Детские развлечения...
Вот когда я был маленьким...
Помню, мы прыгали с крыши двухэтажного строящегося ногайского особняка в кучу опилок...
И до сих пор помню, как горели мои уши, когда внезапно приехавший хозяин двумя руками поднял меня на метр над землёй.
Именно тогда, в свои четыре года, я впервые из ногайских уст узнал русское "...твою мать!".
..
Потом мы лазили на стройке.
Строящийся корпус Ставропольского политеха притягивал магнитом. Перил нет, голые лестничные пролёты и страх. Животный страх от высоты. Мокрые ладони, но мы, доказывая, что настоящие пацаны, перепрыгивали на следующий этаж. Однажды, один из нас не смог. Он был на три года младше. И это был его последний прыжок. Он учился тогда в пятом классе.
...
Потом был "переходный период". Да-да. Пятнадцать. И безрассудный прыжок с вышки на "зелеке", когда по пояс увяз в иле, но неимоверными усилиями выбравшийся наверх, и успев вдохнуть спасительный глоток воздуха, понял, что в этот раз спасён!
...
Потом было юношеское безрассудство. Это не тогда, когда вдвоём против пяти. Это когда заступился "за честь женщины". Которую погладил по попе подвыпивший щуплый мужичок. Тогда я ещё ничего не знал о национальном противостоянии в Черкесске. Для меня это была просто женщина. И просто хам. И потом, два с половиной часа мы с ним разговаривали. А к моему животу был приставлен нож, который постоянно своим колющим жалом направлял разговор в нужное русло.
Видимо во мне пропал дар "переговорщика". Мы не только расстались миром. Он ещё рубль мне дал на такси. (Такси тогда стоило 80 коп, в любую точку Черкесска).
...
Было ещё несколько эпизодов в жизни. Когда по краю. Когда "на волоске".
Но чтобы развлечения... Ради тупого выброса адреналина надпочечниками... Такого никогда не было. И никогда не понимал. Тем более, с нашими идиотами, за триста рублей....
Помню, мы прыгали с крыши двухэтажного строящегося ногайского особняка в кучу опилок...
И до сих пор помню, как горели мои уши, когда внезапно приехавший хозяин двумя руками поднял меня на метр над землёй.
Именно тогда, в свои четыре года, я впервые из ногайских уст узнал русское "...твою мать!".
..
Потом мы лазили на стройке.
Строящийся корпус Ставропольского политеха притягивал магнитом. Перил нет, голые лестничные пролёты и страх. Животный страх от высоты. Мокрые ладони, но мы, доказывая, что настоящие пацаны, перепрыгивали на следующий этаж. Однажды, один из нас не смог. Он был на три года младше. И это был его последний прыжок. Он учился тогда в пятом классе.
...
Потом был "переходный период". Да-да. Пятнадцать. И безрассудный прыжок с вышки на "зелеке", когда по пояс увяз в иле, но неимоверными усилиями выбравшийся наверх, и успев вдохнуть спасительный глоток воздуха, понял, что в этот раз спасён!
...
Потом было юношеское безрассудство. Это не тогда, когда вдвоём против пяти. Это когда заступился "за честь женщины". Которую погладил по попе подвыпивший щуплый мужичок. Тогда я ещё ничего не знал о национальном противостоянии в Черкесске. Для меня это была просто женщина. И просто хам. И потом, два с половиной часа мы с ним разговаривали. А к моему животу был приставлен нож, который постоянно своим колющим жалом направлял разговор в нужное русло.
Видимо во мне пропал дар "переговорщика". Мы не только расстались миром. Он ещё рубль мне дал на такси. (Такси тогда стоило 80 коп, в любую точку Черкесска).
...
Было ещё несколько эпизодов в жизни. Когда по краю. Когда "на волоске".
Но чтобы развлечения... Ради тупого выброса адреналина надпочечниками... Такого никогда не было. И никогда не понимал. Тем более, с нашими идиотами, за триста рублей....
Click to view