Легенда
Давно уже пробило 8 часов вечера на старинных часах с боем, по чьей-то несуразной прихоти, висевших в простенке окон деревенского ДК. У неиспользованных бюллетеней уже успели отрезать уголки, а использованные разложить стопками и дважды пересчитать, благо было этих бюллетеней чуть более двухсот. Исход очередного голосования был ясен как ранний серпик молодого месяца на сентябрьском небосклоне. Пока женщины оформляли бумаги, мужская часть причастных вывалила на крыльцо, к полицейскому УАЗику, терпеливо дожидавшемуся пассажиров с оформленными протоколами для поездки в райцентр, в территориальную избирательную комиссию.
Наблюдатель от ЛДПР блеснув в сумерках стеклами очков и улыбкой, отказался от предложенной сигареты и чуть отодвинулся от полукруга закуривших мужиков.
- Жан, - обратился к нему по-свойски наблюдатель от КПРФ, - ты что, не куришь, что ли?
- Уже четвертый год, - опять блеснул очками элдепээровец.
- Зря! - крякнул участковый полиционер, с явным наслаждением дотягивая остатки сигареты.
- Кури-кури, давай, а то Марьванна сейчас выйдет, по привычке родителей вызовет, - хмыкнул долговязый Жан.
- Это она могёт! - отозвался участковый.
- А что, лет тридцать уже прошло, да, мужики - задумчиво промолвил коммунист, - с тех пор как она нас строила? Да, где-то так… - подтвердил он сам себя.
- А ты помнишь? - неопределенно поинтересовался участковый.
- А был должен забыть? Как она из-за тебя нас два часа на линейке марксизму-ленинизму учила? Этого я никогда не забуду.
- В смысле из-за меня? Ты это о чём? - насторожился полицейский.
- Это когда из-за фоток? - оживился Жан и в ответ на утвердительный кивок наблюдателя от КПРФ добавил - Помню, как такое забудешь. Такое пятно на биографии только полицаи недобитые могут забыть. Ну, это у них профессиональное.
- Вы это о чём мужики? - почувствовав подвох и скорую хохму, вступил в разговор водитель УАЗа.
- А дело Сань в том, - начал вступление коммунист, - что в нашу, можно сказать, почти родную полицию, затесался матерый враг, идеологический отщепенец, агент мировой буржуазии и …
- Американской военщины, - подсказал Жан.
- …американской военщины, который внес в ряды советской школы грязь морального разложения, духовной немощи и буржуазной морали с её пошлой эстетикой, низкими инстинктами, потребительским отношением к телу женщины…
- Это он о чём? - опять не утерпел плавного хода изложения водитель УАЗа.
- Это он о том, Саня, что твой коллега полицейский, - указал своими очками Жан на участкового, - во время школьной турпоездки тридцать лет назад, прикупил в вагоне у подозрительно немого гражданина, колоду карт с изображением обнаженных женщин, переснял их своим ФЭДом и тайно распечатал в крупном формате в своей бане, после чего загонял по полтиннику размер 9 на 12, а еще большего размера по спецзаказу за рубль.
Даже в плотном сумраке было видно, как медленно ширится улыбка у водилы. Наконец он не выдержал и заржал в голос.
- А! Ой, не могу! Коммерсант! - хлопал водитель Саня участкового по спине. Маленько успокоившись он поинтересовался - А Марьиванна тут при чём?
- А Марьиванна только что пришла работать в нашу школу директором с должности парторга, а тут Игорёк в коммерцию и ударился, порнографическую. Ну, когда дело вскрылось, она решила нас измором взять - никто ведь не кололся откуда дровишки. Это сейчас за паленый фальсификат можно любого и всякого привлечь, а тогда мы своих не выдавали. А Марьванна на нас оттачивала своё педагогическое искусство.
- Не плохо она его отточила, - мрачно буркнул участковый Игорь - Непотопляемая живучесть. Сколько лет прошло, а ведь до сих пор нам мозг… Пусть даже и не в школе, а вот даже на выборах, в избиркоме, всегда при власти, при администрации. Легенда, блин. А мы как малые дети ей-богу - Марьванна то, Марьванна сё.
- Знаешь ИгОр, как переводится на русский слово педагог? - опять улыбнуля в темноте Жан и тут же дал ответ на свой вопрос - Поводырь хозяйских деток в Ликей, то есть в школу. Были такие специальные рабы у состоятельных граждан Афин. Только получается мы из детей выросли в рабов, а она из раба в нашу хозяйку…
- Мальчики! - послышался высокий на распев, с дребезцой женский голос, - Заводите машину, едем.
Наблюдатель от ЛДПР блеснув в сумерках стеклами очков и улыбкой, отказался от предложенной сигареты и чуть отодвинулся от полукруга закуривших мужиков.
- Жан, - обратился к нему по-свойски наблюдатель от КПРФ, - ты что, не куришь, что ли?
- Уже четвертый год, - опять блеснул очками элдепээровец.
- Зря! - крякнул участковый полиционер, с явным наслаждением дотягивая остатки сигареты.
- Кури-кури, давай, а то Марьванна сейчас выйдет, по привычке родителей вызовет, - хмыкнул долговязый Жан.
- Это она могёт! - отозвался участковый.
- А что, лет тридцать уже прошло, да, мужики - задумчиво промолвил коммунист, - с тех пор как она нас строила? Да, где-то так… - подтвердил он сам себя.
- А ты помнишь? - неопределенно поинтересовался участковый.
- А был должен забыть? Как она из-за тебя нас два часа на линейке марксизму-ленинизму учила? Этого я никогда не забуду.
- В смысле из-за меня? Ты это о чём? - насторожился полицейский.
- Это когда из-за фоток? - оживился Жан и в ответ на утвердительный кивок наблюдателя от КПРФ добавил - Помню, как такое забудешь. Такое пятно на биографии только полицаи недобитые могут забыть. Ну, это у них профессиональное.
- Вы это о чём мужики? - почувствовав подвох и скорую хохму, вступил в разговор водитель УАЗа.
- А дело Сань в том, - начал вступление коммунист, - что в нашу, можно сказать, почти родную полицию, затесался матерый враг, идеологический отщепенец, агент мировой буржуазии и …
- Американской военщины, - подсказал Жан.
- …американской военщины, который внес в ряды советской школы грязь морального разложения, духовной немощи и буржуазной морали с её пошлой эстетикой, низкими инстинктами, потребительским отношением к телу женщины…
- Это он о чём? - опять не утерпел плавного хода изложения водитель УАЗа.
- Это он о том, Саня, что твой коллега полицейский, - указал своими очками Жан на участкового, - во время школьной турпоездки тридцать лет назад, прикупил в вагоне у подозрительно немого гражданина, колоду карт с изображением обнаженных женщин, переснял их своим ФЭДом и тайно распечатал в крупном формате в своей бане, после чего загонял по полтиннику размер 9 на 12, а еще большего размера по спецзаказу за рубль.
Даже в плотном сумраке было видно, как медленно ширится улыбка у водилы. Наконец он не выдержал и заржал в голос.
- А! Ой, не могу! Коммерсант! - хлопал водитель Саня участкового по спине. Маленько успокоившись он поинтересовался - А Марьиванна тут при чём?
- А Марьиванна только что пришла работать в нашу школу директором с должности парторга, а тут Игорёк в коммерцию и ударился, порнографическую. Ну, когда дело вскрылось, она решила нас измором взять - никто ведь не кололся откуда дровишки. Это сейчас за паленый фальсификат можно любого и всякого привлечь, а тогда мы своих не выдавали. А Марьванна на нас оттачивала своё педагогическое искусство.
- Не плохо она его отточила, - мрачно буркнул участковый Игорь - Непотопляемая живучесть. Сколько лет прошло, а ведь до сих пор нам мозг… Пусть даже и не в школе, а вот даже на выборах, в избиркоме, всегда при власти, при администрации. Легенда, блин. А мы как малые дети ей-богу - Марьванна то, Марьванна сё.
- Знаешь ИгОр, как переводится на русский слово педагог? - опять улыбнуля в темноте Жан и тут же дал ответ на свой вопрос - Поводырь хозяйских деток в Ликей, то есть в школу. Были такие специальные рабы у состоятельных граждан Афин. Только получается мы из детей выросли в рабов, а она из раба в нашу хозяйку…
- Мальчики! - послышался высокий на распев, с дребезцой женский голос, - Заводите машину, едем.