Стеблин-Каменский М. И. Труды по филологии
…Сфера распространения того, что Тойнби именовал «недоразвившейся скандинавской цивилизацией» огромна, причём в области культуры её влияние заметно больше, чем в территориальной плоскости. Имена асов Асгарда знают почти все, каждый слышал о Рагнарёке и конце света по версии хексы Вёльвы, и, конечно, суровое и завлекающее слово «викинг» не покидает обложки книг и журналов, постеров фильмов и рекламы игр.
Но Скандинавия - это не только яростные берсерки и рыжебородый молотодержец Тор. Это уникальный след в культуре Европы, в том числе - и нашей с вами страны. Солидный пласт литературы - саг, прядей, нид - навсегда остался в истории мировой культуры, быть может, самым значимым за всю эпоху Средневековья.
А в нашей науке навсегда прочно обосновалось имя человека, который, быть может, больше всех в России сделал для раскрытия тайн притягательно-суровой скандинавской культуры, и чьи работы были читаемы не только высоколобыми спецами, но и непрофессионалами. Михаил Иванович Стеблин-Каменский (1903-1981) вообще являлся довольно странной фигурой в советской науке. Читая его книги и статьи, создаётся впечатление, что он мог писать всё что угодно, обсуждать любую тему, касающуюся его предмета, вне всякой зависимости от генеральной линии партии. Продолжающий рассуждать о структурализме во времена, когда он уже был полностью идеологически разгромлен. Открыто обсуждающий идеи западной «буржуазной» лингвистики. Ссылающийся на работы западных авторов, представлявших новые направления в философии. И при этом его книги не особенно громили на страницах ведущих изданий, он периодически ездил за границу на конференции, регулярно переписывался с коллегами из-за рубежа.
Всего этого автор добивался тяжким трудом. Первая публикация Стеблин-Каменского появилась, когда ему исполнилось 43 года. С молодости он занимался английским языком, преподавал его, занимался составлением словарей, однако настоящей страстью для учёного стала история языков, и тех, кто говорил на них. И в 1943 году, в самый разгар войны, в блокадном Ленинграде, Стеблин-Каменский завершает свою диссертацию о древнеанглийской поэзии. Но новое увлечение уже накрыло его с головой: уже немолодой начинающий учёный взахлёб глотал памятники исландской поэзии и прозы. Уже в 1948 году он завершает свою докторскую по поэзии скальдов. В 1950 г. Стеблин-Каменский становится заведующим кафедрой германской филологии, и теперь, когда он стал признанным и известным лингвистом, начали появляться наиболее значимые труды, каждый из которых заслужил известность и в России, и за рубежом…
В рассматриваемый сборник умудрились включить практически все значимые работы Стеблин-Каменского. Это исследования по скандинавской литературе и мифологии, теоретическому литературоведению, и лингвистике германских языков. Каждая из этих работ заслуживает краткого обзора.
1. «Культура Исландии» (1967). Наверное, самая известная работа Стеблин-Каменского. Во времена выхода книги это был один из самых малочисленных народов Европы - исландцев насчитывалось около 200 тысяч. Но этот маленький народ породил великую культуру. И не просто породил - он хранит её, бережёт и пестует, продолжает развивать и оттачивать созданное столетия назад. Вот и эта книга соединяет в себе одновременно и средневековую, и современную автору Исландию в единый узел. Немудрено. Стеблин-Каменский начинает с того, что практически не изменилось за прошедшее тысячелетие - природный пейзаж: плоскогорья хейди в глубине острова, чёрный песок на берегах моря, ледники и вулканы… По краям необитаемых областей и лежит настоящая Исландия - остров одиноких хуторов, маленьких деревень и городов. Автор рассказывает историю заселения острова, историю вольнолюбивого народа, у которого никогда не было высшей власти, если не считать далёкого датского короля. Язык, миф, поэзия, сага, сказка - вот основные «категории культуры» исландца, их основное наследие. Язык, в котором практически нет заимствованных слов. Поэзия, которая до сих пор не вытравилась из народного сознания, каждый встреченный на улицах Рейкьявика может оказаться поэтом. Сага - редкое явление архаичного реализма в литературе, где автор пересказывал в художественной форме то, что знал сам. Сказка - след дохристианского, пока ещё живого мышления исландец, истории о привидениях, колдунах, нечеловеческих существах, скрывающихся в глубинах острова. Главное свойство исландцев, самого их типа мышления - неагрессивная индивидуальность и глубокий интерес к собственной культуре. У этого маленького народа есть чему поучиться всем остальным, «большим» нациям, в том числе - и нам с вами.
Стоит заметить, что книга написана очень талантливо, язык Стеблин-Каменского заставляет прилипать к монографии (!) ничуть не меньше, чем многие образцы художественной литературы. В популярной форме автор умудрился изложить многие результаты своих предыдущих изысканий, не прибегая к зубодробительной терминологии лингвистов, не рассуждая о теоретическом литературоведении, разве что с лёгкой иронией. Так же, как прошлое здесь мешается с настоящим, так и научный опыт филолога смешивается с личным - он ходил по этой земле, и общался с её людьми, на себе ощущая атмосферу и вкус культуры, которую он описывает. Именно это делает «Культуру Исландии» одной из лучших книг по истории Скандинавии, написанной на русском языке.
2. «Мир саги» (1971). Во время одного из визитов в Рейкьявик Стеблин-Каменского, в номере отеля «Сага», посетил призрак. Умерший в XIII в. исландец Торлейв недоумённо спрашивал филолога, что происходит на его родине, почему она настолько изменилась, и что произошло с людьми, которые даже не могут вспомнить родственников дальше пятого колена? Почему саги стали такими странными? И отчего люди в таком количестве скучковались в таком количестве на мысу, под названием Рейкьявик, хотя многие даже не знают ближайшую сотню соседей? Автор разговорился с Торлейвом, и ему пришла в голову идея написать книгу о том, как мыслили люди, создававшие исландские саги, как они видели собственный мир…
По крайней мере, так описывает в этой книжке Стеблин-Каменский, проявляя свою богатую фантазию и писательский талант (хотя, кто его знает, вдруг и правда?...). В любом случае, его, как литературоведа, интересовали саги, и как определённый этап развития мировой литературы, и как отпечаток человеческой личности. Читая саги, учёный чётко понимал, что они мыслили не совсем так, как современные писатели, что за их творчеством стоит какое-то иное сознание. Основные его черты Стеблин-Каменский и пытается отыскать в оставленных нам текстах: текстах, где нет описаний природы, но есть огромные родословные, где нет лирики, но есть стремление рассказать правду о неких событиях, причём правду объективную. Что это были за люди?
Филолог стал задавать сагам вопросы. «Что такое правда»? Саги ответили: то, без чего нет нас самих. Сага обязана говорить правду, об этом говорилось всегда, иначе она немедленно объявлялась ложной. Значит ли это, что там не было фантазий, выдумки, приукрашиваний? Нет, не значит, но дело не в этом. Просто люди, создававшие и слушавшие саги, считали, что она должна быть правдой, просто обязана - иначе это не сага. Такова была черта их сознания, то, что Стеблин-Каменский назвал «синкретической правдой» - то, что объективно считалось истиной, просто по факту, и никак иначе.
«Где границы человеческой личности»? Вот об этом саги говорят много и охотно - в них нет «человека вообще», нет аллегорий и идеальных образов. Герой саги - всегда реальный человек, у которого есть родословная и родственные связи, конкретные поступки, и положенные в основу сюжета. Героем саги не являлся выдуманные человек, по крайней мере, о этом было неизвестно слушателям: в этом просто не было смысла.
«Что добро, и что - зло»? Вопрос вопросов, на которые саги находят свой ответ. Конечно, они полны кровавых стычек, и жестокой мести, и эмоции, проявляемыми героями по поводу тех или иных разворотов судьбы могут удивить читателя. Однако не слушателя-исландца. Исландец всегда ведёт себя так, как подобает честь рода, право мести.
Вот такие вопросы, на которые сам Торлейв с большим трудом отыскал бы ответы. Но их раскопал Стеблин-Каменский, читая между строк отпечатки сознания древних исландцев - их саги. Интересный эксперимент литературоведа обернулся вот такой вот небольшой книжицой, которая пытается показать, насколько человек, живущий на студёной окраине мира столетия назад, отличался от нас.
3. «Миф» (1976). Многознающий и опытный исследователь, Стеблин-Каменский не мог интересоваться тем, что составляло саму суть эпоса исландских скальдов. Миф - вообще слово загадочное, слишком общее, уж так его придумали греки, осмысляющие воззрения своих предков. Короткое и обманчивое… А между тем, именно «миф» - ключевое понятие для того, кто занимается скандинавским материалом - всякий, кто читал Voluspa, поймёт, какое место асы занимали в воззрении древних исландцев.
Нужно сказать, что сам автор весьма скептически относится к многочисленной традиции изучения мифов, считая её, конечно, больше плодом фантазии учёных, их попыток структурировать материал и осмыслить его. Подобные методы, считал исследователь, для скандинавских мифов не годится. Нужно исходить из того, что рассказывают сами люди, поколениями создававшие легенды о Рагнарёке, валькириях, собирающих эйнхериев на поле боя, йотунах и ванах, многажды много схлёстывавшихся в боях с отважными асами…
Для Стеблин-Каменского миф - это не нечто общее в структуре сознания людей архаичного общества, скорее он понимает его как совокупность самобытных явлений в представлениях об окружающем мире. Так и у скандинавов: например, их представления о пространстве отличаются необычной чёткостью и строгостью локализации, тогда как время имеет куда более эфемерную природу. Или удивляющая исследователей персонифицированность фигур асов, каждый из которых представляет собой яркую индивидуальность, в отличие от героев саг - людей. Так же, как и в других своих работах, Стеблин-Каменский много рассуждает о «проблеме неосознанного авторства», доказывая, что создатель мифологических песен не считал себя их автором, просто тем, кто даёт некую поэтическую форму описанию давно произошедшим событиям…
В общем, небанальная работа о природе мифа, отрывающаяся от глобальных схем развития религиозности. Она, безусловно, заслуживает самого внимательного прочтения, любой, кто увлекается подобным кругом вопросов, найдёт там много интересного…
4. Древнескандинавская литература (1979). Курс лекций, посвящённый тому, насколько была самобытна скандинавская литература задолго до шествия сверхпопулярных шведских детективов и сказок о непонятного возраста мужичке с вентилятором на спине. Древнескандинавская литература в данном случае охватывает период, начиная от наскальных петроглифов на берегах фьордов и заканчивая закатом архаичной традиции сагосложения в позднее Средневековье. Но и здесь Стеблин-Каменский стремится проявить оригинальность - в отличие от коллег-филологов он рассматривает литературу не как самоценность, а как отпечаток сознания её авторов. В общем, «вопросник» автора всё тот же: формирование личности и авторства; самобытность мышления человека Средневековья; уникальное место скандинавской литературы в масштабе мировой и уникальность её реализма. Да, эта литература так и не была док конца поглощена традициями континентальной Европы, и в Исландии до сих пор можно услышать эхо далёкой эпической традиции. Она была настолько крепка, что даже пришлые рыцарские романы переиначивались здесь на свой лад.
В общем, этот курс не перескажешь, его нужно прочесть, для того, чтобы понять, каким образом развивалась литература, которая до сих пор служит для нас неиссякаемым источником вдохновения.
5. Историческая поэтика (1978). Сборник статей, посвящённых скандинавской литературе. Это уже, по большей части, сугубо специальные работы, которые неподготовленному человеку могут показаться крепким орешком. Тем не менее, эти вещи очень познавательны, и любой, кто захочет приобщиться к тайнам поэзии скальдов, должен приобщиться к ним. Так, статья «Скальдический кённинг» посвящена своеобразной системе поэтических минонимов, которые заменяли в саге, пряди или ниде простое существительное, создавая целое наслоение смысловых загадок. Или, скажем, весьма интересная работа «Место поэзии скальдов в истории мировой литературы» впервые в творчестве учёного ставит проблему авторства и реализма в средневековых произведениях словесного искусства, о которой уже не раз говорилось выше. В сборнике содержится и лучшая, по мнению самого Стеблин-Каменского, его работа - «Апология смеха». Здесь учёный идёт по следам посыла Люсьена Февра, и пытается создать-таки историю одной из самых главных эмоций в человеческой жизни, говоря о природе и истории комического в эддических текстах, как всегда, настаивая на глубоком своеобразии даже проявления эмоций в этом обществе.
Таким образом, сборник весьма хорош, хотя и необычен для читатели, непривычного к представленным темам.
6. «Общее и германское языкознание. Скандинавистика» и «Очерки по диахронической фонологии скандинавских языков». Нельзя не сказать пары слов и о лингвистическом наследии Стеблин-Каменского, многое из которого представлено в двух этих сборниках. Вот сюда уже не слудует лезть никому, кроме тех, кто профессионально знает методы лигвистического исследования - то есть изменение фонем в германских языках, проблему грамматического значения, соотношение старших и младших рун с произношением в скандинавских языках… Здесь - плод работы филолога за долгие годы исследования норвежского и исландского языков и их исторического развития. Повторяю - не следует повторять мою ошибку, и пытаться разобраться в этих статьях без профессиональной подготовки. Хотя мне они принесли косвенную пользу, заставив полезть в книжки по методологии лингвистики, это не лучший способ свести знакомство с данной наукой…
В общем, моя рецензия на этот раз оказалась сильно апологетической, даже чрезмерно - меня слишком придавила титаническая фигура Стеблин-Каменского и его эрудиции. Хотя по некоторым моментам я даже осмеливался поспорить с почтенным автором (в одностороннем порядке), высказать скепсис к некоторым его идеям. Так, сама «концепция авторства» мне кажется несколько преувеличенной, хотя, конечно, как рабочая гипотеза она вполне годится. В любом случае, труды Стеблин-Каменского отличаются глубокой проработкой материала, любовью к нему, написаны прекрасным языком и легко читаются.
И работы Стеблин-Каменского, несмотря на то, что многие написаны десятилетия назад, всё одно живут, не только в научных трудах и историографии, но и в массовой культуре. Так, во время победоносного выступления исландской команды по футболу на Чемпионате я своими ушами слышал, как в одной из новостных программ почти дословно протицировали кусок из «Культуры Исландии»… В общем, долгая память, долгая память…