х+++ фактов про RIBOCA
40. Сегодня, обсуждая устаканившиеся уже впечатления от Рижской биеннале, мы с другом-магистром пришли к заключению, что бывший биофак - зы бест арт-локация в мире в первую очередь потому, что он именно биофак. И хранит такие запахи, каких в других местах просто быть не может. Смешиваясь с впечатлениями от собственно искусства, старые биофаковские запахи творят чудеса.
Из этого естественным образом следует, что выставочные помещения имеет смысл протирать формалином (например). Или даже рассовывать смоченные формалином тампоны по щелям. Таким образом выставляемое искусство обретёт дополнительную глубину, хочет оно того или нет. /На этом месте раздаётся как бы сотонинский хохот. Но на самом деле, просто мой./
41. Инсталляция Никоса Навридиса (Nikos Navridis) «All of old. Nothing else ever» (название - цитата из Беккета, как любезно подсказывает нам каталожная статья) была чуть ли не первым (но всё-таки, кажется, третьим) арт-объектом, который мы увидели на биеннале, и осталась одним из главных впечатлений. Ну, для человека, который любит книжки, это естественная реакция.
Инсталляция выглядит так:
42. Там же, в каталоге, написано, что художник использовал для инсталляции старые списанные книги из бывшей библиотеки закрытого биофака. И рассматривает пять месяцев биеннале как временное помилование для этих списанных книг. Всё это время их будут если не читать, то хотя бы листать (мы листали).
43. Штука однако ещё и в том, что между книжными стеллажами и стенами комнаты осталось пространство, в него можно войти и пройти насквозь. И пока идёшь, слышишь тихий звук, что-то вроде деликатного похрупывания. И понимаешь внезапно, что это же лангольеры. Жуют.
44. Даже не знаю, является этот звук частью художественного замысла, или лангольеры сами пришли и поселились незапланированно доносится с другого объекта. Но для меня самым сильным штрихом инсталляции стал именно он. И довольно специфическим образом настроил восприятие, эта настройка очень пригодилась потом.
45. К слову о специфическом восприятии. Из комнаты, где крутили это безобидное видео, мы каааак рванули! В полной уверенности, что эти люди сейчас не просто вылезут из-под земли, но вывалятся из экрана. И мы не хотим в этот момент здесь быть.
46. Настоятельный совет дружественного магистра искусств: на всяких там биенналичках и прочих крупных худ.мероприятиях жрать надо хорошо в течение всего рабочего дня. В смысле, своевременно закусывать искусство. Это не просто так хиханьки, а полезный практический совет: заземляться надо среди всего этого невыносимого арта. Чтобы продолжать быть (а то кааак деперсонализируешься на тысячу маленьких деперсонят, и сразу сделается непонятно, в кого мы это всё ходили-смотрели - ну и зачем тогда).
47. В общем, после горячего супа мы смогли вернуться в сияющий биовигвам имени Д. Линча и спокойно смотреть искусствы дальше. И от видеоинсталляций не убегали уже. А что вечером напились, так во-первых, не особо-то и напились, даже песен не орали. А во-вторых, не от ужаса, а от избытка возвышенных чувств.
48. Ещё одно из сильнейших моих впечатлений - фильм Джулиана Розефельдта (Julian Rosefeldt) «In the Land of Drought»
49. Фильм большой, 43 минуты. Красоты трындецкой. Посмотреть его целиком можно на сайте художника, вот здесь: https://www.julianrosefeldt.com/film-and-video-works/the_creation-_2015/
50. А теперь - тем, кто посмотрел фильм, будет понятно, остальным ниочинь - прикиньте, что мы, во-первых, смотрели ЭТО в большой, тёмной (освещённой только экраном), совершенно пустой аудитории-амфитеатре. И пол там слегка вибрировал от звука. И йолки, самое главное. Мы заходили в эту аудиторию два раза, и оба раза пришли точно в один и тот же момент фильма (он крутится нон-стоп) - на финал, с хороводами. В первый раз, когда фильм закончился (буквально через пару минут после того, как мы вошли), и на экране (и в освещаемой им аудитории) наступила полная темнота, мне показалось, что закончилось не только видео, а вообще всё. Весь мир, включая меня (начиная с меня). Это была не умственная концепция, а телесное ощущение. Короткое, но необычайно острое. Бац - и всё.
51. Потом (как раз после горячего супа), мы вернулись на биофак, снова зашли в эту аудиторию, увидели хороводы, конец фильма и тьму (к которой уже были подготовлены, поэтому никто никуда не закончился вместе с видео), а потом посмотрели видео с начала - не всё, но довольно большой кусок. Впечатление от просмотра на большом экране в пустой аудитории конечно ни с чем не сравнится, но вот прямо сейчас смотрю на компе - тоже вполне ничего.
52. А вот ещё скелетик такой прекрасный:
53. Это не просто так скелетик, а работа бельгийского художника Мартена Ванден Эйнде (Maarten Vanden Eynde) "Homo Stupidus Stupidus".
54. В каталоге материалы указаны: человеческий скелет, глина. То есть, чувак просто взял скелет и слегка его пересобрал.
55. Отдельное дополнительное и одновременно обязательное удовольствие для зрителей биенналички (кроме супа) это ходить от одной локации к другой. Рига потому что шибко хороша! Это и без меня всем известно, но лишний раз напомнить не повредит.
56. На стене, окружающей одну из локаций (Арт-квартал на Sporta 2), вона чего про проституток написано:
Почему-то по-болгарски. Мультикультурность рулит!
57. В Арт-квартал на Sporta 2 мы пришли примерно за полчаса до закрытия (из биофака реально трудно уйти) и сперва поцеловали закрытую дверь. Хотели огорчиться, но не успели, потому что поймали во дворе специальную биеннальную девушку, и она пустила нас наслаждаться искусством. Это было очень круто - сперва всё продолбать, а потом всё-таки ласково вырвать свой кусок биеннали у злодейки-судьбы!
58. Но в связи с этим мы продолбали эвтаназию, которая, как мы теперь понимаем, происходила не в общем большом зале, а в каком-то дополнительном ангаре. Но ничего, мы в каталоге потом прочитали про неё.
59. Эвтаназия - это работа литовского художника Юлионаса Урбоноса (Julijonas Urbonas) «Euthanasia Coaster». В каталоге написано, что художник несколько лет проработал в парках развлечений и так там уработался, что придумал проект: аттракцион по типу «Американских горок» для самоубийц, который должен обеспечить всем желающим приятную, весёлую эйфорическую смерть. Настоящий аттракцион он пока не построил, но регулярно участвует с его моделью и чертежами на разных выставках.
Выглядит это так:
А вот видео (на английском):
60. Ну, в общем, продолбать эвтаназию это, по-моему, отличный итог посещения Рижской биеннале. Уже ради одного этого имело смысл туда ехать!
На этой оптимистической ноте и закончу. 60 фактов - хорошее, крупное, круглое, натуральное число. Спасибо художникам, организаторам и кураторам за нашу счастливую RIBOCA. Было очень круто, хочу ещё.
Из этого естественным образом следует, что выставочные помещения имеет смысл протирать формалином (например). Или даже рассовывать смоченные формалином тампоны по щелям. Таким образом выставляемое искусство обретёт дополнительную глубину, хочет оно того или нет. /На этом месте раздаётся как бы сотонинский хохот. Но на самом деле, просто мой./
41. Инсталляция Никоса Навридиса (Nikos Navridis) «All of old. Nothing else ever» (название - цитата из Беккета, как любезно подсказывает нам каталожная статья) была чуть ли не первым (но всё-таки, кажется, третьим) арт-объектом, который мы увидели на биеннале, и осталась одним из главных впечатлений. Ну, для человека, который любит книжки, это естественная реакция.
Инсталляция выглядит так:
42. Там же, в каталоге, написано, что художник использовал для инсталляции старые списанные книги из бывшей библиотеки закрытого биофака. И рассматривает пять месяцев биеннале как временное помилование для этих списанных книг. Всё это время их будут если не читать, то хотя бы листать (мы листали).
43. Штука однако ещё и в том, что между книжными стеллажами и стенами комнаты осталось пространство, в него можно войти и пройти насквозь. И пока идёшь, слышишь тихий звук, что-то вроде деликатного похрупывания. И понимаешь внезапно, что это же лангольеры. Жуют.
44. Даже не знаю, является этот звук частью художественного замысла, или лангольеры сами пришли и поселились незапланированно доносится с другого объекта. Но для меня самым сильным штрихом инсталляции стал именно он. И довольно специфическим образом настроил восприятие, эта настройка очень пригодилась потом.
45. К слову о специфическом восприятии. Из комнаты, где крутили это безобидное видео, мы каааак рванули! В полной уверенности, что эти люди сейчас не просто вылезут из-под земли, но вывалятся из экрана. И мы не хотим в этот момент здесь быть.
46. Настоятельный совет дружественного магистра искусств: на всяких там биенналичках и прочих крупных худ.мероприятиях жрать надо хорошо в течение всего рабочего дня. В смысле, своевременно закусывать искусство. Это не просто так хиханьки, а полезный практический совет: заземляться надо среди всего этого невыносимого арта. Чтобы продолжать быть (а то кааак деперсонализируешься на тысячу маленьких деперсонят, и сразу сделается непонятно, в кого мы это всё ходили-смотрели - ну и зачем тогда).
47. В общем, после горячего супа мы смогли вернуться в сияющий биовигвам имени Д. Линча и спокойно смотреть искусствы дальше. И от видеоинсталляций не убегали уже. А что вечером напились, так во-первых, не особо-то и напились, даже песен не орали. А во-вторых, не от ужаса, а от избытка возвышенных чувств.
48. Ещё одно из сильнейших моих впечатлений - фильм Джулиана Розефельдта (Julian Rosefeldt) «In the Land of Drought»
49. Фильм большой, 43 минуты. Красоты трындецкой. Посмотреть его целиком можно на сайте художника, вот здесь: https://www.julianrosefeldt.com/film-and-video-works/the_creation-_2015/
50. А теперь - тем, кто посмотрел фильм, будет понятно, остальным ниочинь - прикиньте, что мы, во-первых, смотрели ЭТО в большой, тёмной (освещённой только экраном), совершенно пустой аудитории-амфитеатре. И пол там слегка вибрировал от звука. И йолки, самое главное. Мы заходили в эту аудиторию два раза, и оба раза пришли точно в один и тот же момент фильма (он крутится нон-стоп) - на финал, с хороводами. В первый раз, когда фильм закончился (буквально через пару минут после того, как мы вошли), и на экране (и в освещаемой им аудитории) наступила полная темнота, мне показалось, что закончилось не только видео, а вообще всё. Весь мир, включая меня (начиная с меня). Это была не умственная концепция, а телесное ощущение. Короткое, но необычайно острое. Бац - и всё.
51. Потом (как раз после горячего супа), мы вернулись на биофак, снова зашли в эту аудиторию, увидели хороводы, конец фильма и тьму (к которой уже были подготовлены, поэтому никто никуда не закончился вместе с видео), а потом посмотрели видео с начала - не всё, но довольно большой кусок. Впечатление от просмотра на большом экране в пустой аудитории конечно ни с чем не сравнится, но вот прямо сейчас смотрю на компе - тоже вполне ничего.
52. А вот ещё скелетик такой прекрасный:
53. Это не просто так скелетик, а работа бельгийского художника Мартена Ванден Эйнде (Maarten Vanden Eynde) "Homo Stupidus Stupidus".
54. В каталоге материалы указаны: человеческий скелет, глина. То есть, чувак просто взял скелет и слегка его пересобрал.
55. Отдельное дополнительное и одновременно обязательное удовольствие для зрителей биенналички (кроме супа) это ходить от одной локации к другой. Рига потому что шибко хороша! Это и без меня всем известно, но лишний раз напомнить не повредит.
56. На стене, окружающей одну из локаций (Арт-квартал на Sporta 2), вона чего про проституток написано:
Почему-то по-болгарски. Мультикультурность рулит!
57. В Арт-квартал на Sporta 2 мы пришли примерно за полчаса до закрытия (из биофака реально трудно уйти) и сперва поцеловали закрытую дверь. Хотели огорчиться, но не успели, потому что поймали во дворе специальную биеннальную девушку, и она пустила нас наслаждаться искусством. Это было очень круто - сперва всё продолбать, а потом всё-таки ласково вырвать свой кусок биеннали у злодейки-судьбы!
58. Но в связи с этим мы продолбали эвтаназию, которая, как мы теперь понимаем, происходила не в общем большом зале, а в каком-то дополнительном ангаре. Но ничего, мы в каталоге потом прочитали про неё.
59. Эвтаназия - это работа литовского художника Юлионаса Урбоноса (Julijonas Urbonas) «Euthanasia Coaster». В каталоге написано, что художник несколько лет проработал в парках развлечений и так там уработался, что придумал проект: аттракцион по типу «Американских горок» для самоубийц, который должен обеспечить всем желающим приятную, весёлую эйфорическую смерть. Настоящий аттракцион он пока не построил, но регулярно участвует с его моделью и чертежами на разных выставках.
Выглядит это так:
А вот видео (на английском):
Click to view60. Ну, в общем, продолбать эвтаназию это, по-моему, отличный итог посещения Рижской биеннале. Уже ради одного этого имело смысл туда ехать!
На этой оптимистической ноте и закончу. 60 фактов - хорошее, крупное, круглое, натуральное число. Спасибо художникам, организаторам и кураторам за нашу счастливую RIBOCA. Было очень круто, хочу ещё.