Картина Миро
Мы приехали в Барселону большой компанией и сняли недорогие апартаменты. Современные хипстерские комнаты оказались для нас лучшим выбором. Простые, функциональные и светлые.
В гостиной над столом висела репродукция Миро с непонятными линиями.
В первый же день каждый из нас посмотрел на эту картину, скривил лицо и спросил:
- Ну что за г..но?
Не знаю, почему я пытался оправдать эту картину - может быть, потому что моя кровать находилась в этой комнате, может, потому что я был, типа, самый просвещенный в этих вопросах, а может, просто мне по привычке хотелось поспорить. В любом случае, получалось у меня не очень. Трудно объяснить человеку, что то, что ему не нравится - ему нравится. Да и в основном, никому это не было интересно.
Вечером Дима подошел к этой картине, традиционно поморщился и сказал:
- Я этого не понимаю. Фигня какая-то.
Дима - самый простой русский парень из Нижнего Новгорода. Такими обычно рисуют богатырей на иллюстрациях к былинам, и в современных интерьерах они кажутся каким-то анахронизмом. Дима первый раз попал в Европу и чувствовал себя не очень комфортно из-за непривычного города и непонятного языка. Он ждал от Барселоны готики и красивых статуй. Как для любого советского человека, его не интересовало ничего, что было создано за последние сто лет. Я только открыл рот, чтобы начать дискурс, но он перерезал мою реплику:
- Я понимаю, если бы они повесили сюда «Аленушку»…
Понеслось…
- Ты не повесишь «Аленушку» на эти стены. Если бы здесь была дубовые столы и атласные занавески - возможно. Но тут белые стены и икеевская мебель. Подумай об этом так, что эти ребята повесили по картине на каждую стену вместо обоев. Тебе ведь нравится современный интерьер?
- Да, нравится.
- Ты понимаешь, что Аленушка не будет вписываться сюда?
Он поморщился:
- Ну, Саш, вот это даже мой ребенок нарисует
- Да, он нарисует это, если ты ему это покажешь. Но когда Миро создавал свои картины - он был первым. В этом одна из важных функций искусства - постоянный поиск нового. Создавать то, чего не было до тебя. Пусть это будет просто, уродливо, непривлекательно. Искусство постоянно расширяет границы - так же, как человек постоянно расширяет ареал своего обитания. И эта часть искусства не менее важна, чем эстетическая часть.
На самом деле я понятия не имел ни что значит эта картина, ни ее место в истории человечества, но это были самые сильные аргументы за кривые некрасивые линии.
Задумчивая пауза, но я уже знаю, что он скажет:
- Мне кажется, он просто не умел рисовать.
О, отлично! Когда рассказываешь людям про современное искусство, есть несколько ключевых аргументов, которые они приводят. Если ты подготовлен, то легко побьешь их заготовочками:
- Все современные художники - и Пикассо, и Дали, и Миро - прекрасно владели классической живописью. Они Мона Лизу могли с закрытыми глазами нарисовать.
- Что?? Правда?? - это оживило даже тех, кто пассивно принимал участие в нашей дискуссии.
- Да, ребят! - я обошел комнату победоносным взглядом. Мысль о том, что люди могли нарисовать красиво, но рисовали вот так, действительно ставит в тупик. Этот раунд остался за мной, но уродливую абстракцию каталонского художника от этого никто из нас сильнее не полюбил.
Поскольку мы находились по ту сторону границы, первые дни мы активно питались санкционночкой. В обед, пока девушки прятались от жары на очередной экскурсии, мы набрали сыра и хамона в ближайших магазинах и устроили холостяцкую сиесту.
Дима уминал бессчётную порцию козьего сыра:
- Обожаю такой хамон и такой сыр. Купил бы несколько пакетов домой. Но, к сожалению, дома кроме меня такое никто не ест. Жена скажет: что за тухлятина? Друзья, родственники - никто не любит, а я прям обожаю. Этот сыр раскрывается, когда его ешь, появляется несколько вкусов. А хамон - первый кусочек вообще невозможно съесть, зато потом ты ешь больше и больше.
Это был шанс:
- А ты понимаешь, почему твои друзья не любят это?
- Ну конечно, для них это слишком странно.
- Необычный и невкусный?
- Да.
- Но тебе нравится это странный вкус?
- Да.
Я ткнул в картину:
- Это - хамон. Ты не понимаешь этого вкуса, но есть люди, которые миллионы за это платят.
Сравнение очевидно было очень крутым, поэтому Дима призадумался и контратаковать не стал.
Битва за современную живопись продолжилась за ужином, когда Саша приготовил нам целый стол блюд из местных морепродуктов. С утра мы сходили на рынок и набрали рыб с самыми непонятными названиями. На гарнир у нас были свежие овощи и дыня в хамоне. Получилось не хуже, чем в каталонском ресторане.
На самом деле хуже. На побережье так готовят рыбу, что их кухню можно приравнять к легким наркотикам.
Поскольку мы все ужинали в гостиной, кто-то опять посмотрел на эту картину и мы снова завелись.
«Мазня!»
«Что здесь нарисовано?»
«Фигня»
«Ну все-таки, что здесь нарисовано??»
«Какое-то уродство!»
«БЛИН! ЧТО ЗДЕСЬ ИЗОБРАЖЕНО-ТО???»
и так далее
Я вспомнил одну толковую зарисовку на тему, которую моя бывшая девушка как-то продемонстрировала в гостях у нашей бабушки:
- Наша бабушка тоже признает только классическое искусство. Импрессионизм еще как-никак, но доходит до авангарда и все. Когда мы были у нее в гостях и спорили на тему визуальных форм, Ира спросила: «как выглядят знаки в уборной?» Мужчина - это кружок и треугольник. Женщина - тоже кружок и перевернутый треугольник. Мы ведь понимаем их, правда? Довольно однозначно, несмотря на то, что таких людей не бывает. У мужчин, очевидно, не такая мощная спина, а женщины не носят настолько оттопыренных юбок. Однако мы легко считываем такую информацию. Вот такие вещи в том числе заслуга визуальных форм искусства. И иконки на компьютере и знаки на улице - все это требовало поиска приемлемого уровня абстракции.
Я был рад, что козырнул таким клевым примером, потому что на какое-то время все затихли и стали обдумывать. Но потом кто-то прожевал:
- А по-моему, это фигня какая-то…
И мы опять застучали вилками.
Точка в споре о картине Миро нарисовалась внезапно и очень комедийно - так, как это даже не происходит в фильмах, потому что такое не придумаешь. И потому что участвовать в этом гораздо веселее, чем смотреть на экране.
В ту ночь ребята вернулись с говорящей площади и привели с собой Кевина - парня, с которым мы познакомились на пляже. Кевин был забавным молодым человеком нашего возраста. Его родители родом из Ирана, он родился в Париже, но живет в Канаде. Если вы знакомитесь с такими людьми, вам хочется стереть все границы на карте.
Он был в очень хорошей физической форме, потому что регулярно играл в футбол, и еще он мог поддержать любую беседу - от спорта до городской планировки. Мы полюбили его всей компанией и таскали с собой все оставшиеся дни (хотя он приходил к одному конкретному человеку). Не знаю, как на самом деле, но мы все воображали, что ему правда очень интересно с нами.
В ту ночь все мои коллеги накидались так, что когда они вернулись с площади, они были похожи на стадо детей - они орали, бегали, и каждый пытался включить свою музыку.
Дима был в состоянии, когда тяжело стоять на ногах, но когда легко заводить новых друзей, поэтому он взял Кевина и потащил его к картине. Это был первый раз, когда Дима решился на диалог, потому что он не разговаривает по-английски вообще. Но в той ситуации его это не пугало.
- Кевин, - вот ты понимаешь… - он вспомнил, что Кевин не говорит по-русски, и попытался отжать фреш из памяти в виде набора базовых фраз, - Kevin, you see… (Саш, как по-английски будет картина?) you see picture?
- Yeah
- What is it?
- I don’t know… - Кевин ответил довольно уверенно, но Дима настаивал:
- What is here… You like? - он был похож на пятиклассника, который отвечает свой первый урок по английскому.
- Ohm… I actually don’t understand that art
- Во, я тоже don’t understand, - Дима успокоился и выпил еще виски, пока Кевин изучал картину.
- I see a potato here.
- Потэйто? - удивился Дима
- Yes, like Pringles
- Ноу, ноу Принглс!
- But I see - a shape and colour.
- Kevin, no. No Pringles. This is a girl, - теперь в нем проснулась армейская выправка и методичность.
- A girl?
- Yes, here брови, губы (Саш, как будет брови?) browns! And here (Саш, как будет попа?) and boobs. You see? And eyes.
Кевин покачал головой:
- I see potato and here I see spinat and tomato.
- No, no spinat, it’s boobs!
- No-o, - протянул Кевин. Хотя Дима очень точно имитировал женские выпуклости и соотносил их с изгибами на картинке.
- A girl. Face. And boobs.
Колесо закрутилось. Они перемалывали одни и те же фразы по кругу, убеждая друг друга, главным образом, интонационно. С каждой новой итерацией каждый из них увереннее произносил фразы, которые услышал несоклько минут назад. Это продолжалось несколько часов.
- And here I see… - Кевин открыл google translate, чтобы говорить по-русски, - Муравей.
- It's not. See legs? No.
- Я думаю, муравей.
- No, it is not. It is a girls with eyes.
- Глаза и губы?
- Yes, browns and eyes.
И это был самый великолепный момент вечера, потому что Дима говорил ему по-английски, а Кевин отвечал по-русски - оба разговаривали на языках, которых не знают. Обычно такие вещи являются частью натянутых шуток, но я видел это вживую - два простых парня буквально с противоположных концов света буквально обсуждали современное искусство буквально на языках, на которых еще днем не разговаривали.
Межкультурный обмен состоялся.
- And here? -спросил Дима, переводя внимание на другую картину?
- Donuts. Пончики
- No. It's tits! Girl tits!
Кевин сел на диван и задумался:
- I think I see potatoes, spinat and donuts, because I want to eat. I haven’t eaten for few hours…
-… and Dima sees a girl, because he has not seen his wife for a week, - подхватил я, и эта шутка оказалась очень удачной.
- Дима, ты понял, в чем смысл современного искусства? Оно раскрывает зрителя. Заставляет думать, воображаться, сопоставлять. Суть этой картины не в ней, а в тебе, она помогает тебе заглянуть внутрь себя так, как ты не делал до этого. Вот что такое искусство! Да и вообще, если бы тут висела Аленушка, мы бы не обсуждали эту картину до… - я посмотрел на часы, - эх! Уже пять утра!!
Утром я почитал про Миро и по ходу, это действительно была девушка. Я бы никогда не догадался. Это даже немного задело мою нежную гуманитарную душу. За завтраком я показал Диме другие работы Миро и выложил разгадку:
- Слушай, а ты неплохо разбираешься в современном искусстве.
Казалось, что душевно он вышел на какой-то новый уровень:
- Знаешь, я вот смотрю на эту картину четвертый день, и она мне нравится. Я бы дома ее повесил.
Казалось, что когда ты поднимаешься на новую ступень, обратно ты уже не спустишься.
В гостиной над столом висела репродукция Миро с непонятными линиями.
В первый же день каждый из нас посмотрел на эту картину, скривил лицо и спросил:
- Ну что за г..но?
Не знаю, почему я пытался оправдать эту картину - может быть, потому что моя кровать находилась в этой комнате, может, потому что я был, типа, самый просвещенный в этих вопросах, а может, просто мне по привычке хотелось поспорить. В любом случае, получалось у меня не очень. Трудно объяснить человеку, что то, что ему не нравится - ему нравится. Да и в основном, никому это не было интересно.
Вечером Дима подошел к этой картине, традиционно поморщился и сказал:
- Я этого не понимаю. Фигня какая-то.
Дима - самый простой русский парень из Нижнего Новгорода. Такими обычно рисуют богатырей на иллюстрациях к былинам, и в современных интерьерах они кажутся каким-то анахронизмом. Дима первый раз попал в Европу и чувствовал себя не очень комфортно из-за непривычного города и непонятного языка. Он ждал от Барселоны готики и красивых статуй. Как для любого советского человека, его не интересовало ничего, что было создано за последние сто лет. Я только открыл рот, чтобы начать дискурс, но он перерезал мою реплику:
- Я понимаю, если бы они повесили сюда «Аленушку»…
Понеслось…
- Ты не повесишь «Аленушку» на эти стены. Если бы здесь была дубовые столы и атласные занавески - возможно. Но тут белые стены и икеевская мебель. Подумай об этом так, что эти ребята повесили по картине на каждую стену вместо обоев. Тебе ведь нравится современный интерьер?
- Да, нравится.
- Ты понимаешь, что Аленушка не будет вписываться сюда?
Он поморщился:
- Ну, Саш, вот это даже мой ребенок нарисует
- Да, он нарисует это, если ты ему это покажешь. Но когда Миро создавал свои картины - он был первым. В этом одна из важных функций искусства - постоянный поиск нового. Создавать то, чего не было до тебя. Пусть это будет просто, уродливо, непривлекательно. Искусство постоянно расширяет границы - так же, как человек постоянно расширяет ареал своего обитания. И эта часть искусства не менее важна, чем эстетическая часть.
На самом деле я понятия не имел ни что значит эта картина, ни ее место в истории человечества, но это были самые сильные аргументы за кривые некрасивые линии.
Задумчивая пауза, но я уже знаю, что он скажет:
- Мне кажется, он просто не умел рисовать.
О, отлично! Когда рассказываешь людям про современное искусство, есть несколько ключевых аргументов, которые они приводят. Если ты подготовлен, то легко побьешь их заготовочками:
- Все современные художники - и Пикассо, и Дали, и Миро - прекрасно владели классической живописью. Они Мона Лизу могли с закрытыми глазами нарисовать.
- Что?? Правда?? - это оживило даже тех, кто пассивно принимал участие в нашей дискуссии.
- Да, ребят! - я обошел комнату победоносным взглядом. Мысль о том, что люди могли нарисовать красиво, но рисовали вот так, действительно ставит в тупик. Этот раунд остался за мной, но уродливую абстракцию каталонского художника от этого никто из нас сильнее не полюбил.
Поскольку мы находились по ту сторону границы, первые дни мы активно питались санкционночкой. В обед, пока девушки прятались от жары на очередной экскурсии, мы набрали сыра и хамона в ближайших магазинах и устроили холостяцкую сиесту.
Дима уминал бессчётную порцию козьего сыра:
- Обожаю такой хамон и такой сыр. Купил бы несколько пакетов домой. Но, к сожалению, дома кроме меня такое никто не ест. Жена скажет: что за тухлятина? Друзья, родственники - никто не любит, а я прям обожаю. Этот сыр раскрывается, когда его ешь, появляется несколько вкусов. А хамон - первый кусочек вообще невозможно съесть, зато потом ты ешь больше и больше.
Это был шанс:
- А ты понимаешь, почему твои друзья не любят это?
- Ну конечно, для них это слишком странно.
- Необычный и невкусный?
- Да.
- Но тебе нравится это странный вкус?
- Да.
Я ткнул в картину:
- Это - хамон. Ты не понимаешь этого вкуса, но есть люди, которые миллионы за это платят.
Сравнение очевидно было очень крутым, поэтому Дима призадумался и контратаковать не стал.
Битва за современную живопись продолжилась за ужином, когда Саша приготовил нам целый стол блюд из местных морепродуктов. С утра мы сходили на рынок и набрали рыб с самыми непонятными названиями. На гарнир у нас были свежие овощи и дыня в хамоне. Получилось не хуже, чем в каталонском ресторане.
На самом деле хуже. На побережье так готовят рыбу, что их кухню можно приравнять к легким наркотикам.
Поскольку мы все ужинали в гостиной, кто-то опять посмотрел на эту картину и мы снова завелись.
«Мазня!»
«Что здесь нарисовано?»
«Фигня»
«Ну все-таки, что здесь нарисовано??»
«Какое-то уродство!»
«БЛИН! ЧТО ЗДЕСЬ ИЗОБРАЖЕНО-ТО???»
и так далее
Я вспомнил одну толковую зарисовку на тему, которую моя бывшая девушка как-то продемонстрировала в гостях у нашей бабушки:
- Наша бабушка тоже признает только классическое искусство. Импрессионизм еще как-никак, но доходит до авангарда и все. Когда мы были у нее в гостях и спорили на тему визуальных форм, Ира спросила: «как выглядят знаки в уборной?» Мужчина - это кружок и треугольник. Женщина - тоже кружок и перевернутый треугольник. Мы ведь понимаем их, правда? Довольно однозначно, несмотря на то, что таких людей не бывает. У мужчин, очевидно, не такая мощная спина, а женщины не носят настолько оттопыренных юбок. Однако мы легко считываем такую информацию. Вот такие вещи в том числе заслуга визуальных форм искусства. И иконки на компьютере и знаки на улице - все это требовало поиска приемлемого уровня абстракции.
Я был рад, что козырнул таким клевым примером, потому что на какое-то время все затихли и стали обдумывать. Но потом кто-то прожевал:
- А по-моему, это фигня какая-то…
И мы опять застучали вилками.
Точка в споре о картине Миро нарисовалась внезапно и очень комедийно - так, как это даже не происходит в фильмах, потому что такое не придумаешь. И потому что участвовать в этом гораздо веселее, чем смотреть на экране.
В ту ночь ребята вернулись с говорящей площади и привели с собой Кевина - парня, с которым мы познакомились на пляже. Кевин был забавным молодым человеком нашего возраста. Его родители родом из Ирана, он родился в Париже, но живет в Канаде. Если вы знакомитесь с такими людьми, вам хочется стереть все границы на карте.
Он был в очень хорошей физической форме, потому что регулярно играл в футбол, и еще он мог поддержать любую беседу - от спорта до городской планировки. Мы полюбили его всей компанией и таскали с собой все оставшиеся дни (хотя он приходил к одному конкретному человеку). Не знаю, как на самом деле, но мы все воображали, что ему правда очень интересно с нами.
В ту ночь все мои коллеги накидались так, что когда они вернулись с площади, они были похожи на стадо детей - они орали, бегали, и каждый пытался включить свою музыку.
Дима был в состоянии, когда тяжело стоять на ногах, но когда легко заводить новых друзей, поэтому он взял Кевина и потащил его к картине. Это был первый раз, когда Дима решился на диалог, потому что он не разговаривает по-английски вообще. Но в той ситуации его это не пугало.
- Кевин, - вот ты понимаешь… - он вспомнил, что Кевин не говорит по-русски, и попытался отжать фреш из памяти в виде набора базовых фраз, - Kevin, you see… (Саш, как по-английски будет картина?) you see picture?
- Yeah
- What is it?
- I don’t know… - Кевин ответил довольно уверенно, но Дима настаивал:
- What is here… You like? - он был похож на пятиклассника, который отвечает свой первый урок по английскому.
- Ohm… I actually don’t understand that art
- Во, я тоже don’t understand, - Дима успокоился и выпил еще виски, пока Кевин изучал картину.
- I see a potato here.
- Потэйто? - удивился Дима
- Yes, like Pringles
- Ноу, ноу Принглс!
- But I see - a shape and colour.
- Kevin, no. No Pringles. This is a girl, - теперь в нем проснулась армейская выправка и методичность.
- A girl?
- Yes, here брови, губы (Саш, как будет брови?) browns! And here (Саш, как будет попа?) and boobs. You see? And eyes.
Кевин покачал головой:
- I see potato and here I see spinat and tomato.
- No, no spinat, it’s boobs!
- No-o, - протянул Кевин. Хотя Дима очень точно имитировал женские выпуклости и соотносил их с изгибами на картинке.
- A girl. Face. And boobs.
Колесо закрутилось. Они перемалывали одни и те же фразы по кругу, убеждая друг друга, главным образом, интонационно. С каждой новой итерацией каждый из них увереннее произносил фразы, которые услышал несоклько минут назад. Это продолжалось несколько часов.
- And here I see… - Кевин открыл google translate, чтобы говорить по-русски, - Муравей.
- It's not. See legs? No.
- Я думаю, муравей.
- No, it is not. It is a girls with eyes.
- Глаза и губы?
- Yes, browns and eyes.
И это был самый великолепный момент вечера, потому что Дима говорил ему по-английски, а Кевин отвечал по-русски - оба разговаривали на языках, которых не знают. Обычно такие вещи являются частью натянутых шуток, но я видел это вживую - два простых парня буквально с противоположных концов света буквально обсуждали современное искусство буквально на языках, на которых еще днем не разговаривали.
Межкультурный обмен состоялся.
- And here? -спросил Дима, переводя внимание на другую картину?
- Donuts. Пончики
- No. It's tits! Girl tits!
Кевин сел на диван и задумался:
- I think I see potatoes, spinat and donuts, because I want to eat. I haven’t eaten for few hours…
-… and Dima sees a girl, because he has not seen his wife for a week, - подхватил я, и эта шутка оказалась очень удачной.
- Дима, ты понял, в чем смысл современного искусства? Оно раскрывает зрителя. Заставляет думать, воображаться, сопоставлять. Суть этой картины не в ней, а в тебе, она помогает тебе заглянуть внутрь себя так, как ты не делал до этого. Вот что такое искусство! Да и вообще, если бы тут висела Аленушка, мы бы не обсуждали эту картину до… - я посмотрел на часы, - эх! Уже пять утра!!
Утром я почитал про Миро и по ходу, это действительно была девушка. Я бы никогда не догадался. Это даже немного задело мою нежную гуманитарную душу. За завтраком я показал Диме другие работы Миро и выложил разгадку:
- Слушай, а ты неплохо разбираешься в современном искусстве.
Казалось, что душевно он вышел на какой-то новый уровень:
- Знаешь, я вот смотрю на эту картину четвертый день, и она мне нравится. Я бы дома ее повесил.
Казалось, что когда ты поднимаешься на новую ступень, обратно ты уже не спустишься.