечер
Неделя началась в прошлые выходные с «Зеркала», показанного по каналу «Культура», звучавшее там стихотворение Арсения Тарковского, им же и прочитанное:
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком…
и так далее - я уже на работе распечатал и всю неделю читал на ходу, чтобы запомнить, занимал мозги.
Во вторник попал на отмечание юбилея своего начальника - в одном из московских кафе, вечер во французском стиле, на фоне Эйфелевой башни, со сценарием, где юбиляр значился капитаном воздушного лайнера, следующего маршрутом Москва-Париж, а гости - пассажирами, с ведущими, живой музыкой, большим фильмом о юбиляре с экрана, поздравлениями - серьезными и шуточными - хотя шуточные более созвучны природе виновника торжества. Несмотря на начальственную должность, он без всякой натуги демократичен, открыт, дружелюбен и громок в смехе, на который его постоянно пробивает.
Общение - его стихия, хотя и в документы он вчитывается глубоко - редкое сочетание. Глядел на юбиляра, а в голове крутились строчки Мандельштама -
О свободе небывалой
Сладко думать у свечи.
- Ты побудь со мной сначала, -
Верность плакала в ночи…
Стремиться к свободе не от внешних обстоятельств - это недостижимо, а к ощущению свободного человека, сохранять это ощущение в любых обстоятельствах - вот чего бы хотелось, вольным движителем своей жизни себя чувствовать - внутри принятых тобой неизбежных рамок.
В четверг оказался на другой вечеринке - в совершенно ином - советском - антураже. Возникло странное ощущение навалившихся годов - которых еще и не набежало столько!
По Театру Эстрады под барабанный бой ходил пионерский отряд,
желающие могли присоединиться, вспомнить молодость,
при входе можно было совершенно бесплатно напиться газированной воды (лимонад, тархун и простая газировка), правда, дождавшись своей очереди, также входившей в состав воссоздаваемой атмосферы советского прошлого,
на верхних этажах были сконструированы уголки для фотографирования с профессиональными фотографами, имитирующие условную советскую квартиру
или дачный мир,
к зрителям, характерно озираясь, подходили одетые в вельветовые пиджаки «фарцовщики», предлагая быстрым говорком куда-то вбок «дефицитный товар» в прямом смысле из-под полы.
Праздничный концерт открыл знаменитый когда-то ансамбль «Лейся песня» со своими, навечно засевшими в памяти советских людей хитами - «Синий, синий иней», «Обручальное кольцо», «Ты мне не снишься», «Ну кто тебе сказал» и так далее. Солист - с длинными седыми волосами, вероятно накладными, пытался шутить над былой славой, но получалось как-то невесело, в голосе его слышалось удивление - неужели кто-то еще готов нас слушать?
Зал мы с ним покинули одновременно, продолжение концерта нас не заинтересовало, пора было возвращаться в нашу с трудом наступающую зиму.
Но уже в пятницу мы неожиданно нырнули в еще более глубокое советское прошлое - вместе с другими зрителями, пришедшими в Табакерку на спектакль "Рассказ о счастливой Москве" по Андрею Платонову, но об этом следует рассказать особо.
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком…
и так далее - я уже на работе распечатал и всю неделю читал на ходу, чтобы запомнить, занимал мозги.
Во вторник попал на отмечание юбилея своего начальника - в одном из московских кафе, вечер во французском стиле, на фоне Эйфелевой башни, со сценарием, где юбиляр значился капитаном воздушного лайнера, следующего маршрутом Москва-Париж, а гости - пассажирами, с ведущими, живой музыкой, большим фильмом о юбиляре с экрана, поздравлениями - серьезными и шуточными - хотя шуточные более созвучны природе виновника торжества. Несмотря на начальственную должность, он без всякой натуги демократичен, открыт, дружелюбен и громок в смехе, на который его постоянно пробивает.
Общение - его стихия, хотя и в документы он вчитывается глубоко - редкое сочетание. Глядел на юбиляра, а в голове крутились строчки Мандельштама -
О свободе небывалой
Сладко думать у свечи.
- Ты побудь со мной сначала, -
Верность плакала в ночи…
Стремиться к свободе не от внешних обстоятельств - это недостижимо, а к ощущению свободного человека, сохранять это ощущение в любых обстоятельствах - вот чего бы хотелось, вольным движителем своей жизни себя чувствовать - внутри принятых тобой неизбежных рамок.
В четверг оказался на другой вечеринке - в совершенно ином - советском - антураже. Возникло странное ощущение навалившихся годов - которых еще и не набежало столько!
По Театру Эстрады под барабанный бой ходил пионерский отряд,
желающие могли присоединиться, вспомнить молодость,
при входе можно было совершенно бесплатно напиться газированной воды (лимонад, тархун и простая газировка), правда, дождавшись своей очереди, также входившей в состав воссоздаваемой атмосферы советского прошлого,
на верхних этажах были сконструированы уголки для фотографирования с профессиональными фотографами, имитирующие условную советскую квартиру
или дачный мир,
к зрителям, характерно озираясь, подходили одетые в вельветовые пиджаки «фарцовщики», предлагая быстрым говорком куда-то вбок «дефицитный товар» в прямом смысле из-под полы.
Праздничный концерт открыл знаменитый когда-то ансамбль «Лейся песня» со своими, навечно засевшими в памяти советских людей хитами - «Синий, синий иней», «Обручальное кольцо», «Ты мне не снишься», «Ну кто тебе сказал» и так далее. Солист - с длинными седыми волосами, вероятно накладными, пытался шутить над былой славой, но получалось как-то невесело, в голосе его слышалось удивление - неужели кто-то еще готов нас слушать?
Зал мы с ним покинули одновременно, продолжение концерта нас не заинтересовало, пора было возвращаться в нашу с трудом наступающую зиму.
Но уже в пятницу мы неожиданно нырнули в еще более глубокое советское прошлое - вместе с другими зрителями, пришедшими в Табакерку на спектакль "Рассказ о счастливой Москве" по Андрею Платонову, но об этом следует рассказать особо.