Осенний тур - 2011. Дни пятый-седьмой. Мои злоключения в дождливой южной Фуцзяни
Да, неделька выдалась насыщенной, мои дорогие друзья. Я успел съездить из Ханчжоу на юг Фуцзяни, вернуться в Шанхай, и снова оказаться в миньской провинции, правда уже на её севере. Успел промокнуть напрочь под нудным дождём, почти переходящим в ливень, и изжариться под палящим ноябрьским солнцем в У И Шани.
8-го ноября ночью (спустя всего несколько часов после написания предыдущего поста) я получил весточку из дома, что мой любимый сын заболел. Что ни говорите, но я уверен, это соматика в чистом виде. Конечно, московские холода тоже сделали своё дело, но это всего лишь повод. Причина же, уверен, в том, что Радомир Сергеевич попросту затосковал по мне. Вся неделя прошла на фоне этого тревожно-зудящего чувства, усиленного тем, что связь с домом практически прервалась. Подозреваю, причина разрыва связи заключается в том, что из юго-восточной китайской провинции Фуцзянь смс-ки на родину попросту не доходят, и мои дорогие туристы, которых я сопровождаю, могут только подтвердить мои слова. А по моему местному китайскому тарифу звонки за границу невозможны. Вот и приходилось мне всю неделю по два-три раза отправлять любимой супруге короткие сообщения из серии СОС, получая ложные уведомления о их доставке. И только пару часов назад я увидел в гугл-токе своего друга, который по моей просьбе позвонил мне домой и выяснил, что все живы, относительно здоровы и ждут меня скорее. Ну что же, осталось ровно половина срока моей ссылки.
Получив тревожное сообщение, я проснулся и до утра вторника, 8-го числа, уже не засыпал. В 8 часов я встал с постели, оделся, умылся, собрал вещи и отправился на юг Фуцзяни. Для этого мне пришлось выйти под моросящий дождик на старую ханчжоусскую улицу Чжуншань (центр города в его бытность столицей империи Южная Сун, а ныне пешеходная улочка). Я быстро добрался до ближайшей почты, отправил закупленный чай в Пекин, дошёл до остановки 301-го автобуса и поехал на далёкий от центра города Южный вокзал. Раньше это была станция Сяошань, названная по имени небольшой гряды гор на южном берегу реки Цяньтан, а также ханчжоусского района, расположенного вокруг них. Но с постройкой в Китае сети скоростных железных дорог, там стали останавливаться такие китайские сапсаны, а станция поменяла своё название на гордое имя Ханчжоу-Южный. Впрочем, это создало серьёзную проблему для всех отъезжающих, ибо город до сих не решил свой главный квест последних десятилетий - не построил метро. Поездка из центра до Южного на автобусе занимает час с лишним, и это если нет пробок, а с пробками и все два. Поэтому я выехал за 2 часа до поезда. Хотя мне повезло, и я добрался-таки за час, как мне и сообщил китайский аналог гугла - сайт байду-ком.
Покушал в кафешке с цзясинской кухней (Цзясин - это уезд на севере провинции Чжэцзян, центром которой Ханчжоу и является, знаменит своими пирамидками из клейкого риса - цзунцзы) и спокойно сел на скоростной поезд D3205, идущий до Сямыни. 8-е число, 8-й вагон, 33-е место. Развалившись в кресле, я наконец-то достал из рюкзака взятый ещё при вылете из Москвы журнал "Власть" и окунулся в реалии общемировой обстановки. Причём, первым материалом, на который упал мой взгляд, была статья о том, как китайское правительство прилагает неимоверные усилия по привлечению на родину специалистов-китайцев, получивших образование за рубежом. Продуманно, стратегически и последовательно. Представил себя, выходящего с дипломом из стен Чжэцзянского универа, и посмеялся: если поступлю и проучусь, то мне тоже придётся вернуться, но вряд ли потому, что мои знания пригодятся России, а потому что нас, иностранцев, попросту выживают из Поднебесной. И дальше этот процесс будет проходить ещё интенсивнее. Впрочем, в том же номере журнала недвусмысленно сообщалось о том, что если Россия вступит в ВТО, то процесс экономического и политического обновления у нас наступит неизбежно. Честно скажу, очень хотелось бы верить в это. Пока поезд нёсся по просторам северо-восточной, равнинной части чжэцзянщины, я прочитал журнал почти от корки до корки, и в том числе мудрую статью о том, как на место рухнувших авторитарных (но светских) режимов Ближнего Востока и Северной Африки приходит исламский фундаментализм. И наконец, на фоне общей чернухи и безысходности, где-то промелькнула инфа о том, что 3-го ноября в прокат вышел-таки фильм моего старого приятеля Сергея Лобана "Шапито-шоу". Эх, ну надо же, я ждал этого фильма целый год, а он пошёл за день до моего отъезда. Но на самом деле, я проверил потом в Сети и выяснил, что всё-таки эта премьера состоится 19 января следующего года.
Тем временем, облака над юго-восточным Китаем сгустились до темноты, и за окном полил дождь. Чайна Юником исправно отмечала мой путь смс-ками, приветствующими меня в очередном регионе, а меня сморил долгожданный сон. Проснулся я уже в Фуцзяни. За окном пролетали приморские земли, обильно орошаемые осадками, а берега рек, впадающих в Тайваньский пролив, стали похожи на мерзкую грязную жижу.
Наконец, поезд прибыл на место моего назначения - Цюаньчжоу, город с более чем 2000-летней историей, который в наше время потерялся на фоне более грандиозных Фучжоу и Сямыня, но в котором живёт 7 миллионов, и где, как говорят знатоки, насчитывается более тысячи чайных магазинов. Цюаньчжоу - это центр области, в которую входит и уезд Аньси - родина самого популярного чая в Китае Те Гуаньинь. Уже четвёртый год каждую осень я приезжаю в этот странный край, где чай стал заложником своей популярности и убил напрочь всю экологию. Но даже в нашей пуэрофильской России есть немало людей, которые как и китайцы любят этот чай, но в отличие от китайцев помнят вкус начала нового века. Поэтому в прошлом году мы отважились на авантюру и сделали свой продукт. Экспериментом этого года стал поиск новых производителей, и я поехал в Аньси как будто бы впервые. Как будто в первый раз сошёл на перрон станции Цюаньчжоу, и точно в первый раз сел на автобус до заветного уезда. Впервые я не позвонил своему давнему партнёру (прости, дружище Ли, мы жаждем перемен, а ты, брат, видимо, не меняешься). И впервые я въехал в уездный город со стороны моря (то бишь города Цюаньчжоу).
Видимо, Аньси обречён. По крайней мере, в моих глазах уезд упал ниже плинтуса. Сайт elong.com, на котором я бронирую китайские гостиницы, даёт возможность поселиться в этом городе в единственном отеле Цзиньцзунь, в который я уже никогда не буду, видимо, приезжать. За те две ночи, что я провёл там на прошлой неделе, мне удалось поспать лишь часов шесть, остальное время там орали в караоке этажом ниже безголосые пьяные уроды. В этой гостинице, которую посещают иностранцы (на завтраках я встретил там мексиканца, африканца и двух американок), не принимают международные карты, и чтобы заплатить за постой мне пришлось шлёпать по лужам чуть ли не километр. Причём шёл я по центральной улице, где на тысячу точек, где что-то продаётся, найдётся не более одной харчевни, да и та гамбургерная макдачница. В среду я с прискорбием отметил, что три моих самых любимых ресторанчика, включая одну очень милую хогошницу, благополучно закрылись, не выдержав конкуренции с кентукки-фрайз-чиккенс и кунг-фу (две наимерзейшие сети Поднебесной). Не случайно, шанхайская сеть отелей Цзиньцзян Чжисин, которую я открыл в этот приезд, так и не протянулась пока в этот глухой уголок.
Ну а чай... За полтора дня я обошёл около двух десятков магазинов, перепробовал около полусотни сортов южно-фуцзяньских улунов и понял, что всё, о чём я предрекал в вышеобозначенных постах, сбывается. Хотя всё-таки могу сказать, что дорогой и хороший ТГ, а также демократичные и тоже по своему вкусные Маосе и Хуан Цзинь Гуй я всё-же нашёл. Скоро они доедут до Москвы, и вы все сможете сами составить своё представление о моём труде двух дней в середине второй ноябрьской недели 2011-го года. Если найденные контакты можно будет развить, то следующей весной я обязательно поеду в посёлки Ганьдэ, Сипин и Сянхуа, где пока ещё можно отыскать хорошие улуны, растущие в глухомани с не до конца убитой экологией, и куда не стыдно потом будет пригласить в путешествие и вас, дорогие читатели моего журнала. Я очень надеюсь на это.
В четверг, 10-го числа я закупился чаем, собрал вещички и сдал номер. Прощай, сингапурский цветочный сад (странное название района, где располагается отель, и где вместо цветов какой-то грязный долгострой) навсегда. Потом я долго искал по Аньси почтовое отделение, отправил вторую посылку в Пекин и быстро поехал на автостанцию. Быстро сел на автобус до Цюаньчжоу, за полтора часа добрался до станции скоростных поездов и спустя час уже сидел в 8-м вагоне, на 33-м месте (не правда ли, странное совпадение мест на пути туда и обратно?) поезда D6238 идущего до Фучжоу. За окном начало проясняться. Природа снова начинала улыбаться мне. Продолжение следует.
8-го ноября ночью (спустя всего несколько часов после написания предыдущего поста) я получил весточку из дома, что мой любимый сын заболел. Что ни говорите, но я уверен, это соматика в чистом виде. Конечно, московские холода тоже сделали своё дело, но это всего лишь повод. Причина же, уверен, в том, что Радомир Сергеевич попросту затосковал по мне. Вся неделя прошла на фоне этого тревожно-зудящего чувства, усиленного тем, что связь с домом практически прервалась. Подозреваю, причина разрыва связи заключается в том, что из юго-восточной китайской провинции Фуцзянь смс-ки на родину попросту не доходят, и мои дорогие туристы, которых я сопровождаю, могут только подтвердить мои слова. А по моему местному китайскому тарифу звонки за границу невозможны. Вот и приходилось мне всю неделю по два-три раза отправлять любимой супруге короткие сообщения из серии СОС, получая ложные уведомления о их доставке. И только пару часов назад я увидел в гугл-токе своего друга, который по моей просьбе позвонил мне домой и выяснил, что все живы, относительно здоровы и ждут меня скорее. Ну что же, осталось ровно половина срока моей ссылки.
Получив тревожное сообщение, я проснулся и до утра вторника, 8-го числа, уже не засыпал. В 8 часов я встал с постели, оделся, умылся, собрал вещи и отправился на юг Фуцзяни. Для этого мне пришлось выйти под моросящий дождик на старую ханчжоусскую улицу Чжуншань (центр города в его бытность столицей империи Южная Сун, а ныне пешеходная улочка). Я быстро добрался до ближайшей почты, отправил закупленный чай в Пекин, дошёл до остановки 301-го автобуса и поехал на далёкий от центра города Южный вокзал. Раньше это была станция Сяошань, названная по имени небольшой гряды гор на южном берегу реки Цяньтан, а также ханчжоусского района, расположенного вокруг них. Но с постройкой в Китае сети скоростных железных дорог, там стали останавливаться такие китайские сапсаны, а станция поменяла своё название на гордое имя Ханчжоу-Южный. Впрочем, это создало серьёзную проблему для всех отъезжающих, ибо город до сих не решил свой главный квест последних десятилетий - не построил метро. Поездка из центра до Южного на автобусе занимает час с лишним, и это если нет пробок, а с пробками и все два. Поэтому я выехал за 2 часа до поезда. Хотя мне повезло, и я добрался-таки за час, как мне и сообщил китайский аналог гугла - сайт байду-ком.
Покушал в кафешке с цзясинской кухней (Цзясин - это уезд на севере провинции Чжэцзян, центром которой Ханчжоу и является, знаменит своими пирамидками из клейкого риса - цзунцзы) и спокойно сел на скоростной поезд D3205, идущий до Сямыни. 8-е число, 8-й вагон, 33-е место. Развалившись в кресле, я наконец-то достал из рюкзака взятый ещё при вылете из Москвы журнал "Власть" и окунулся в реалии общемировой обстановки. Причём, первым материалом, на который упал мой взгляд, была статья о том, как китайское правительство прилагает неимоверные усилия по привлечению на родину специалистов-китайцев, получивших образование за рубежом. Продуманно, стратегически и последовательно. Представил себя, выходящего с дипломом из стен Чжэцзянского универа, и посмеялся: если поступлю и проучусь, то мне тоже придётся вернуться, но вряд ли потому, что мои знания пригодятся России, а потому что нас, иностранцев, попросту выживают из Поднебесной. И дальше этот процесс будет проходить ещё интенсивнее. Впрочем, в том же номере журнала недвусмысленно сообщалось о том, что если Россия вступит в ВТО, то процесс экономического и политического обновления у нас наступит неизбежно. Честно скажу, очень хотелось бы верить в это. Пока поезд нёсся по просторам северо-восточной, равнинной части чжэцзянщины, я прочитал журнал почти от корки до корки, и в том числе мудрую статью о том, как на место рухнувших авторитарных (но светских) режимов Ближнего Востока и Северной Африки приходит исламский фундаментализм. И наконец, на фоне общей чернухи и безысходности, где-то промелькнула инфа о том, что 3-го ноября в прокат вышел-таки фильм моего старого приятеля Сергея Лобана "Шапито-шоу". Эх, ну надо же, я ждал этого фильма целый год, а он пошёл за день до моего отъезда. Но на самом деле, я проверил потом в Сети и выяснил, что всё-таки эта премьера состоится 19 января следующего года.
Тем временем, облака над юго-восточным Китаем сгустились до темноты, и за окном полил дождь. Чайна Юником исправно отмечала мой путь смс-ками, приветствующими меня в очередном регионе, а меня сморил долгожданный сон. Проснулся я уже в Фуцзяни. За окном пролетали приморские земли, обильно орошаемые осадками, а берега рек, впадающих в Тайваньский пролив, стали похожи на мерзкую грязную жижу.
Наконец, поезд прибыл на место моего назначения - Цюаньчжоу, город с более чем 2000-летней историей, который в наше время потерялся на фоне более грандиозных Фучжоу и Сямыня, но в котором живёт 7 миллионов, и где, как говорят знатоки, насчитывается более тысячи чайных магазинов. Цюаньчжоу - это центр области, в которую входит и уезд Аньси - родина самого популярного чая в Китае Те Гуаньинь. Уже четвёртый год каждую осень я приезжаю в этот странный край, где чай стал заложником своей популярности и убил напрочь всю экологию. Но даже в нашей пуэрофильской России есть немало людей, которые как и китайцы любят этот чай, но в отличие от китайцев помнят вкус начала нового века. Поэтому в прошлом году мы отважились на авантюру и сделали свой продукт. Экспериментом этого года стал поиск новых производителей, и я поехал в Аньси как будто бы впервые. Как будто в первый раз сошёл на перрон станции Цюаньчжоу, и точно в первый раз сел на автобус до заветного уезда. Впервые я не позвонил своему давнему партнёру (прости, дружище Ли, мы жаждем перемен, а ты, брат, видимо, не меняешься). И впервые я въехал в уездный город со стороны моря (то бишь города Цюаньчжоу).
Видимо, Аньси обречён. По крайней мере, в моих глазах уезд упал ниже плинтуса. Сайт elong.com, на котором я бронирую китайские гостиницы, даёт возможность поселиться в этом городе в единственном отеле Цзиньцзунь, в который я уже никогда не буду, видимо, приезжать. За те две ночи, что я провёл там на прошлой неделе, мне удалось поспать лишь часов шесть, остальное время там орали в караоке этажом ниже безголосые пьяные уроды. В этой гостинице, которую посещают иностранцы (на завтраках я встретил там мексиканца, африканца и двух американок), не принимают международные карты, и чтобы заплатить за постой мне пришлось шлёпать по лужам чуть ли не километр. Причём шёл я по центральной улице, где на тысячу точек, где что-то продаётся, найдётся не более одной харчевни, да и та гамбургерная макдачница. В среду я с прискорбием отметил, что три моих самых любимых ресторанчика, включая одну очень милую хогошницу, благополучно закрылись, не выдержав конкуренции с кентукки-фрайз-чиккенс и кунг-фу (две наимерзейшие сети Поднебесной). Не случайно, шанхайская сеть отелей Цзиньцзян Чжисин, которую я открыл в этот приезд, так и не протянулась пока в этот глухой уголок.
Ну а чай... За полтора дня я обошёл около двух десятков магазинов, перепробовал около полусотни сортов южно-фуцзяньских улунов и понял, что всё, о чём я предрекал в вышеобозначенных постах, сбывается. Хотя всё-таки могу сказать, что дорогой и хороший ТГ, а также демократичные и тоже по своему вкусные Маосе и Хуан Цзинь Гуй я всё-же нашёл. Скоро они доедут до Москвы, и вы все сможете сами составить своё представление о моём труде двух дней в середине второй ноябрьской недели 2011-го года. Если найденные контакты можно будет развить, то следующей весной я обязательно поеду в посёлки Ганьдэ, Сипин и Сянхуа, где пока ещё можно отыскать хорошие улуны, растущие в глухомани с не до конца убитой экологией, и куда не стыдно потом будет пригласить в путешествие и вас, дорогие читатели моего журнала. Я очень надеюсь на это.
В четверг, 10-го числа я закупился чаем, собрал вещички и сдал номер. Прощай, сингапурский цветочный сад (странное название района, где располагается отель, и где вместо цветов какой-то грязный долгострой) навсегда. Потом я долго искал по Аньси почтовое отделение, отправил вторую посылку в Пекин и быстро поехал на автостанцию. Быстро сел на автобус до Цюаньчжоу, за полтора часа добрался до станции скоростных поездов и спустя час уже сидел в 8-м вагоне, на 33-м месте (не правда ли, странное совпадение мест на пути туда и обратно?) поезда D6238 идущего до Фучжоу. За окном начало проясняться. Природа снова начинала улыбаться мне. Продолжение следует.