короли винила 2. или субботнее чтиво
Тот день выдался у Эмиля Берлинера каким-то уж совсем неудачным. Прямо с утра он получил сразу несколько отказов от владельцев крупных магазинов, которым Эмиль предлагал ранее свое изобретение на реализацию. Отказы были различными по форме, но суть их сводилась к одной единственной фразе: «Зачем нам ваш граммофон - еще одна говорящая машина? У нас и фонографы расходятся неплохо». И действительно, изобретенный и запатентованный 8 ноября 1887 года граммофон оказался никому не нужен. Фонографы Эдисона безраздельно владели умами американцев. И как ни бился Эмиль, как не доказывал, что его изобретение лучше, дешевле, громче, надежнее, что вместо валиков, он использует цинковые пластинки, которые легко тиражировать, его никто не хотел слушать. Так что этот день лишь завершил для Эмиля Берлиндера череду таких же неудачных дней, что были до этого. Погруженный в такие невеселые мысли Эмиль прогуливался по Вашингтону. Достоверно, конечно, никто не может сказать, о чем он тогда думал: о родителях ли, братьях и сестрах оставленных им в родном Ганновере, о своем возрасте - 36 лет все-таки не шутка, о телефонном заводе, на котором проработал 10 лет, или о незавидной судьбе своего изобретения. Но так или иначе, погруженный в свои мысли Эмиль наткнулся на витрину магазина одежды и остановился как вкопанный. Ведь там, за витринным стеклом, он увидел нечто, что перевернуло всю его жизнь, сделав его одним из самых удачливых бизнесменов Нового света.
Тот день выдался у Эмиля Берлинера каким-то уж совсем неудачным. Прямо с утра он получил сразу несколько отказов от владельцев крупных магазинов, которым Эмиль предлагал ранее свое изобретение на реализацию. Отказы были различными по форме, но суть их сводилась к одной единственной фразе: «Зачем нам ваш граммофон - еще одна говорящая машина? У нас и фонографы расходятся неплохо». И действительно, изобретенный и запатентованный 8 ноября 1887 года граммофон оказался никому не нужен. Фонографы Эдисона безраздельно владели умами американцев. И как ни бился Эмиль, как не доказывал, что его изобретение лучше, дешевле, громче, надежнее, что вместо валиков, он использует цинковые пластинки, которые легко тиражировать, его никто не хотел слушать. Так что этот день лишь завершил для Эмиля Берлиндера череду таких же неудачных дней, что были до этого. Погруженный в такие невеселые мысли Эмиль прогуливался по Вашингтону. Достоверно, конечно, никто не может сказать, о чем он тогда думал: о родителях ли, братьях и сестрах оставленных им в родном Ганновере, о своем возрасте - 36 лет все-таки не шутка, о телефонном заводе, на котором проработал 10 лет, или о незавидной судьбе своего изобретения. Но так или иначе, погруженный в свои мысли Эмиль наткнулся на витрину магазина одежды и остановился как вкопанный. Ведь там, за витринным стеклом, он увидел нечто, что перевернуло всю его жизнь, сделав его одним из самых удачливых бизнесменов Нового света.
Ворвавшись в магазин, Эмиль потребовал показать ему пальто с витрины. Красивое пальто с двумя рядами больших пуговиц. Но, когда продавец робко поинтересовался, нравится ли джентльмену данная модель, Берлиндер покачал головой: «только пуговицы!». Правдами и неправдами Эмилю удалось раздобыть адрес пуговичной фабрики, и к вечеру наш окрыленный герой влетел в свою лабораторию и, победно потрясая над головой листом бумаги, ошарашил сотрудников: «Теперь мы живем! Наши пластинки будут вне конкуренции!».
Он был прав. Секретный рецепт, раздобытый им на пуговичной фабрике и ставший основой для создания пластинок, прослужил им верой и правдой более 50 лет. А основой этого рецепта был шеллак. Получение этого загадочного материала уходит корнями в Индию. Одна из композиций шеллака - сургуч - была известна в Европе еще в средние века. Шеллак представляет собой смолу, собираемую с некоторых тропических растений. Производителем этой смолы является лаковый червец - крошечный жучок, который, пытаясь защитить себя от многочисленных врагов, выделяет смолу и закутывается в нее, как в скорлупу (скорлупа или оболочка по-английски shell - отсюда и название «шеллак»). Количество сидящих на ветке насекомых настолько велико, что скорлупки их очень часто сливаются в один общий слой, обволакивающий ветку. Тысяча насекомых дает около 15 граммов шеллака. Для создания одной грампластинки, таким образом, «работали» около четырех тысяч насекомых. Из одной тонны шеллака можно было изготовить 18 тысяч дисков.
Итак, шеллак отвечал всем требованиям, необходимым для грампластинки - был эластичен, тверд, его можно было нагревать, подвергать давлению и вводить в различные смеси.
А какого же цвета были первые пластинки? Натуральная смола имеет светло-бежевый оттенок, но при введении в нее остальных компонентов рецепта, шеллачная масса становились неопрятного, грязного цвета, а потому в шеллак начали добавлять сажу, отчего пластинки приобрели элегантную черную расцветку, которую мы привыкли видеть. Однако, встречались и другие цвета: бежевый, и даже голубой.
Но одного шеллака стало мало. Ведь производство граммофонов, а соответственно и пластинок к ним, неуклонно расширялось, и уже по всему Старому и Новому свету не было страны, в которой бы не было собственной фирмы-производителя. А потому вскоре встал вопрос о том, как слезть с «шеллачной иглы», ведь даже самые трудолюбивые индийские насекомые не могли покрыть потребность мира в шеллаке. Нужен был новый синтетический материал.
И вот тут фантазия экспериментаторов пошла в разнос. Из чего только не делали пластинок: из жести, фарфора, стекла, бумаги.
Самыми экзотическими, пожалуй, оказались наши соотечественники, которые придумали производить «съедобные пластинки» из шоколада. Более того, это изобретение было запатентовано и получило своих поклонников. Так, в Петербурге Росси шоколадные пластинки продавала знаменитая кондитерская фирма «Жорж Борман». Для «прослушивания» использовался специальный граммофон, который также покупался в кондитерской.
Не отставала и Германия, которую после Первой Мировой войны Антанта обязала избавляться от взрывчатых веществ. Педантичные и хозяйственные немцы решили, что не стоит пропадать такому количеству добра, и наладили производство пластинок из тротила и пороха, которые быстро поступили в продажу.
Надо сказать, что пластинки были тогда вовсе не дешевы, так по сообщениям в газетах от 1902 года одна граммофонная пластинка стоила 2 рубля. Но спрос на них был необычайный!
Новый расцвет грампластинки пережили после Второй мировой войны, когда американской фирмой «Коламбия» в производство был внедрен совершенно новый материал - винил. Эта же фирма выпустила первую долгоиграющую пластинку, поставив, наконец, точку в войне форматов и скоростей. Так началась новая эра в производстве пластинок, продолжающаяся по сей день.
А шеллак? А шеллак теперь используется для наращивания ногтей, а так же в декоре интерьеров.
Что до Эмиля, то он, как и любой изобретатель, был натурой увлекающейся, а потому уже в 1908 году он сконструировал и запатентовал легкий самолетный двигатель со звездообразным расположением цилиндров, а с 1919 по 1926 год - испытал три вертолета собственной конструкции. Эмиль Берлиндер скончался 3 августа 1929 года в Вашингтоне, в возрасте 78 лет. В США он по сей день известен, как основатель Общества профилактики заболеваний, и человек, внедривший законодательно пастеризацию молока. А весь мир помнит его, как изобретателя граммофона и граммпластинок.