Аркадий Первенцев, "Огненная земля"
В детстве читал его "Честь смолоду" - о советских диверсантах Великой Отечественной, увлекательная вещь для юношества. А "Огненная земля" - об Эльтигенском десанте, одном из самых трагических и героических за войну. Сильный и страшный роман, часть героев (Куников) даже названа своими именами. Писалось прямо по горячим следам -в 1944-45, поэтому честно говорилось о многих вещах, которые позднее предпочли бы скрыть. Современные авторы, любящие шокировать читателя "кровь-кишки на гусеницах", нервно курят в сторонке. И о потерях в разных операциях, и об опоздании части сил, несмотря на все труды... И Малая Земля тоже упоминается - еще без полковника Брежнева :). Подозреваю, часть эпизодов писалась прямо по документам. Не так давно вышла документальная книга Кузнецова "Большой десант" - одна из лучших в жанре, так вот "Огненная земля" - отличное к ней дополнение.
Капитан держался в седле с той ловкой и завидной осанкой, в которой долголетняя строевая выучка сочетается с непринужденностью горского наездника. Он сдерживал кобылицу на хорошем шаге, почти незаметно «подрабатывая» шенкелями ее поджарые бока и легко пошевеливая поводьями. Кобылица косила глазами, когда через дорогу, поблескивая черно-сизыми кольцами, проползали змейки. Всадник тогда пригибался к вороной шее лошади и тихонько посвистывал. Лошадь успокаивалась и снова цепко перебирала своими крепкими копытами, чуть покачивая крупом.
Звенягин глотнул воздух. Кровь хлынула в легкие, забурлила. Дух его еще боролся. Он приподнялся, но снова рухнул, и последние конвульсии потрясли его тело.
Шалунов, размазывая какой‑то жир по лицу (это были мозги убитого армейского лейтенанта), наклонился над Звенягиным, сунул руку, и она вошла в спину всей кистью. Шалунов в ужасе отдернул руку.
"Оперативный паек был съеден в первые два дня, так как состоял всего из двух килограммов подмоченных при высадке сухарей, плитки шоколада и консервов. Прорывающиеся корабли подвозят боеприпасы, но мало. Парашютные сброски почти прекратились. Приходится вступать в рукопашные схватки. Мы обшарили дно моря на небольших глубинах, очистили погибшие катера и мотоботы, чтобы пополнить запас патронов, но собрали немного. Продовольствие, сброшенное самолетами, мы отдаем раненым. Таким образом, единственным средством питания являются кукуруза в кочанах и пшеница, найденные нами в ямах, оставленные жителями. Но и эти запасы кончаются. Мы выкопали свеклу на огородах, съели тыквы. Мы не имеем табака. Люди курят вату, выдирая ее из своего обмундирования. Но, несмотря ни на что, батальон держится и готов выполнить любой ваш приказ…"
Перечитав написанное Букреевым, Батраков поднял набрякшие веки.
- На бумаге мрачно. Мы как будто жалуемся.
- Все так.
- Ты даже преуменьшил. Съедена вся кукурузная бодылка, перещелкали все семячки. Люди потеряли в весе ровно вдвое.
- Ну и что же?
- Мы привыкли… а на Большой земле покажется мрачно. Еще снимут корабли с главного направления. Ты читал, как нас в газетах расписали… А если бы ленинградцы разрисовали все, что им приходится испытывать? От кручины бы все позеленели.
- Как же ты рекомендуешь ответить адмиралу?
- Спрячь донесение в свою сумку. После войны детишкам покажешь, а командование флота не волнуй.
Рыбалко достиг позиций артиллерийских батарей. Прислуга была вырезана матросами с ожесточенной точностью. Никто из артиллеристов не мог сообщить штабу о продвижении группы прорыва.
P. S. Не знал, что Первенцев еще и писал сценарий "Третьего удара" (продолжение освобождения Крыма, один из моих любимых фильмов о войне) - неудивительно, очень похоже по духу.