Про орлиц в курятнике
… Кармен Ривера - холодный огонь на четырнадцатисантиметровых каблуках, и даже имя у неё, как у примадонны бродвейских мюзиклов. Такой женщине дарят бриллианты от Картье, Дом Периньон и леопардовые манто, а она выбрасывает их из окна пентхауса. Кармен - действительно звезда. Звезда не самого благополучного района - активистка, директор филиала единственного в регионе билингвального колледжа и просто вдохновительница. Недавно она выигралa титул «Латина года» и свою речь в Белом доме начала словами: «Латинская женщина была рождена орлицей, а её поместили в курятник.» Про курятник Кармен знает не понаслышке - много лет назад она приехала из Пуэрто Рико с четырьмя маленькими детьми, агрессивным мужем, нулевым английским и минусовой самооценкой. Вот уже который год, она учит молодых орлиц летать, но сегодня им не до полётов - нужно подготовить первый спич для урока ораторского искусства. Тема самая простая и самая сложная. О себе.
Вирхен
В ней слишком много всего - косметики, бижутерии, желтизны в волосах, да и её самой слишком много. Говорит она тоже много, образно и эмоционально.
«Моя мама - очень религиозная, поэтому она и назвала меня в честь Девы Марии. Сколько себя помню, с этим именем всегда были проблемы:
- Как тебя зовут?
- Вирхен («девственница»).
В лучшем случае собеседник начинал петь “Like a virgin”, в худшем - с издевкой спрашивал: «Что? Правда?» Я всем говорю, что меня зовут Милагрос («чудеса»), потому что со мной уже произошло много чудесного. У меня восемь братьев и сестёр, мама никогда не работала, а отец каждый день её бил и грозился убить. Однажды, когда его не было дома, она приказала нам собираться (я почему-то до сих пор помню любимую тряпичную куклу, которую никак не могла найти), потом мы долго ехали в аэропорт Сан Хуана, я никогда до этого так далеко не путешествовала, а потом мы сели в самолёт и прилетели в Чикаго…
В нашей семье все толстые. Знаете, как я называю маму и старшую сестру? Передвижная аптека. Столько лекарств они постоянно носят с собой. Да я и сама была бомбой замедленного действия при своих 136 кг. Но недавно я взялась за себя, и сейчас, при 100 кг, я могу положить ногу на ногу или завязать шнурки. Вы не представляете, какое это счастье! Чудеса продолжаются!»
Джессика
У каждого преподавателя есть идеал студента, чаще всего воображаемый. Но мне повезло - мой идеал сидит за третьей партой у окна и всегда выдаёт гениальные ответы до того, как я задаю вопрос. Про таких совершенно справедливо говорят «умна не по годам». В 23 года Джессика сама мудрость и рассудительность.
«Я работаю в реабилитационном центре для героиновых наркоманов. Каждое утро они приходят на групповую терапию, но многим из них гораздо интересней кофе с пончиками и возможность бесплатно позвонить. С ними сложно - они очень инфантильные и обиженные на весь мир. Но я терпеливая. Я ведь знаю, что такое зависимость. Мои родители, иммигранты из Мексики, всегда были очень строгими и традиционными. Наверное, поэтому в старших классах я пустилась во все тяжкие… А девушкам в центре я всегда говорю, что мы должны быть привлекательными, несмотря ни на что. Слышали бы вы, как я их ругаю за спортивные штаны и нечёсаные волосы! Я же, когда бросала наркотики, какое-то время спать не могла вообще. Вот и стала по ночам смотреть ролики, как правильно накладывать макияж. Мне так понравилось, что я стала красить всех знакомых и родственниц. Сейчас учусь причёски делать…»
Джеки
Весёлая, добродушная Джеки…
«Кто из вас знает, что такое Синкопа? Вот и я не знала, пока первый раз не грохнулась в обморок прямо на уроке. Дело было в школе, и учительница подумала, что я симулирую. С тех пор я всё время боюсь, потому что никогда не знаю, когда это случится опять. Да вот не далее как на прошлой неделе, меня увезли в госпиталь прямо с урока по психологии. Я должна, просто обязана следить за своим образом жизни - у меня маленький сын-инвалид. Я должна жить и быть здоровой, насколько это возможно, ради него. Вообще-то я родила близнецов, но один умер…»
Я пытаюсь слушать дальше, но не могу сосредоточиться. Постоянно крутится мысль, как мало я знаю о жизни. Собственные проблемы мне всегда казались размером с Виллис Тауэр - в школе не дали медаль, в институте - красный диплом, заплатила целое состояние (две тысячи!) адвокату по иммиграции, в детстве на меня пару раз наорали взрослые (не исключено, что за дело!), в восьмом классе сломала ногу…
Осталась Кэрен,
скромная, аккуратная, домашняя девочка. Уж она-то точно расскажет, как футбольная команда её частной школы в Гвадалахаре выигрывала матч за матчем. Самой большой трагедией у такой девочки наверняка была двойка по математике или валентинка не от того мальчика.
«Я - лесбиянка. В 18 лет я решила «выйти из клозета» и рассказала обо всём маме. Она меня прокляла и выгнала из дома. Я пыталась покончить с собой, две недели была в коме, потом - реабилитация. Персонал нас, неудавшихся самоубийц, ненавидел… Не дай бог, чтобы кто-то увидел, как ты плачешь в туалете… Сейчас всё хорошо. Мама поняла и приняла, что я другая. Во всяком случае попыталась.»
Знаете, о чём я подумала, мои бледнолицые сёстры? Для нас Габриэль - это Габриэль Гарсия Маркес, для них - Хуан Габриэль. Мы точно знаем, что Тулум круче Чичен Ицы (или наоборот), они слышали об этих местах, но никогда там не были. Мы сравниваем Лондон и Париж, они - Рики Мартина и Чаяна. Они танцуют сердцем, мы - головой. По субботам мы ходим в музеи, они - на семинары о домашнем насилии. Мы, такие образованные и интеллектуальные, отличаем музыкальные ряды, а не звуки выстрелов от петард. Но, может, зря мы смотрим на девиц из гетто свысока? Ведь каждая из них заканчивает свою историю словами: «Никогда не сдавайтесь! Если я смогла, вы точно сможете!»
Вирхен
В ней слишком много всего - косметики, бижутерии, желтизны в волосах, да и её самой слишком много. Говорит она тоже много, образно и эмоционально.
«Моя мама - очень религиозная, поэтому она и назвала меня в честь Девы Марии. Сколько себя помню, с этим именем всегда были проблемы:
- Как тебя зовут?
- Вирхен («девственница»).
В лучшем случае собеседник начинал петь “Like a virgin”, в худшем - с издевкой спрашивал: «Что? Правда?» Я всем говорю, что меня зовут Милагрос («чудеса»), потому что со мной уже произошло много чудесного. У меня восемь братьев и сестёр, мама никогда не работала, а отец каждый день её бил и грозился убить. Однажды, когда его не было дома, она приказала нам собираться (я почему-то до сих пор помню любимую тряпичную куклу, которую никак не могла найти), потом мы долго ехали в аэропорт Сан Хуана, я никогда до этого так далеко не путешествовала, а потом мы сели в самолёт и прилетели в Чикаго…
В нашей семье все толстые. Знаете, как я называю маму и старшую сестру? Передвижная аптека. Столько лекарств они постоянно носят с собой. Да я и сама была бомбой замедленного действия при своих 136 кг. Но недавно я взялась за себя, и сейчас, при 100 кг, я могу положить ногу на ногу или завязать шнурки. Вы не представляете, какое это счастье! Чудеса продолжаются!»
Джессика
У каждого преподавателя есть идеал студента, чаще всего воображаемый. Но мне повезло - мой идеал сидит за третьей партой у окна и всегда выдаёт гениальные ответы до того, как я задаю вопрос. Про таких совершенно справедливо говорят «умна не по годам». В 23 года Джессика сама мудрость и рассудительность.
«Я работаю в реабилитационном центре для героиновых наркоманов. Каждое утро они приходят на групповую терапию, но многим из них гораздо интересней кофе с пончиками и возможность бесплатно позвонить. С ними сложно - они очень инфантильные и обиженные на весь мир. Но я терпеливая. Я ведь знаю, что такое зависимость. Мои родители, иммигранты из Мексики, всегда были очень строгими и традиционными. Наверное, поэтому в старших классах я пустилась во все тяжкие… А девушкам в центре я всегда говорю, что мы должны быть привлекательными, несмотря ни на что. Слышали бы вы, как я их ругаю за спортивные штаны и нечёсаные волосы! Я же, когда бросала наркотики, какое-то время спать не могла вообще. Вот и стала по ночам смотреть ролики, как правильно накладывать макияж. Мне так понравилось, что я стала красить всех знакомых и родственниц. Сейчас учусь причёски делать…»
Джеки
Весёлая, добродушная Джеки…
«Кто из вас знает, что такое Синкопа? Вот и я не знала, пока первый раз не грохнулась в обморок прямо на уроке. Дело было в школе, и учительница подумала, что я симулирую. С тех пор я всё время боюсь, потому что никогда не знаю, когда это случится опять. Да вот не далее как на прошлой неделе, меня увезли в госпиталь прямо с урока по психологии. Я должна, просто обязана следить за своим образом жизни - у меня маленький сын-инвалид. Я должна жить и быть здоровой, насколько это возможно, ради него. Вообще-то я родила близнецов, но один умер…»
Я пытаюсь слушать дальше, но не могу сосредоточиться. Постоянно крутится мысль, как мало я знаю о жизни. Собственные проблемы мне всегда казались размером с Виллис Тауэр - в школе не дали медаль, в институте - красный диплом, заплатила целое состояние (две тысячи!) адвокату по иммиграции, в детстве на меня пару раз наорали взрослые (не исключено, что за дело!), в восьмом классе сломала ногу…
Осталась Кэрен,
скромная, аккуратная, домашняя девочка. Уж она-то точно расскажет, как футбольная команда её частной школы в Гвадалахаре выигрывала матч за матчем. Самой большой трагедией у такой девочки наверняка была двойка по математике или валентинка не от того мальчика.
«Я - лесбиянка. В 18 лет я решила «выйти из клозета» и рассказала обо всём маме. Она меня прокляла и выгнала из дома. Я пыталась покончить с собой, две недели была в коме, потом - реабилитация. Персонал нас, неудавшихся самоубийц, ненавидел… Не дай бог, чтобы кто-то увидел, как ты плачешь в туалете… Сейчас всё хорошо. Мама поняла и приняла, что я другая. Во всяком случае попыталась.»
Знаете, о чём я подумала, мои бледнолицые сёстры? Для нас Габриэль - это Габриэль Гарсия Маркес, для них - Хуан Габриэль. Мы точно знаем, что Тулум круче Чичен Ицы (или наоборот), они слышали об этих местах, но никогда там не были. Мы сравниваем Лондон и Париж, они - Рики Мартина и Чаяна. Они танцуют сердцем, мы - головой. По субботам мы ходим в музеи, они - на семинары о домашнем насилии. Мы, такие образованные и интеллектуальные, отличаем музыкальные ряды, а не звуки выстрелов от петард. Но, может, зря мы смотрим на девиц из гетто свысока? Ведь каждая из них заканчивает свою историю словами: «Никогда не сдавайтесь! Если я смогла, вы точно сможете!»