Послеполуденная проповедь от Петьки
…Вот только всегда нужно добавлять - для себя, а не для каждого отдельного человека, интересы которого власть якобы представляет… И тогда вся картина мира оказывается подобной колоде разномастных игральных карт. Знаете, почему на этих картах так много мастей? Да потому, господа, - это самый примитивный способ заклеймить человека. Оторвав у него все завоевания разума. Да, люди слабы и поэтому привержены иллюзиям. Да, господа, мы нередко ошибаемся и порой вообще не способны видеть истины. Но , чтобы говорить с людьми на равных, власти не в силах оставаться только у них за спиной, ей необходимо видеть народ на расстоянии вытянутой руки.
А для этого её необходимо отличать от народа, от человеческого материала, из которого она лепит эти человеческие головы… - Жиляев замолчал и надолго закашлялся, надсадно глядя в сторону Петра Семёновича. Тот вышел в коридор. Последовали несколько минут тишины, после чего Жорж наконец очнулся. - Что вы сказали, Денис Иванович? Вохуш улыбнулся и еле слышно сказал: - Я ещё здесь. Опять вы про политику… Слышите, Петр Семёнович? Уже всё в порядке. Просто мне приснился такой сон: где-то между Первым и Вторым Мангазейским конгрессом шёл я сквозь лес по узкой тропинке и вдруг увидел на большой поляне избушку на курьих ножках, без окон и дверей…
Она медленно приближалась, но я даже не успел удивиться - так она была высока… Прямо на меня выходили несколько человек - они стояли на веранде какого-то старинного русского терема… Эта публика, я в общем-таки не удивлюсь, если окажется потом дворянами или, как вы выразились, "староверами". Но у всех у них в руках было такое оружие, о каком вы говорили… то есть эта штука. Скорчер? Балстер? Брокер? Помню только, всё происходило очень медленно и как бы с задержкой… Не знаю, возможно, в этих видениях была ещё и символика, которую запрещено трактовать, но одно ясно - или у меня были галлюцинации, или на этой поляне было расстреляно несколько десятков тысяч человек. Представьте, какой может быть шок, если такое привидится и вам… Когда я очнулся, рядом сидели вы и предлагали свои услуги в качестве врача и собеседника.
Петька оторопело закашлялся и помотал головой, чтобы избавиться от увиденного. И только услышав спокойный голос Женьки, осмелел:
- Ну как? Нормально? Такое ведь бывает, да? Это ведь сон? А в "Темных звездах" про подобные вещи всё как в романе. Тоже это называется сном, даже без знания всей правды. Тут важна скрытая символичность. На меня это действует очень сильно. Знаете что, Жорж? Может, нам и вправду стоит съездить на рыбалку. Согласны? Наловим лещей, окуней, плотвы, щук, карасей, язей, ершей, корюшки, мойвы, килек, ряпушки. Наживим на крючки, вот так… Закинем удочки…
И немедленно оторопел. Прямо перед ним из стены торчал длинный стальной штырь. Он еле-еле держался на обычной стали. Было ясно, его можно было отвинтить, слегка подправить и опять поставить на место. Часа три кряду тянулось одно и то же действие, похожее на попытки поймать облака кончиком хвоста. Казалось,Анна Штрип-Шура, нарисованная то тёмным красным цветом, то ослепительно синим, пыталась сохранить то подобие равновесия, которое существовало до того, словно долго играла в шахматы с неизвестными гроссмейстерами, разыгрывая сложные и неясные комбинации, перемещая свою бутыль с одной клетки на другую. Иногда что-то тонко звенело, и Петька начинал думать, не стоят ли над его головой часы. Иногда он приближался к стене, на которой висел металлический штырёк, подходил к нему, нащупывал ногтем место стыка и с облегчением отступал в тень. Наконец вошёл Женька с большим чемоданчиком в руке. Он долго возился, возясь с замками, пока не открыл чемоданчик, похожий на кейс бронированного штурмовика. Внутри были большие шприцы и какие-то пузырьки.
Петька оторопел. Такого он никак не ожидал. Потом сел на кровать и отвернулся к окну.