Привычное дело...
К войне привыкли, как к затянувшемуся сериалу. Новости с фронтов никого не отвлекли от Мундиаля, равно, как и нудные напоминания о том, сколько несчастных бесправных гастарбайтеров погибло на строительстве катарского чудо-стадиона, куда как приятнее было умиляться на японских болельщиков, добросовестно убирающих после матчей трибуны за собой и за другими.
Все устали - нет ничего нового под солнцем.
Чей-то там пепел не может стучать во все сердца так долго - так и до инфаркта недалеко, что тут непонятного?
Вся Европа устала. Весь мир устал. Не устают только те, кому неймётся - вот они-то на чужую усталость и рассчитывают.
У нас в прошлый субботний вечер семь человек погибли в теракте - надолго ли мир ужаснулся? Да что я о мире - в нашей маленькой солнечной стране многие ли содрогнулись? Сколько времени, прошедшего после выпуска новостей, помнится смерть семи человек?
Вот супружеская пара - не очень молоденькие, но поженились всего-то два года назад, ему 48, ей 45, он восточный еврей, она репатриантка из «наших», полненькая такая - поздний брак - отчего? разведённые? или так вот долго искали каждый свою половинку? Она работала в больнице, в Адассе, коллеги, как это водится в таких случаях, вспоминают, какая она была замечательная, внимательная, как её любили больные, она была после смены, сидели у родителей мужа за субботней трапезой, когда стихли выстрелы, выбежали на улицу - может, там раненые? может, нужна помощь? - выбежали, как оказалось, навстречу новым, смертельным выстрелам.
Вот иностранная работница из Украины, сиделка, пятый год в Израиле, зачем, зачем на свою беду она вышла в этот вечер прогуляться, зачем?
...А вечер был чудесный, тёплый, совершенно весенний, а после субботы синоптики обещали резкое похолодание, дождь и ветер, запоздалая зима - наверное, грех было не воспользоваться хорошей погодой.
Вот самое невыносимое - мальчик, 14 лет, чёрная кипа, чёрные глаза, итальянская фамилия и лицо, как с ренессансного портрета, одноклассники плачут, рассказывают - умница, цадик, такой праведный, такой добрый - за что? (А был бы не такой красавчик, хулиган и двоечник - неужто стало бы понятно за что?)
Сказал некогда один еврейский умник (да кто ж их, умников, слушает!):
«Лучше пойти в дом скорби, чем пойти в дом пира, ибо таков конец каждого человека, и живой пусть обратит внимание. Лучше скорбь, чем смех, ибо, когда печалится лицо, добреет сердце».
Родные ещё не отсидели шиву, да что там шиву - через сутки после стрельбы новости уже были заняты очередной демонстрацией («долой правительство!» - обычное дело), а на неделе у нас на очереди визит Оладушкина-Блинкина, безвиз в Штаты (отменят-не отменят), сексуальный скандал в руководстве коллегии адвокатов, повышение цен на бензин, опять же, дождь, наконец, после долгой засухи, а то и снег на Хермоне - рутина, вот вам и все дела наши скорбные...
Так и живём.
«То ли любовь, то ли ненависть впереди - человек не знает. Все, как всем: участь одна праведнику и нечестивцу, доброму и чистому и оскверненному...
...живые знают, что умрут, но мертвые ничего не знают, и, уже нет им воздаяния, так как и память о них предана забвению; И любовь их, и ненависть их, и ревность их давно исчезли, и доли нет им более во веки ни в чем, что делается под солнцем».
Всё стабильно, как выясняется.
Это была минутка оптимизма, извините.