ЕФРЕМОВ Иван Антонович (часть 1)
Писатель, ученый
Иван Ефремов родился 22 апреля 1907 года в деревне Вырица Царскосельского уезда, расположенной к югу от Петербурга.
Его отец Антип, сменивший свое имя, и ставший Антоном, был купцом, занимался лесоторговлей и имел чин титулярного советника. Он был выходцем из заволжских крестьян-староверов и служил в армии в лейб-гвардии Его Императорского Величества Семеновском полку, основанном в 1687 году Петром Великим из потешных подмосковного села Семеновского.
В этот полк отбирали рослых и крепких парней. Это было фамильной чертой Ефремовых. Антон Харитонович ходил на медведя с одной рогатиной. В семье деда - Харитона Ефремова - было десять рослых и могучих сыновей, с которых он перед иконой брал клятву никогда не участвовать в кулачных боях и драках. Такая традиция в крестьянской семье означала, что кто-то из родственников по причине буйного характера и непомерной силищи уже оказывался в Сибири.
Высокий рост, богатырское телосложение, огромную силу, неуемный, вспыльчивый и прямой характер унаследовал и Иван Антонович, хотя, по его собственным словам, уступал в силе отцу и лишь с трудом разгибал подковы.
После службы Антон Харитонович на родину не вернулся, и выстроил дом в Вырице. Молодую и красивую жену Варвару Александровну взял из села Тосно Царскосельского уезда (ныне Тосненского района). В восемнадцать лет она родила ему сына Ивана. Иван Антонович был очень похож на мать. Перефразируя Гоголя, можно сказать: был и ладно скроен, и крепко сшит.
В их доме стояла дубовая резная мебель, в громадных шкафах теснились кожаные переплеты книг. По двору, вымощенному деревянным торцом, вдоль натянутой проволоки вместо собаки передвигался цепной медведь. Воспитанный в патриархальной среде отец имел крутой и деспотичный нрав. Детьми занимался мало. Торговля лесом занимала все его время. Так как младший брат Ивана Антоновича - Василий рос болезненным мальчиком, то все внимание матери было приковано к нему.
Детские впечатления Ивана были ограничены окрестностями своей деревни, и поездками за 50 верст к бабушке со стороны матери. Предоставленный самому себе мальчик рано научился читать, и к шести годам сделался главным читателем отцовской библиотеки. Среди мещанского быта "Двадцать тысяч лье под водой" и другие романы Жюля Верна оставили неизгладимый след на всю жизнь.
Болезнь Василия, младшего брата Ивана, заставила семью перебраться на юг, в курортный город Бердянск, один из самых солнечных городов Российской Империи, расположенный на берегу Азовского моря. Здесь он впервые увидел Азовское море. Окном в мир путешествий и приключений по-прежнему были книги.
К Жюлю Верну добавились Г. Р. Хаггард ("Копи царя Соломона", "Дочь Монтесумы"), Ж. Рони-старший ("Борьба за огонь", "Пещерный лев"), Г. Дж. Уэллс ("Машина времени", "Человек-невидимка", "Война миров"), А. Конан Дойл ("Затерянный мир"), Джек Лондон ("Зов предков", "Белый Клык", "Смок Белью", "Смок и Малыш", "Время не ждет"). Иван Антонович позже писал, что Герберт Уэллс во многом определил его мировоззрение.
В 1917 году родители Ивана развелись. А в 1919 году мать с детьми переехала в Херсон, вышла замуж за командира Красной Армии, и уехала с ним. Дети остались на попечении дочери отца от первого брака, но вскоре лишились ее поддержки. Дальнейшую заботу о них взял на себя Отдел народного образования.
Иван прибился ко 2-й автороте 6-й армии и стал ее воспитанником. С ней он дошел до Перекопа. Однажды при бомбардировке Очакова снаряд упал рядом с очередью за хлебом. Было много убитых и раненых. Иван, чуть в стороне от очереди, примостившись на пожарной лестнице, читал книгу. Взрывной волной его сбросило вниз, контузило и засыпало песком. Легкое заикание после этого случая осталось на всю жизнь. Поэтому Иван Антонович был не очень разговорчивым человеком и профессором, который никогда систематически не преподавал.
В автороте Ваня до тонкостей изучил устройство автомобиля, и научился его водить. То и другое пригодилось в дальнейшей экспедиционной жизни, а увлечение автомобилем продолжалось всю жизнь.
В начале 1921 года по окончании Гражданской войны часть была расформирована, Иван был демобилизован и уехал в Петроград. Сначала он занимался выгрузкой дров и бревен из вагонов или лесовозных барж. Потом работал автомехаником и шофером в ночную смену. Поступил в школу II ступени и продолжал читать. Прочел "Вымерших животных" Э. Р. Ланкастера и "Превращения животного мира" Ш. Депере.
Для любознательного юноши эти две книги особенно поучительны в сравнении. Книга Э. Р. Ланкастера посвящена прежде всего романтике "охотника за ископаемыми", а книга Ш. Депере учила, что путешествия в прошлое совершаются силой ума.
В начале 1923 года Ефремов прочел в "Природе" за 1922 год статью Петра Сушкина "Эволюция наземных позвоночных и роль геологических изменений климата". В ней упоминались раскопки В. П. Амалицкого.
Статья произвела впечатление на Ваню Ефремова. От избытка чувств он написал письмо Сушкину. В ответ получил записку: "Приходите, но не на квартиру, а в Геологический музей. Мы побеседуем, а кстати, вы кое-что увидите..."
Встреча состоялась 18 марта 1923 года. Беседа проходила большей частью в музее. Иван увидел не только собранные скелеты парейазавров и иностранцев из Северо-Двинской галереи, но и слепок скелета диплодока, присланный еще до революции из Carnegy Museum в Питтсбурге, скелет индрикотерия, описанный и многое другое. Сушкин и не догадывался, что перед ним стоит будущий продолжатель его дела на ниве палеонтологии, который станет с годами еще и писателем.
Сушкин посоветовал Ефремову поступать в университет на биологическое отделение. Но жажда приключений в Ефремове не могла ждать так долго. В 1923 году Иван сдал экзамены на штурмана каботажного плавания при Петроградских мореходных классах, и следующей весной отправился на Дальний Восток, нанялся матросом на парусно-моторное судно "III Интернационал" и до поздней осени 1924 года плавал у берегов Сахалина и по Охотскому морю, после чего вернулся в Ленинград.
Сделать решающий выбор между морем и наукой было трудно. Иван отправился к капитану Д. А. Лухманову - автору морских рассказов. Беседы с ним позже были использованы Иваном Антоновичем в большом рассказе "Катти Сарк", где рассказчик - хозяин дома - выведен под именем капитана Литханова, а сам Иван Ефремов - "молодого штурмана".
"Мы сидели у него дома на Шестой линии, пили чай с вареньем, - вспоминал Иван Антонович. - Я говорил, он слушал. Внимательно слушал, не перебивая, знаете, это большой дар - уметь слушать! - потом сказал: "Иди, Иван, в науку! А море, брат ... что ж, все равно ты его уже никогда не забудешь. Морская соль въелась в тебя". Это и решило мою судьбу".
По рекомендации Сушкина Иван Ефремов поступил на Биологическое отделение физико-математического факультета Ленинградского университета, сперва вольнослушателем, а затем студентом.
Летом 1925 года он по заданию того же Сушкина отправился в Талыш для сбора птиц. Когда он выполнил задание, нанялся капитаном небольшого гидрографического катера. Его дальневосточные и каспийские морские впечатления спустя годы нашли отражение в рассказах "Встреча над Тускаророй", "Катти Сарк", "Атолл Факаофо".
На Каспии его нашла телеграмма Сушкина о вакансии препаратора в Геологическом музее АН СССР. Иван вернулся в Ленинград, и стал препаратором в Северо-Двинской галерее.
В 1926 году Иван Антонович отправился в свое первое палеонтологическое поле на гору Большое Богдо в Прикаспийской низменности. Там находится одно из первых найденных в России местонахождений раннетриасовых лабиринтодонтов в прибрежно-морских отложениях. Иван Антонович провел тщательное геологическое исследование местонахождения.
Впечатления и приключения, связанные с путешествием на Большое Богдо были записаны Иваном Антоновичем и опубликованы в 1930 году в статье "Русские охотники за ископаемыми", приложенной к переводу книги Ч. Г. Штернберга "Жизнь охотника за ископаемыми", в качестве воспоминаний "самого юного охотника" за ископаемыми. В 1945 году в полуфантастическом преломлении впечатления от этой поездки легли в основу рассказа "Белый Рог".
По возвращении в Ленинград, к привычной работе препаратора добавилась научная работа. Иван Антонович приготовил свою первую научную статью: "Об условиях нахождения остатков лабиринтодонтов в верфенских отложениях горы Большое Богдо Астраханской губ.". В 1928 году она была опубликована в "Трудах Геологического музея АН СССР". Именно эта работа положила начало будущей тафономии - новой области палеонтологических исследований, созданной трудами Ефремова.
"Казалось бы, мне оставалось, - вспоминал Иван Антонович, - только закончить университет. На деле все получилось совсем не так. Разнообразная деятельность препаратора, сама наука так увлекли меня, что я часто засиживался в лаборатории до ночи. Все труднее становилось совмещать интенсивную работу с занятиями. К тому же с весны до глубокой осени приходилось бывать в экспедициях".
В 1927 году Сушкин направил своего ученика в экспедицию на реки Шарженгу (правый приток Юга) и Ветлугу. Здесь он "охотился" тоже на раннетриасовых лабиринтодонтов, захороненных в отложениях огромного озерного бассейна. Оттуда Ефремов привез коллекцию черепов изумительной сохранности.
В 1928 году умер Петр Сушкин, и лабиринтодонт с Шарженги - первый таксон, описанный Ефремовым, - был назван Bentosaurus sushkini Efremov. Позже выяснилось, что под этим родовым именем раньше была описана рыба. Теперь этот род называется Bentosuchus Efremov.
После знакомства с основами исторической геологии и геотектоники, Иван Антонович в 1929 году высказал предположение, что океанические впадины, подобно континентам, имеют сложный рельеф. Подводные горы лишены мощного слоя осадков и их магматический фундамент доступен изучению. Статья была послана в "Geologische Rundschau".
Из Германии, как писал Иван Антонович в 1972 году: "она вернулась с довольно обстоятельным разгромным отзывом крупнейшего в те годы специалиста по геологии морского дна профессора Отто Пратье. Он заявил, что статья представляет собой химеру. Все дно океанов и морей сплошь покрыто рыхлыми позднейшими осадками, из-за которых недоступны коренные породы, и при современной технике нет никакой возможности добывать образцы их. Жаль, что заметка не была напечатана".
Через 30 лет многие положения этой рукописи (как всегда в существенно уточненной и конкретизированной форме) стали общепринятыми.
Получив разгромную рецензию, Иван Антонович не отказался от своих воззрений. Еще до революции в морской геологии 1960-х годов проблеме изучения коренных пород дна океанов, в полуфантастической форме, он посвятил рассказ "Атолл Факаофо".
В 1929 году препаратор Иван Ефремов был произведен в научные сотрудники II разряда. Летом того же года он участвовал в двух экспедициях. Результаты работы на "динозавровом горизонте" в северных предгорьях Тянь-Шаня были опубликованы в статье "Динозавры в красноцветной толще Средней Азии".
Весной 1930 года на базе Остеологического отдела и Северо-Двинской галереи Геологического музея был создан Палеозоологический институт. Иван Антонович автоматически стал его сотрудником, а спустя два года был произведен в научные сотрудники I разряда. Летом 1930 года он работал в Урало-Двинской экспедиции, расширяя на север область изучения пермских и триасовых костеносных отложений амфибий и рептилий. По результатам этой экспедиции им была написана статья "Пермотриас северной части Русской платформы и его местонахождения лабиринтодонтов".
Индустриализация страны требовала новых источников сырья. Участвовал в геологической съемке и Иван Антонович. После поездки на север он возглавил геолого-съемочную партию в районе поселке Горный и вновь изучал Каргалинские медистые песчаники. В поселке он завел знакомства со старыми горнорабочими, которые помогли ему в поисках и исследовании заброшенных выработок.
В 1931 - 1935 годах, работая зимой, как палеонтолог, лето Иван Антонович проводит в геологических партиях. Это был период накопления палеонтологического и геологического опыта. В 1931 году он был начальником отряда Нижне-Амурской геологической экспедиции АН СССР. Из Хабаровска отряд спустился на пароходе до глухого таежного села Пермского, обследовал долину и устье реки Горин (или Горюн) и район озера Эворон. В 1932 году на месте села Пермского начинается строительство Комсомольска-на-Амуре.
В 1932 году Иван Антонович стал начальником отряда по изысканию железнодорожной линии Лена - Бодайбо - Тында. Он работал на участке от Олекмы до поселка Тында. Экспедиция задержалась на старте. Поэтому 600 километров пути по горам и тайге приходилось идти с максимальной скоростью. Последнюю треть пути Ефремов и его спутники шли по глубокому снегу, а морозы достигали -28° С. Один из участков БАМа проложен именно по этому пути.
"Будучи уже квалифицированным геологом, - писал Иван Антонович, - я ходатайствовал о разрешении мне, в порядке исключения, окончить экстерном Ленинградский Горный институт". Это случилось в 1933 году. "Мне пошли навстречу, и в течение двух с половиной лет удалось, не прерывая работы, закончить его". В 1935 году Ивану Антоновичу было присвоено звание горного инженера. Однако диплом с отличием был выдан ему только в 1937-м.
В начале сезона 1934 года Иван Антонович отправился в Татарию. Он намеревался копать Семин овраг к северу от небольшого города Тетюши, где в дальнейшем была раскопана богатая фауна низших тетрапод верхнепермского возраста. Однако, прибыв на место, Иван Антонович обнаружил там чужой раскоп прошлого года. Он приступил к работе, но позже отправился в Каменный овраг в 30 километрах к западу от Семина оврага.
"Не было бы счастья, да несчастье помогло". В Каменном овраге за три сезона Иван Антонович произвел самые крупные в своей жизни раскопки. Наладив работу в Каменном овраге, Ефремов отправился на геологические работы в Сибирь.
Это был самый тяжелый сезон в жизни Ивана Антоновича. Стужа и ледяной ветер сопровождали сплав по Олекме, работу в долине реки Токко и бассейне Чары. Температура к концу сезона достигала -40° С. Закончив работу, участники отряда собрались в Могоче лишь в середине января. Общая протяженность маршрутов составила 2700 километров, что втрое превысило проектное задание.
По результатам двух полевых сезонов Ефремова они с А. Арсеньевым написали статью "От Алдана до верховьев Чары" и составили геологическую карту Олекмо-Чарского нагорья и западной части Алданской плиты. Карта этого труднодоступного района была использована при составлении большого советского "Атласа мира", изданного в 1954 году.
Сезоны 1932-го и 1934 годов подорвали богатырское здоровье Ивана Антоновича. Но приобретенный в геологических экспедициях опыт, не только научный, но и жизненный, открыли ему впоследствии двери в литературу. Именно там родились сюжеты большинства его ранних рассказов: "Озеро Горных Духов", "Путями старых горняков", "Олгой Хорхой", "Голец Подлунный", "Алмазная Труба", "Юрта Ворона".
В 1972 году Иван Антонович писал, что "Голец Подлунный" - "хроникальное и точное описание одного из моих сибирских путешествий". Под именем Георгия Балабина в рассказе выведен сам Иван Антонович, а геолог по имени Александр Александров - это его спутник - А. А. Арсеньев.
Интересна история "Алмазной трубы". Рассказ повествует о нахождении геологами взрывной кимберлитовой алмазоносной трубки в Якутии.
В 1972 году Иван Антонович писал: "Двенадцать лет спустя после его написания на письменный стол, за которым был написан рассказ, легли три алмаза из первых добытых в трубке, расположенной на Сибирской платформе, правда южнее места действия "Алмазной Трубы", но точно в той геологической обстановке, какая описана в рассказе". Компетентные органы Ивану Антоновичу даже предъявляли претензии, дескать - знали и умолчали, а через открытую печать выдали гостайну.
Опыт геологической работы имел и более опосредованное преломление и в его фантастических произведениях. В "Лезвии бритвы" Ефремовым написано: "Начальник тот, кто в трудные моменты не только наравне, а впереди всех. Первое плечо под застрявшую машину - начальника, первый в ледяную воду - начальник, первая лодка через порог - начальника, потому-то он и начальник, что ум, мужество, сила, здоровье позволяют быть впереди. А если не позволяют - нечего и браться".
Летом 1935 года Палеозоологический институт переехал из Ленинграда в Москву.
Продолжение следует...