(no subject)
Будь я урожаем, меня бы уже не было с вами, потому что меня побило градом. Но я - человек, царь природы и венец творения, град мне до фени.
Почему человек венец творения, удалось сформулировать только сегодня, буквально пару часов назад. Человек - единственное живое существо, которое может много, очень много ошибаться и при этом продолжать оставаться в живых.
(Вообще, я уже давно говорю, что человек рождён ошибаться, это какая-то очень важная наша функция. И вот нам доказательство.)
Будучи венцом творения, беспрепятственно ошибающимся и прекрасным в своём бесконечном заблуждении, я сейчас (на самом деле, не прямо сейчас, а минут пятнадцать назад) стою в центре кухни, задрапировав себя пледом на манер римской тоги, и вещаю: "Кронос не только неумолим, но и злокознен, поэтому часы счастья скоротечны, зато минуты ожидания всегда томительны". Это я так объясняю кошкам, что рыба пока не разморозилась, надо ждать.
Раньше они не внимали моим речам и только требовательно таращились. Но теперь, едва услышав о Кроносе, вздыхают и расходятся по своим делам. Такова сила божественного имени.
Меж тем, в том месте, где у нормальных людей сердце, у меня дует ветер, и это лучшее, что я могу сказать о текущей весне.
Почему человек венец творения, удалось сформулировать только сегодня, буквально пару часов назад. Человек - единственное живое существо, которое может много, очень много ошибаться и при этом продолжать оставаться в живых.
(Вообще, я уже давно говорю, что человек рождён ошибаться, это какая-то очень важная наша функция. И вот нам доказательство.)
Будучи венцом творения, беспрепятственно ошибающимся и прекрасным в своём бесконечном заблуждении, я сейчас (на самом деле, не прямо сейчас, а минут пятнадцать назад) стою в центре кухни, задрапировав себя пледом на манер римской тоги, и вещаю: "Кронос не только неумолим, но и злокознен, поэтому часы счастья скоротечны, зато минуты ожидания всегда томительны". Это я так объясняю кошкам, что рыба пока не разморозилась, надо ждать.
Раньше они не внимали моим речам и только требовательно таращились. Но теперь, едва услышав о Кроносе, вздыхают и расходятся по своим делам. Такова сила божественного имени.
Меж тем, в том месте, где у нормальных людей сердце, у меня дует ветер, и это лучшее, что я могу сказать о текущей весне.