may be
Здравствуй, моя любимая, земляная, бархатная пустота.
Здравствуй, светлая, душистая маета.
Я почему-то думала, что сгожусь. Но теперь вижу, что у всех тут другие мерки, а я простоватая и не та.
Вечера обволакивают жёлто-розовым молоком, бутоны трещат по швам. Диковатые зимние люди оставляют свои дома, выползают вприпрыжку и кувырком. Они пьют из бутылок, проталкивая в щетинистом горле ком. Голосами окучивая тишину, ругая свою страну. Поникшие цветики, вымаранные страницы. Они представляют собой узловатую, каждый раз рвущуюся струну, но настроены все на одну волну. Мыча и плюясь, поносят свою работу, друзей, жену. И даже это как-то спокойней, чем одному.
Я мечтаю о пригородных автобусах и поездах, у меня в последнее время всё рассыпается прямо в руках. Я ходячий крах, из-под пальцев выходит отличный прах. Я пока держусь, но нет уверенности в корнях. Вся моя жизнь держится на глупостях, песенках, узелках. Страусиной натуре легче найтись в песках. Юбка, как кошка, путается в ногах.
Собирается дождь. Звук накапливается в углах.
В тебе вся моя нежность, засахаренная на краях.
Здравствуй, светлая, душистая маета.
Я почему-то думала, что сгожусь. Но теперь вижу, что у всех тут другие мерки, а я простоватая и не та.
Вечера обволакивают жёлто-розовым молоком, бутоны трещат по швам. Диковатые зимние люди оставляют свои дома, выползают вприпрыжку и кувырком. Они пьют из бутылок, проталкивая в щетинистом горле ком. Голосами окучивая тишину, ругая свою страну. Поникшие цветики, вымаранные страницы. Они представляют собой узловатую, каждый раз рвущуюся струну, но настроены все на одну волну. Мыча и плюясь, поносят свою работу, друзей, жену. И даже это как-то спокойней, чем одному.
Я мечтаю о пригородных автобусах и поездах, у меня в последнее время всё рассыпается прямо в руках. Я ходячий крах, из-под пальцев выходит отличный прах. Я пока держусь, но нет уверенности в корнях. Вся моя жизнь держится на глупостях, песенках, узелках. Страусиной натуре легче найтись в песках. Юбка, как кошка, путается в ногах.
Собирается дождь. Звук накапливается в углах.
В тебе вся моя нежность, засахаренная на краях.