возвращение имени
На госпитальное мы поехали не просто так, а с целью найти братскую могилу.
Когда мы занялись проверкой военных списков, к нам стали поступать хоть и редкие, но обращения - "а посмотрите моего", "а вот такой-то вам не попадался?". Тут как раз был тот самый случай, когда человек в нашем списке нашелся. Батыр Бесагурович Кулов, уроженец Даргкоха, в нашем списке шел под номером 475. Из книг умерших госпиталя, мы знали приметы по которым на кладбище надо искать могилу, и передали все это родственникам погибшего. А вчера мне позвонили: "завтра едем искать, не могла б ты поехать с нами". Отчего ж не могу?! С удовольствием!
Если честно, было немного волнительно. В первый раз я попала в подобную ситуацию, когда вдруг стала невольным свидетелем такой вот встречи, да еще и таким широким составом: сын погибшего, зятья, племянники и племянницы и даже маленькие дети.
Могилу мы нашли довольно быстро, к счастью ни вход от которого в 42 году отложили 500 метров до армейского участка, ни рельсы до которых значилось 50 метров, за столько лет никуда не делись. А вот сама могила, если не знать, что она там есть, маловыразительна.
Насыпной холм, протяженностью метров 70, поросший травой в половину человеческого роста без всяких опознавательных знаков и табличек. В 42 году тут был длинный ров, траншея, куда свозили умерших из госпиталей Владикавказа. Их складывали в эту траншею и присыпали землей. Такая же незавидная судьба постигла и Батыра Бесагуровича.
Вот он, еще до войны. А стоящая женщина, одетая в пеструю кофту - его жена Лиза. Батыр родился в 1908 году и рано остался сиротой. Его, сестру и младшего брата воспитывал старший брат Савелий. До войны Батыр Бесагурович работал разъездным механиком на машино-тракторной станции в Даргкохе, а когда ту перевели в Хумалаг, переехал с семьей туда. В 1932 году он женился и до войны у него родились трое детей. В 1942 году Батыра призвали в армию и он сразу же попал на фронт в 31 стрелковый полк. Пехота. Необученные солдатики, бывшие крестьяне, которых бросали в бой без подготовки. Умеешь курок нажимать и ладно. В декабре 1942 года в боях за Владикавказ был ранен в плечо и умер от ран в госпитале. А потом его тело закопали в этой самой траншее.
Ирине Заурбековне было 8 лет, когда до них дошла весть, что Батыр в госпитале. Жена Батыра -Лиза подхватила ее за руку и они отправились искать. Она рассказывает, как они шли от разбомбленной турбазы до 21 школы, в которой располагался госпиталь. А когда зашли в палату, а там никого уже не было. Только свернутый матрац и табличка с именем. Они кинулись спрашивать, но никто им ничего сказать не мог. И только сторож сжалился над ними и сказал, что Батыра похоронили уже. Найдя траншею Лиза долго не могла поверить в такое горе, пыталась палкой разворошить землю, чтобы убедиться, что ее муж лежит там. Земли-то присыпано не много было. Но в конце концов ее оттащили и кое-как успокоили.
Сейчас, почти через 70 лет, это звучит отдаленно, спокойно. Но если представить...
Вот и Борис Батырбекович - единственный из детей Батыра, кто дожил со сегодняшнего дня, слушает, хоть слышал уже эту историю много раз. На месте событий все воспринимается по-другому. И безымянный, поросший травой ров, тоже по-другому смотрится, если представить, или вспомнить...
В этой траншее лежат более 150 человек, и у каждого есть судьба, свое имя, свое место, хоть и последнее. Теперь мы знаем одну историю, одного человека и этот холм уже не будет безымянным.
Когда мы занялись проверкой военных списков, к нам стали поступать хоть и редкие, но обращения - "а посмотрите моего", "а вот такой-то вам не попадался?". Тут как раз был тот самый случай, когда человек в нашем списке нашелся. Батыр Бесагурович Кулов, уроженец Даргкоха, в нашем списке шел под номером 475. Из книг умерших госпиталя, мы знали приметы по которым на кладбище надо искать могилу, и передали все это родственникам погибшего. А вчера мне позвонили: "завтра едем искать, не могла б ты поехать с нами". Отчего ж не могу?! С удовольствием!
Если честно, было немного волнительно. В первый раз я попала в подобную ситуацию, когда вдруг стала невольным свидетелем такой вот встречи, да еще и таким широким составом: сын погибшего, зятья, племянники и племянницы и даже маленькие дети.
Могилу мы нашли довольно быстро, к счастью ни вход от которого в 42 году отложили 500 метров до армейского участка, ни рельсы до которых значилось 50 метров, за столько лет никуда не делись. А вот сама могила, если не знать, что она там есть, маловыразительна.
Насыпной холм, протяженностью метров 70, поросший травой в половину человеческого роста без всяких опознавательных знаков и табличек. В 42 году тут был длинный ров, траншея, куда свозили умерших из госпиталей Владикавказа. Их складывали в эту траншею и присыпали землей. Такая же незавидная судьба постигла и Батыра Бесагуровича.
Вот он, еще до войны. А стоящая женщина, одетая в пеструю кофту - его жена Лиза. Батыр родился в 1908 году и рано остался сиротой. Его, сестру и младшего брата воспитывал старший брат Савелий. До войны Батыр Бесагурович работал разъездным механиком на машино-тракторной станции в Даргкохе, а когда ту перевели в Хумалаг, переехал с семьей туда. В 1932 году он женился и до войны у него родились трое детей. В 1942 году Батыра призвали в армию и он сразу же попал на фронт в 31 стрелковый полк. Пехота. Необученные солдатики, бывшие крестьяне, которых бросали в бой без подготовки. Умеешь курок нажимать и ладно. В декабре 1942 года в боях за Владикавказ был ранен в плечо и умер от ран в госпитале. А потом его тело закопали в этой самой траншее.
Ирине Заурбековне было 8 лет, когда до них дошла весть, что Батыр в госпитале. Жена Батыра -Лиза подхватила ее за руку и они отправились искать. Она рассказывает, как они шли от разбомбленной турбазы до 21 школы, в которой располагался госпиталь. А когда зашли в палату, а там никого уже не было. Только свернутый матрац и табличка с именем. Они кинулись спрашивать, но никто им ничего сказать не мог. И только сторож сжалился над ними и сказал, что Батыра похоронили уже. Найдя траншею Лиза долго не могла поверить в такое горе, пыталась палкой разворошить землю, чтобы убедиться, что ее муж лежит там. Земли-то присыпано не много было. Но в конце концов ее оттащили и кое-как успокоили.
Сейчас, почти через 70 лет, это звучит отдаленно, спокойно. Но если представить...
Вот и Борис Батырбекович - единственный из детей Батыра, кто дожил со сегодняшнего дня, слушает, хоть слышал уже эту историю много раз. На месте событий все воспринимается по-другому. И безымянный, поросший травой ров, тоже по-другому смотрится, если представить, или вспомнить...
В этой траншее лежат более 150 человек, и у каждого есть судьба, свое имя, свое место, хоть и последнее. Теперь мы знаем одну историю, одного человека и этот холм уже не будет безымянным.