Вчера была на концерте Аквариума
Описанию концерт не поддаётся, поэтому не буду даже пытаться. Пусть просто повесит тут как факт, чтобы всё таки поверить в то, что это всё было по-настоящему, а не во сне.
Сегодня посмотрела запись "Музыкального ринга" 1986 года с Аквариумом. С поры той передачи я успела родиться и вырасти. А Боб не меняется совсем: та же улыбка и вера в то, что этот мир прекрасен. Хотя нет, немножко он изменился. Раньше от него просто свет исходил, сейчас от него можно зажигать лампочки...
Как-то с братом мы общались в скайпе, и разговор выходил какой-то не радостный: всё плохо, страна разваливается и всё в таком духе. Грустный в общем разговор, да мы еще и спорили (дело было перед выборами). Я тогда так не хотела это всё обсуждать, но вернуться на более позитивные темы не получалось. Параллельно я слушала Аквариум и как-то само собой написалось: "Ну ничего, зато у нас БГ есть". И брат согласился, что это действительно аргумент. Если у нас есть БГ - значит не всё так плохо!
Если завтра я не сквашусь совсем на работе, то я бы сходила на концерт еще разок.
P.S. Когда зал поёт "Серебро Господа моего" плачет даже сам автор.
Сегодня посмотрела запись "Музыкального ринга" 1986 года с Аквариумом. С поры той передачи я успела родиться и вырасти. А Боб не меняется совсем: та же улыбка и вера в то, что этот мир прекрасен. Хотя нет, немножко он изменился. Раньше от него просто свет исходил, сейчас от него можно зажигать лампочки...
Как-то с братом мы общались в скайпе, и разговор выходил какой-то не радостный: всё плохо, страна разваливается и всё в таком духе. Грустный в общем разговор, да мы еще и спорили (дело было перед выборами). Я тогда так не хотела это всё обсуждать, но вернуться на более позитивные темы не получалось. Параллельно я слушала Аквариум и как-то само собой написалось: "Ну ничего, зато у нас БГ есть". И брат согласился, что это действительно аргумент. Если у нас есть БГ - значит не всё так плохо!
Если завтра я не сквашусь совсем на работе, то я бы сходила на концерт еще разок.
P.S. Когда зал поёт "Серебро Господа моего" плачет даже сам автор.