во-первых, на длинную ссылку приятнее смотреть
И тайной тишины как нежная заря, вставай, о, кров!
Догорай, заря победы!
Я слышу звон последних подков,
Сойду в вечерний мрак и наудачу…
Позабуду суету и печаль лесов
Но знаю - в воздухе холодном и пустом,
Что я бесцельно прячу,
Как золото волос, блеснёт ночная белизна…
Я в первый раз
Так жадно и так ясно
Напрасно и опасно
То чувствовал…
О, если б это было суждено в синеющей Пальмире…
В первый день зимы ранней, ещё в снегах,
Когда мы так мало знали о мире…
в моём вагоне, средь плача грустных стариков о нежной лире,
Когда, нагнувшись к окну, я вглядываюсь в залитую огнями ночную тьму Европы,
- как вдруг, невидимо и тихо: «Оторопей! Оторопей!!!», - услышал я…
И сразу же я, одним движением рук - лбом в стекло - и, через короткое время, лежал в снегу у забрызганной грязью стены, а бронепоезд, никем не остановленный, катил дальше, - мимо, мимо…
***
Подобный сизому цветку на лоне рек,
Подобный грозному листку на склоне гор,
ты, мой друг, средь людей…
Ты входишь в их души легко… Для тебя всё открыто как страх.
Пред тобой весь мир лежит, весь в шелках, перьях, жемчугах.
Оторопей! Ошеломи! Во имя древнего хора! Скажи:
Братство наше - лишь пустые игры! Все мы - рабы!
Оторопеть не можешь ты - такой вот простой, такой простой…
- И столь же далёкий от нас, сколь мы далеки от луны…
Уж век проходит над нами, но всё нам по-прежнему ясно.
Никто ничего не ждёт… Оторопей! Оторопей!
Может быть, твой путь прямее моего.
Но если ты не хочешь, чтоб мой был прямее твоего - остановись!
Остановись! Опомнись, одумайся, оцепеней, опешь - верни себе свой прежний облик.
Оцепеней и помни: ты - человек, и я тоже.
И если мы не можем понять друг друга сейчас…
Мы поймём это позже! Оторопей! Ошеломи…
- Но как? Как это сделать, если я не знаю даже имени своего?!
- Ты знаешь. Но ты не можешь его произнести… Оторопей! Ошеломи!
- Но как? Как я могу остановить себя, если не знаю даже имени своего?! ( Я уже почти кричал. )
- Остановись! Ошеломи себя, остановив мир… ( Я почувствовал что-то похожее на боль в груди. )
- Но как? Как я могу остановить себя, остановив мир?!
- Остановись! Останови себя, ошеломляя мир…
***
«Подобный сизому цветку на фоне гор,
Подобный грозному листку на склоне дня.
Но всё же очень тёплый. Ещё спросишь ты же сам себя.
Ты здесь - кромешный. И ты до ужаса тёпл.
Увидев, издалека я узнаю тебя. Ты здесь всегда.
О, оглянись! Ты - не я! Я оторопел навсегда, а ты - ты?!… »
- А что же мне делать с таким вот своим, таким вот этим вот…?
- Продолжить игру. Ведь ты играешь, помнишь? И я - помнишь ли? Ты опять забыл!
Разыщи самое главное! Оторопей, прими прежнюю форму. Иначе я тебя так испугаю… Ты же знаешь, чем кончаются эти игры. Они всегда кончались именно этим. Тем, в чём ничего не было. Или почти ничего… Что же мы делаем тогда? Мы повторяем одну и ту же игру снова и снова… - Твой дух успокоится. Потом. Что-нибудь в этом роде. Ведь игра продолжается всю нашу жизнь. Мы, хоть и проходим через это, не меняемся. Поворачивать назад к началу - каждый раз всё с большей силой… Но вот что я тебе скажу. Это ни к чему. Поздно. Игру невозможно остановить. Разве ты этого не знал? Пойми: ты существуешь в целом. А то, чего не существует, никогда не сможет «представляться»… Остановиться. Оторопеть, оцепенеть. И видеть сны - вот и разгадка! Завтра ты опять забудешь всё, словно ничего и не видел. А всё и всегда будет новым. Спи. Наш последний день. Ночь. Утро. День. Порядок и беспорядок. Смешение и пробуждение. Всему своё место. Одно сейчас в одном - другое в другом… Как знать, может быть мы даже не существуем вовсе? А просто играем в игру, пока живём. Итак, покойся в своём сне, о друг мой, покуда он явь.
Догорай, заря победы!
Я слышу звон последних подков,
Сойду в вечерний мрак и наудачу…
Позабуду суету и печаль лесов
Но знаю - в воздухе холодном и пустом,
Что я бесцельно прячу,
Как золото волос, блеснёт ночная белизна…
Я в первый раз
Так жадно и так ясно
Напрасно и опасно
То чувствовал…
О, если б это было суждено в синеющей Пальмире…
В первый день зимы ранней, ещё в снегах,
Когда мы так мало знали о мире…
в моём вагоне, средь плача грустных стариков о нежной лире,
Когда, нагнувшись к окну, я вглядываюсь в залитую огнями ночную тьму Европы,
- как вдруг, невидимо и тихо: «Оторопей! Оторопей!!!», - услышал я…
И сразу же я, одним движением рук - лбом в стекло - и, через короткое время, лежал в снегу у забрызганной грязью стены, а бронепоезд, никем не остановленный, катил дальше, - мимо, мимо…
***
Подобный сизому цветку на лоне рек,
Подобный грозному листку на склоне гор,
ты, мой друг, средь людей…
Ты входишь в их души легко… Для тебя всё открыто как страх.
Пред тобой весь мир лежит, весь в шелках, перьях, жемчугах.
Оторопей! Ошеломи! Во имя древнего хора! Скажи:
Братство наше - лишь пустые игры! Все мы - рабы!
Оторопеть не можешь ты - такой вот простой, такой простой…
- И столь же далёкий от нас, сколь мы далеки от луны…
Уж век проходит над нами, но всё нам по-прежнему ясно.
Никто ничего не ждёт… Оторопей! Оторопей!
Может быть, твой путь прямее моего.
Но если ты не хочешь, чтоб мой был прямее твоего - остановись!
Остановись! Опомнись, одумайся, оцепеней, опешь - верни себе свой прежний облик.
Оцепеней и помни: ты - человек, и я тоже.
И если мы не можем понять друг друга сейчас…
Мы поймём это позже! Оторопей! Ошеломи…
- Но как? Как это сделать, если я не знаю даже имени своего?!
- Ты знаешь. Но ты не можешь его произнести… Оторопей! Ошеломи!
- Но как? Как я могу остановить себя, если не знаю даже имени своего?! ( Я уже почти кричал. )
- Остановись! Ошеломи себя, остановив мир… ( Я почувствовал что-то похожее на боль в груди. )
- Но как? Как я могу остановить себя, остановив мир?!
- Остановись! Останови себя, ошеломляя мир…
***
«Подобный сизому цветку на фоне гор,
Подобный грозному листку на склоне дня.
Но всё же очень тёплый. Ещё спросишь ты же сам себя.
Ты здесь - кромешный. И ты до ужаса тёпл.
Увидев, издалека я узнаю тебя. Ты здесь всегда.
О, оглянись! Ты - не я! Я оторопел навсегда, а ты - ты?!… »
- А что же мне делать с таким вот своим, таким вот этим вот…?
- Продолжить игру. Ведь ты играешь, помнишь? И я - помнишь ли? Ты опять забыл!
Разыщи самое главное! Оторопей, прими прежнюю форму. Иначе я тебя так испугаю… Ты же знаешь, чем кончаются эти игры. Они всегда кончались именно этим. Тем, в чём ничего не было. Или почти ничего… Что же мы делаем тогда? Мы повторяем одну и ту же игру снова и снова… - Твой дух успокоится. Потом. Что-нибудь в этом роде. Ведь игра продолжается всю нашу жизнь. Мы, хоть и проходим через это, не меняемся. Поворачивать назад к началу - каждый раз всё с большей силой… Но вот что я тебе скажу. Это ни к чему. Поздно. Игру невозможно остановить. Разве ты этого не знал? Пойми: ты существуешь в целом. А то, чего не существует, никогда не сможет «представляться»… Остановиться. Оторопеть, оцепенеть. И видеть сны - вот и разгадка! Завтра ты опять забудешь всё, словно ничего и не видел. А всё и всегда будет новым. Спи. Наш последний день. Ночь. Утро. День. Порядок и беспорядок. Смешение и пробуждение. Всему своё место. Одно сейчас в одном - другое в другом… Как знать, может быть мы даже не существуем вовсе? А просто играем в игру, пока живём. Итак, покойся в своём сне, о друг мой, покуда он явь.