(no subject)
Не успела я выложить рецензию на «Гамлета», как мой интернет оживился и закидал меня рекламой: «Лечение психоза в Москве!», «Лучшие неврологические клиники в шаговой доступности!», «Шизофрения - не приговор!» Всё-таки, люблю я этого Большого Брата, прикольный он мужик.
***
Ворона вынимает корку хлеба из заиндевелой травы, как из морозилки, и идёт к луже размораживать. Опускает в воду, потом вынимает, кладёт перед собой и смотрит с задумчивым отвращением, склонив голову на бок. Потом отворачивается к кустам снежноягодника и нацеливается на одну из ягод. Абсолютное ощущение, что хочет сорвать её и положить сверху на корку, чтобы хоть чем-то украсить эту хмурую утреннюю жизнь. Сбоку подскакивает воробей, выхватывает корку из эпицентра её эстетических раздумий и опрометью летит с ней в глубину парка. Ворона смотрит ему вслед, склонив голову, и думает: боже мой, какая тема для басни!
***
На газоне сидит кот и глядит вверх, задрав голову. При виде нас с Грифоном на минуту отвлекается, брезгливо дёргает щекой и опять устремляет взгляд в пространство. Напрасно мы с Грифоном пытаемся глядеть в том же направлении - ну, небо, ну, ветки, ничего особенного. Кот сидит неподвижно, но по спине его видно, как мы его бесим. Мы извиняемся и идём дальше. Проходим немножко вперёд и видим двух дворников, которые стоят, опершись на мётла, и смотрят вверх, задрав головы.
Не парк, а буддийский монастырь. То-то мне показалось, что кот был лысоват.
А над подворотней висит обрывок бумажки, на котором написано «... арка мёда». Хороший у нас двор.
***
Проходя мимо детской площадки, вспомнила, что когда-то одним из первых признаков настоящей осени была лужа под качелями. Не мимолётная, после недавней грозы, а хмурая и застарелая. Нельзя тормозить - значит, нельзя качаться, грусть-засада. А ведь буквально вчера вечером ты летал туда-сюда под стрёкот кузнечиков, и жизнь пахла полынью, антоновкой и тёплыми звёздами.
А это просто так, потому что душа запросила красоты
***
Ворона вынимает корку хлеба из заиндевелой травы, как из морозилки, и идёт к луже размораживать. Опускает в воду, потом вынимает, кладёт перед собой и смотрит с задумчивым отвращением, склонив голову на бок. Потом отворачивается к кустам снежноягодника и нацеливается на одну из ягод. Абсолютное ощущение, что хочет сорвать её и положить сверху на корку, чтобы хоть чем-то украсить эту хмурую утреннюю жизнь. Сбоку подскакивает воробей, выхватывает корку из эпицентра её эстетических раздумий и опрометью летит с ней в глубину парка. Ворона смотрит ему вслед, склонив голову, и думает: боже мой, какая тема для басни!
***
На газоне сидит кот и глядит вверх, задрав голову. При виде нас с Грифоном на минуту отвлекается, брезгливо дёргает щекой и опять устремляет взгляд в пространство. Напрасно мы с Грифоном пытаемся глядеть в том же направлении - ну, небо, ну, ветки, ничего особенного. Кот сидит неподвижно, но по спине его видно, как мы его бесим. Мы извиняемся и идём дальше. Проходим немножко вперёд и видим двух дворников, которые стоят, опершись на мётла, и смотрят вверх, задрав головы.
Не парк, а буддийский монастырь. То-то мне показалось, что кот был лысоват.
А над подворотней висит обрывок бумажки, на котором написано «... арка мёда». Хороший у нас двор.
***
Проходя мимо детской площадки, вспомнила, что когда-то одним из первых признаков настоящей осени была лужа под качелями. Не мимолётная, после недавней грозы, а хмурая и застарелая. Нельзя тормозить - значит, нельзя качаться, грусть-засада. А ведь буквально вчера вечером ты летал туда-сюда под стрёкот кузнечиков, и жизнь пахла полынью, антоновкой и тёплыми звёздами.
А это просто так, потому что душа запросила красоты