Война. Начало.
Когда началась война моей бабушке было 4 года. Жили они в Москве, в районе нынешней станции метро Фрунзенской. Тогда, конечно, ее еще и в помине не было. Только был район. А метро ближайшее Парк Культуры. Отец бабушкин, мой прадед, работал на Метрострое. Строил станцию Белорусская и Парк Культуры тоже его работа. Я до сих пор мимо этих станций спокойно ездить не могу. На Метрострое порядки тогда были почти лагерные, инженеры там сутками пропадали. Жены к ним приходили, приносили поесть. Иногда их не пускали, и тогда были бабьи бунты, когда жены прорывались с боем через охрану. Иногда пускали, тогда мужики могли поесть. Но чаще все же сидели голодные. В 1936 году, прадед мой, Иван Алексеевич, неосторожно из-за этого повздорил с начальником. Наругался на него, что тот людей голодом морит, да еще и баб с едой не пускает. А прадед был начальником смены, его любили, потому что к работягам относился по-человечески. И тогда его работяги поддержали. А оно вона как вышло. На следующий день, пришел приказ по его участку, мол всех офицер с вещами, на сборы. И прадед пришел. И другие тоже пришли. А их в вагон и 5 лет каждому. А когда до Магадана доехали, там 10 лет им дали. Враги народа. Это было в марте 1936 года. А в декабре бабушка родилась. Писем по его статье писать было нельзя. Но одно все-же он написал, ухитрился как-то, узнал, что дочка у него родилась. Прабабка моя, бабушкина мама, долго тогда прадеда искала. Во все инстанции обращалась, в архивы. И в одной конторе, над ней сжалились, видно, и сотрудница ей из-под полы выдала справку из личного дела. А там.. Расстрелян в январе 1937 года. Вменили ему троцкистскую деятельность. Вот так.
А в 40м году, к ним квартировали офицера молодого на постой. Звали того Филиппом. Был он из себя мужчина видный, статный такой. И детей любил. Бабулю мою маленькую привечал. Вот прабабка посмотрела-пригляделась, да и вышла за него замуж. А что делать-то. В 41 родилась у них дочка, назвали Натальей. А по домашнему, значит, Лялька. А потом война началась. Филипп на фронт ушел с первых дней. А семья в Москве осталась. В эвакуацию они уехать не смогли, для этого работать надо было, а прабабка с двумя детьми кому нужна была. Так и жили первые месяцы. А как Ляльке полгода исполнилось, прабабка устроилась на работу на хлебзавод. В две смены.
Она работает, а бабуля с Лялькой сидит. А что делать.
Зима в тот год выдалась суровая, снежная. Да еще и постоянные авианалеты были. Ночью в основном. Вот сирена завоет, мать бабулю в пальтишко, Ляльку в пять платков завернет и бежать. От Фрунзенской до Парка Культуры. Что б в метро укрыться. А бежать трудно, сугробы выше человеческого роста. Да много ль надо пятилетнему ребенку. А сзади громыхает все, как одеялом накрывает. Страшно. И тут бы к маме на руки, да у нее Лялька на руках.
А дома тоже холодно. В одежде спали. Мать тогда Ляльку еще молоком кормила. Еды было мало, а она где-то покупала по две конфеты. Вот порежет их, и растягивает на месяц, чтоб молоко лучше было. Тогда так думали. Так мать на работу уйдет, а бабуля тумбочку откроет и смотрит на эту конфету. Нет, трогать не трогала никогда. Ну, разве что лизнула один раз, а потом назад положила. Только смотрела все.
А прабабка на своем хлебзаводе однажды чуть в тюрьму не угодила. Работала она в ночную смену. Устала. И пропустила единичку в количестве товара в путевом листе. А это расстрел верный. Как тогда обошлось, я уж не помню, толи водитель совестливый попался и не взял лишнего, толи другие догнали его. Уж не знаю. Только пришла мать в тот день с работы белее снега.
А Филипп всю войну прошел, в Берлине остановился. Вернулся только израненный весь. Но ничего подлечили. Стали дальше жить. Только хорошо они потом не жили. Филипп бабулю стал шпынять сильно, своя дочка подросла. Потому бабуля как в техникум поступила, так и съехала от них. А потом на завод устроилась. Там и проработала всю жизнь. Двигатели для самолетов собирала. Да и без нее у них не сложилось все. Лялька выросла в красавицу, да с любовью молодой не справилась, из окна бросилась. А прабабка ее не намного пережила. Только вот внучку дождалась. Маму мою. А Филиппа я помню, он умер, когда мне 5 лет было. Приходил к нам иногда.
А в 40м году, к ним квартировали офицера молодого на постой. Звали того Филиппом. Был он из себя мужчина видный, статный такой. И детей любил. Бабулю мою маленькую привечал. Вот прабабка посмотрела-пригляделась, да и вышла за него замуж. А что делать-то. В 41 родилась у них дочка, назвали Натальей. А по домашнему, значит, Лялька. А потом война началась. Филипп на фронт ушел с первых дней. А семья в Москве осталась. В эвакуацию они уехать не смогли, для этого работать надо было, а прабабка с двумя детьми кому нужна была. Так и жили первые месяцы. А как Ляльке полгода исполнилось, прабабка устроилась на работу на хлебзавод. В две смены.
Она работает, а бабуля с Лялькой сидит. А что делать.
Зима в тот год выдалась суровая, снежная. Да еще и постоянные авианалеты были. Ночью в основном. Вот сирена завоет, мать бабулю в пальтишко, Ляльку в пять платков завернет и бежать. От Фрунзенской до Парка Культуры. Что б в метро укрыться. А бежать трудно, сугробы выше человеческого роста. Да много ль надо пятилетнему ребенку. А сзади громыхает все, как одеялом накрывает. Страшно. И тут бы к маме на руки, да у нее Лялька на руках.
А дома тоже холодно. В одежде спали. Мать тогда Ляльку еще молоком кормила. Еды было мало, а она где-то покупала по две конфеты. Вот порежет их, и растягивает на месяц, чтоб молоко лучше было. Тогда так думали. Так мать на работу уйдет, а бабуля тумбочку откроет и смотрит на эту конфету. Нет, трогать не трогала никогда. Ну, разве что лизнула один раз, а потом назад положила. Только смотрела все.
А прабабка на своем хлебзаводе однажды чуть в тюрьму не угодила. Работала она в ночную смену. Устала. И пропустила единичку в количестве товара в путевом листе. А это расстрел верный. Как тогда обошлось, я уж не помню, толи водитель совестливый попался и не взял лишнего, толи другие догнали его. Уж не знаю. Только пришла мать в тот день с работы белее снега.
А Филипп всю войну прошел, в Берлине остановился. Вернулся только израненный весь. Но ничего подлечили. Стали дальше жить. Только хорошо они потом не жили. Филипп бабулю стал шпынять сильно, своя дочка подросла. Потому бабуля как в техникум поступила, так и съехала от них. А потом на завод устроилась. Там и проработала всю жизнь. Двигатели для самолетов собирала. Да и без нее у них не сложилось все. Лялька выросла в красавицу, да с любовью молодой не справилась, из окна бросилась. А прабабка ее не намного пережила. Только вот внучку дождалась. Маму мою. А Филиппа я помню, он умер, когда мне 5 лет было. Приходил к нам иногда.