Опять мультикультурное...
Еду вчера в трамвае, никого не трогаю. Сидя еду - мне в последнее время повадились всякие грубияны место уступать. Я уж и шею хипстерским пёстрым шарфом заматываю, и кепочку эдак лихо на бок заламываю, и маску чуть ли не по самые брови натягиваю, чтоб морщины прикрыть, и спинку держу пряменько - не помогает, так и норовят вскочить, заразы, ещё и ручками помавают: садитесь дескать, бабуся мадамочка, в ногах правды нет!
Ну, ладно, села. Хоть и не люблю длинную четырёхместную скамейку вдоль окна, но уж очень усердно приглашали - не драться же с ними, в самом деле! Рядом со мной (ну, счастье у меня такое)- дяденька-общественник, из тех, кто бдительно следит, чтоб у всех маски были, как положено натянуты. Вообще-то народ в последнее время и так-то дисциплинировался, да ещё и спец-контролёры в сиреневых жилетках вагон то и дело патрулируют с запасными масками наперевес, но всё одно - без бдительной общественности - никак!
Углядел барышню-студентку с маской на одном ухе, немедля указал: прекратить! Студентка не сразу услыхала, у ней уши были прочно заткнуты - так дяденька её за рукав тронул (деликатно, правда) и указал уже пантомимой, как надобно правильно: зацепить за второе ухо - и на нос! и повыше! Барышня, хоть и не торопясь, хоть и вздохнув выразительно, но подчинилась, а гордый общественник сел поровнее, обвёл окружающих орлиным взором и продолжил бдить. Ждать долго не пришлось - на следующей остановке зашла ещё одна с маской на шее, зато в хиджабе. Общественник немедля встрепенулся и потребовал прекратить. Под хиджабом и ухом не повёли - ничего не вижу, ничего не слышу. Самоназначенный дружинник попытался и её тронуть за рукавчик - ой...
Что тут началось! Тронули! Мусульманскую женщину! Руками! Визг поднялся такой, что уши заложило у всего вагона, даже наушники никого не спасли.
И к великому моему разочарованию бравый общественник как-то сразу сдулся. А вагон - увы нам, гордым евреям - поддержал его только утешительным шёпотом: да ну, её, истеричку, не связывайся, себе дороже, пусть лучше молчит, так хоть слюнями не брызжет, контролёр зайдёт, вот он пусть и разбирается, тебе что - больше всех надо? В общем, опять я вспомнила забытые ташкентские трамваи и народ, старательно пытающийся не видеть и не слышать одинокого торжествующего хама...
Сдувшийся общественник обиженно выскочил на следующей остановке, а довольно отдувающаяся освобождённая женщина Востока плюхнулась на его место. Прямо рядышком со мной - я ж везучая. Разумеется, маска так и осталась под подбородком. А хозяйка ненужной маски и хиджаба обвела пассажиров победным взглядом и врубила музычку. На полную катушку. Без наушников. По-арабски. Слов не разобрать, но явно что-то духоподъёмное. Мне даже сквозь наушники и моё привычное «Uczmy Się Polskiego» всё было слышно.
Каюсь, я подобно всем остальным, смалодушничала и собралась перебраться в другой конец вагона - дева сопела, сверкала глазёнками и явно нарывалась на скандал - иди знай, чего от отмороженной ждать...
Но неожиданно на помощь пришёл её же соплеменник - рослый молодой мужичок с пышной бородой, которая топорщилась из-под маски во все стороны. Привычно командным голосом господина и повелителя он рыкнул по-арабски на злобную пигалицу и...
...и ничего.
Ответом была ещё одна порция пронзительного визга, заставившая мужика с совершенно талибанской бородой попятиться, чуть не упав на спину - вот и верь после этого в сказки о кротости и послушании мусульманских женщин!
Посрамлённый бородач вышел на Давидке, рявкнув напоследок на неклассическом арабском нужные слова и выражения на букву «ку» и на букву «ша», но не раньше, чем дилинькнула, закрываясь, дверь отъезжающего трамвая - а то мало ли...
На скамеечном сиденье рядом с ней осталась я одна - остальные то ли вышли, то ли сочли за благо удалиться. Вагон до автостанции ещё не опустел, но желающих на два свободных места не находилось - одна я всё ещё сидела в раздумьи, пытаясь заглушить арабские песнопения польской грамматикой. Польский явно проигрывал.
И тогда...
Было когда-то такое кино «И тогда я сказал: нет!»
«Нет!» я, конечно, кричать не стала. Я просто порылась в Ю-тьюбе, нашла нужное, затем аккуратно отключила и смотала наушники и проникновенно сказала грозно сверкавшей очами деве:
- Я так люблю арабскую музыку!
И на весь трамвай заголосила несравненная Умм Культум, перекрывая возмущённый визг моей соседки - но куда было ей и жидкоголосой новоарабской попсе до людей с раньшего времени!
Click to viewУвы, соседке классика арабского вокала почему-то не пришлась по душе. Она вдруг как-то подрастерялась, оглянулась на интернационально ржущих под масками пассажиров и вскочила с таким шипением, словно под ней сковородка задымилась.
Неважно, как видно, обстоит дело с преподаванием славного музыкального наследия в арабском секторе.
Между прочим, громче всех хихикали именно арабские тётеньки - может, там, вопреки жалистной мелодии, действительно, что-то смешное поётся? - надо будет у Тарека на работе спросить.
...А когда закончилась загадочная баллада, мой Ю-тьюб, имеющий свой набор закладок, самовольно перешёл на польские песни. И очень удачно выбрал «Hej sokoly!» в исполнении Краснознамённого хора (были ведь времена, 2009 год - трудно поверить...). Трамвай слегка вздрогнул.
- Это по-русски, - авторитетно объяснил солдатик напротив.
- Щас наушники вдену, - застеснялась было я.
- Не надо! - откликнулся трамвай, - одна остановка осталась, нехай поют!