парень с Ростовской
Мы много знаем о героях войны. О героях в обще знают довольно много. Нет, конечно, не то, как они в детстве мяч гоняли, а канонически: школа, партия, подвиг.
А вот не-герои для нас неизвестны. И, действительно, кто они такие, чтобы их знать? Так, строчка в списке безвозвратных потерь какой-то там воинской части. Таких не -героев миллионы. А герой вот он. Один единственный. Статистика опять же. Приятно посмотреть.
И даже такие расхожие слова, что никто не забыт, ничто не забыто, что это чей-то сын, брат, муж, друг не работают. Да и не могут работать - миллионы и миллионы их - не-героев, на всех славы и почестей не напасешься. А что не забыт, так это факт, вот они все есть в списочках, в томах безвозвратных потерь. Но иногда досадная ошибка одного человека и упорство обычных школьников могут вдруг рассказать больше, чем все тома и списки на свете.
Давно-давно жил в нашем городе обычный парень Витя. Родился он в 1924 г. и жил в доме №56 по улице Ростовской. Хорошая улица была в то время, тихая. А потому Витя гонял мяч с соседскими мальчишками где придется, и никакие машины им тогда не мешали. Потому что ездить на улицу Ростовскую в те времена было ровным счетом незачем. В 1929 году Витя, как и положено советскому ребенку, отправился в 1 класс 23 школы. Правда тогда она называлась совсем по-другому - железнодорожная школа №1 станции Орджоникидзе Орджоникидзевской железной дороги. Виктор по всей видимости был примерным учеником, честным пионером, а потом и комсомольцем. И ждал его хороший ВУЗ, может даже ГМИ, а может и другой какой, кто ж теперь узнает. Да только наступила война. В сентябре 1941 г. , то есть, когда Витя учился аккурат в 10 А классе он стал комсоргом школы. Серьезная работа, ответственная. И война накатывала свой фронт все ближе к городу. Он бы, может, и сбежал бы на фронт, да выпускные, мама, папа, братишка, комсорг опять же. С него пример должны брать, не мог он подвести всю школу. А потом - лето. Выпускные экзамены. И вот она - война, уже докатилась до дверей. И ждал Витю не ГМИ, а 2 пехотное училище г.Орджоникидзе. А дальше всем курсом они ушли на фронт. 7 гвардейская стрелковая бригада. Эх, гвардейцы, пехота - царица полей. Недалеко ушли курсантики. Километров 8. Аккурат до Гизели. К этому времени в Гизели уже вовсю хозяйничали немцы. Зима в тот год выдалась ранняя, в октябре уже снег лег, и морозы стояли - ух! По окрестным лесочкам вмерзали в снег останки 62 морской стрелковой бригады, погибшей почти полностью 6 ноября. И когда поднимались в атаку надо было бежать среди этих вмерзших трупов. Кто еще был жив, те грелись по землянкам в на окрестных сопках. Но греться было особо некогда, ибо командования раз за разом, кидало в атаку бойцов. И фронт, словно морская волна, накатывал на село, а потом отступал, оставляя на снегу мертвые тела. Вот и пограничники откатились, оставив так же на сопке тела Барбашева и его товарищей. Пришел черед нашего Вити. Нет, он не совершил никакого подвига, просто честно пошел в атаку вместе со своей частью. И так же честно погиб. Тело его закопали после боя вместе с сотней таких же к югу от Гизели. А через неделю усталый писарь в волглой, сырой землянке писал в линованной амбарной книге бесконечный список, погибших за 11 ноября 1942 г. И вот тут он совершил ошибку, благодаря которой мы и знаем теперь историю нашего Вити, а именно написал букву В, вместо Н. Витя был Назаренко, а писарь написал Казаренко. Ну, подумаешь, какая разница, сам-то писарь этого и не заметил даже. И так и отправилась похоронка на Казаренко Виктора Павловича погибшего смертью храбрых за оборону г.Орджоникидзе. Повез ее гонец из части. Везти-то рядом. И маме отдал. Ольге Борисовне, со словами, мол погиб ваш сын, был он хорошим другом и смелым бойцом. От нас вам соболезнования, от государства - пенсия. А маме что делать - был сын и нету. Война. Так бы и закончилась эта история, если бы через много лет школьники из отряда красных следопытов 23 школы не решили восстановить честное имя бывшего комсорга школы Назаренко Виктора Павловича.
Нашли они и мать Вити, и одноклассников бывших, и даже соседей и отправили письмо в Москву, мол исправьте ошибку в фамилии и увековечьте память о нашем земляке на том месте, где он погиб.
В Москве подумали, ошибку исправили, ребят поблагодарили. Да только все одно в Книге памяти Северной Осетии написали Казаренко. Да и таблички тоже никакой не поставили. Какая разница В или К. Назад -то его не вернуть. Их же миллионы таких вот Назаренко, на всех табличек не напасешься.
А вот не-герои для нас неизвестны. И, действительно, кто они такие, чтобы их знать? Так, строчка в списке безвозвратных потерь какой-то там воинской части. Таких не -героев миллионы. А герой вот он. Один единственный. Статистика опять же. Приятно посмотреть.
И даже такие расхожие слова, что никто не забыт, ничто не забыто, что это чей-то сын, брат, муж, друг не работают. Да и не могут работать - миллионы и миллионы их - не-героев, на всех славы и почестей не напасешься. А что не забыт, так это факт, вот они все есть в списочках, в томах безвозвратных потерь. Но иногда досадная ошибка одного человека и упорство обычных школьников могут вдруг рассказать больше, чем все тома и списки на свете.
Давно-давно жил в нашем городе обычный парень Витя. Родился он в 1924 г. и жил в доме №56 по улице Ростовской. Хорошая улица была в то время, тихая. А потому Витя гонял мяч с соседскими мальчишками где придется, и никакие машины им тогда не мешали. Потому что ездить на улицу Ростовскую в те времена было ровным счетом незачем. В 1929 году Витя, как и положено советскому ребенку, отправился в 1 класс 23 школы. Правда тогда она называлась совсем по-другому - железнодорожная школа №1 станции Орджоникидзе Орджоникидзевской железной дороги. Виктор по всей видимости был примерным учеником, честным пионером, а потом и комсомольцем. И ждал его хороший ВУЗ, может даже ГМИ, а может и другой какой, кто ж теперь узнает. Да только наступила война. В сентябре 1941 г. , то есть, когда Витя учился аккурат в 10 А классе он стал комсоргом школы. Серьезная работа, ответственная. И война накатывала свой фронт все ближе к городу. Он бы, может, и сбежал бы на фронт, да выпускные, мама, папа, братишка, комсорг опять же. С него пример должны брать, не мог он подвести всю школу. А потом - лето. Выпускные экзамены. И вот она - война, уже докатилась до дверей. И ждал Витю не ГМИ, а 2 пехотное училище г.Орджоникидзе. А дальше всем курсом они ушли на фронт. 7 гвардейская стрелковая бригада. Эх, гвардейцы, пехота - царица полей. Недалеко ушли курсантики. Километров 8. Аккурат до Гизели. К этому времени в Гизели уже вовсю хозяйничали немцы. Зима в тот год выдалась ранняя, в октябре уже снег лег, и морозы стояли - ух! По окрестным лесочкам вмерзали в снег останки 62 морской стрелковой бригады, погибшей почти полностью 6 ноября. И когда поднимались в атаку надо было бежать среди этих вмерзших трупов. Кто еще был жив, те грелись по землянкам в на окрестных сопках. Но греться было особо некогда, ибо командования раз за разом, кидало в атаку бойцов. И фронт, словно морская волна, накатывал на село, а потом отступал, оставляя на снегу мертвые тела. Вот и пограничники откатились, оставив так же на сопке тела Барбашева и его товарищей. Пришел черед нашего Вити. Нет, он не совершил никакого подвига, просто честно пошел в атаку вместе со своей частью. И так же честно погиб. Тело его закопали после боя вместе с сотней таких же к югу от Гизели. А через неделю усталый писарь в волглой, сырой землянке писал в линованной амбарной книге бесконечный список, погибших за 11 ноября 1942 г. И вот тут он совершил ошибку, благодаря которой мы и знаем теперь историю нашего Вити, а именно написал букву В, вместо Н. Витя был Назаренко, а писарь написал Казаренко. Ну, подумаешь, какая разница, сам-то писарь этого и не заметил даже. И так и отправилась похоронка на Казаренко Виктора Павловича погибшего смертью храбрых за оборону г.Орджоникидзе. Повез ее гонец из части. Везти-то рядом. И маме отдал. Ольге Борисовне, со словами, мол погиб ваш сын, был он хорошим другом и смелым бойцом. От нас вам соболезнования, от государства - пенсия. А маме что делать - был сын и нету. Война. Так бы и закончилась эта история, если бы через много лет школьники из отряда красных следопытов 23 школы не решили восстановить честное имя бывшего комсорга школы Назаренко Виктора Павловича.
Нашли они и мать Вити, и одноклассников бывших, и даже соседей и отправили письмо в Москву, мол исправьте ошибку в фамилии и увековечьте память о нашем земляке на том месте, где он погиб.
В Москве подумали, ошибку исправили, ребят поблагодарили. Да только все одно в Книге памяти Северной Осетии написали Казаренко. Да и таблички тоже никакой не поставили. Какая разница В или К. Назад -то его не вернуть. Их же миллионы таких вот Назаренко, на всех табличек не напасешься.