Воскресная проповедь для Анны фон Раабен
Самая большая привязанность, которую они испытывают к этому праху, - это патологическая ненависть к нему. Это и есть религиозный инстинкт. Непонятный инстинкт, чего-то не хватает для полного счастья. Вот и берут тогда кого ни попадя - на такую работу. Поэтому у них никто ничего не скрывал от народа, как сейчас. Ведь всем ясно, когда они говорят, никто не знает, о чём именно. В школе нам объясняли, наверно, про Маркса. Хотя на самом деле - не это самое главное. Самое главное, что нам объяснили главную и основополагающую истину марксизма: Учение Маркса истинно, потому что оно верно. Как ему не быть истинным, если его преподают в школе? Если человек сомневается в своём учителе, какой тогда вообще смысл ему в учении? Маркс ведь не просто учитель, он законодатель. Его гениальные работы - как канва истории, по которой мы пишем наши жития и апокрифы. Маркс перевёл людям знаки всех народов и все религиозные и философские системы. Кому мы это можем сказать, кроме него? Таким образом, первые исторические заповеди марксизму были даны Марксом и стихийными марксистами древности. Потом, через многие века, они были обгажены такими гениями, которые почти не обращали на эти истины никакого внимания. Учить народ марксистско-ленинской философии стало модным в XVIII-XIX веках. Февральская революция только добавила масла в огонь. Сначала большевики попытались «очистить» марксизм, введя в его арсенал священную фразу «Дело рабочего класса - дело вечности». Потом всякая темная орда стала глумиться над «классовой борьбой» и всеми этими религиозными символами. А после Второй мировой войны были сделаны попытки вернуться к первоначальной чистоте марксизма. Но это оказалось абсолютно невозможным. Маркс учит нас: главное - борьба классов. Самые страшные враги - эксплуататоры, народы, стремящиеся к мировому господству. Все остальные - продукт эксплуатации. Самый страшный враг - духовный враг, духовная власть, которой покоряются угнетенные. «Окаянные» могут объединиться с другими «окаянными» для защиты своих прав, но «всё равно проклятые» - никогда. Когда «окаянные и окарикатуренные» наконец объединяются, надо ждать конец света. Остальное - дешёвый популизм и сатанизм.
Петька оторопело вздрогнул, оторвал свой взгляд от передовицы в «Таймс» (на первой странице была помещена фотография бородатого, остроносого человека в красном колпаке), переварил то, на что он только что наткнулся, и поднял глаза на Анну. Потом он отрицательно помотал головой и попытался возразить: «Маркс писал, пролетариям нечего терять, им надо вооружаться, у рабочих есть опыт ведения классовой борьбы. Ведь иначе мы никак не победим в бою под Черкасской Лозовой». Но Анна не слушала. Она полностью погрузилась в мир давно умерших классиков и никак на Петькины слова не реагировала. Тогда Петька поднял палец и ткнул им в газету: «… Десять лет назад ни один профессор не стал бы подвергать сомнению этот вывод товарища Сталина. Тридцать лет по Библии - и вы имеете право на жизнь. Сорок лет по «Капиталу» - можете готовиться к заслуженному отдыху. И наконец, десять лет…» Анна вздрогнула и недовольно покосилась на него. Бутыль с подстолнечным маслом тихо покоилась в углу комнаты. Петька растерянно замолчал и уставился в стол. Какое-то время никто из них не говорил. Каждый думал о своём. Наконец Анна первой нарушила молчание: - Хорошо, Петька. Теперь давай обсудим некоторые практические аспекты. Собственно, всё зависит от того, насколько ты можешь серьёзно отнестись к моим словам. Начнём с того момента, который ты уже знаешь. То, чем занимались эти Маркс и Энгельс, было такой же революцией в сфере сознания, которая, в свою очередь, является революций в материи. Ты ведь в курсе? Вот. Маркс учит нас: учение Маркса истинно, так как оно правильно, поскольку оно верно. Он отводит на это тридцать лет. К концу этого срока наступит революция. Нашей задачей будет разгромить буржуазию и произвести полную замену всего в этом мире. Речь в марксизме идёт о власти денег и производственных отношений. У Маркса была последовательная концепция деятельности, разработанная в двух томах «Капитала». В третьем, секретном, томе он изложил концепцию идеального общества - то самое учение, которое существует сейчас и передаётся из уст в уста на протяжении всей истории. Кроме того там есть два великих высказывания - «Коммунистический манифест» Маркса и знаменитое «Афоризм дня» Энгельса. Что там, среди этих заметок, полезного для нашего проекта?
Петька оторопело вздрогнул, вскочил со стула и размашисто рубанул воздух ладонью. Непонятно, к чему это относилось, то ли к заметке о Сталине, которую Анна держала в руках, с портретом лысоватого мужчины с жидкой бородкой (Энгельсу шёл шестьдесят третий год и он готовился к окончательному оторопению), то ли, как показалось Петьке, - к данной цитате. Точно не к цитатникам. Это, кажется, был первый случай, когда Анна заговорила с ним о материализме вообще. Интересно. Бутыль продолжала поблескивать. Анна улыбнулась. Её глаза заметно потеплели. - Так вот, возвращаясь к твоему первому вопросу. Революция является Великой и Последней. Ибо с ней, во-первых, наступит царство всеобщего счастья, о котором Маркс писал в своих работах, а во-вторых, завершится долгая и мучительная борьба трудящихся за их собственное счастье. Однако, последнее словосочетание на самом деле означает, что люди сами назначат себе день и час, дабы тот, кому эти слова принадлежат, смог наконец проникнуть в их тайные мысли и чувства. В-третьих, революция призвана разрушить то дьявольское царство греха, где существующие общественные формации непрерывно скатываются к самым отвратительным чертам человеческого характера. Так, может быть, тебя интересует, кто должен принести народам будущего свет свободы и счастья?
Петька оторопело кивнул головой. Теперь и Анна, судя по всему, была захвачена врасплох. Некоторое время в комнате царило молчание. Петька осторожно взглянул на дверь - нет ли кого в коридоре - сделал несколько осторожных шагов к ней и выглянул. По коридору торопливо шли двое в милицейской форме.
Петька оторопело вздрогнул, оторвал свой взгляд от передовицы в «Таймс» (на первой странице была помещена фотография бородатого, остроносого человека в красном колпаке), переварил то, на что он только что наткнулся, и поднял глаза на Анну. Потом он отрицательно помотал головой и попытался возразить: «Маркс писал, пролетариям нечего терять, им надо вооружаться, у рабочих есть опыт ведения классовой борьбы. Ведь иначе мы никак не победим в бою под Черкасской Лозовой». Но Анна не слушала. Она полностью погрузилась в мир давно умерших классиков и никак на Петькины слова не реагировала. Тогда Петька поднял палец и ткнул им в газету: «… Десять лет назад ни один профессор не стал бы подвергать сомнению этот вывод товарища Сталина. Тридцать лет по Библии - и вы имеете право на жизнь. Сорок лет по «Капиталу» - можете готовиться к заслуженному отдыху. И наконец, десять лет…» Анна вздрогнула и недовольно покосилась на него. Бутыль с подстолнечным маслом тихо покоилась в углу комнаты. Петька растерянно замолчал и уставился в стол. Какое-то время никто из них не говорил. Каждый думал о своём. Наконец Анна первой нарушила молчание: - Хорошо, Петька. Теперь давай обсудим некоторые практические аспекты. Собственно, всё зависит от того, насколько ты можешь серьёзно отнестись к моим словам. Начнём с того момента, который ты уже знаешь. То, чем занимались эти Маркс и Энгельс, было такой же революцией в сфере сознания, которая, в свою очередь, является революций в материи. Ты ведь в курсе? Вот. Маркс учит нас: учение Маркса истинно, так как оно правильно, поскольку оно верно. Он отводит на это тридцать лет. К концу этого срока наступит революция. Нашей задачей будет разгромить буржуазию и произвести полную замену всего в этом мире. Речь в марксизме идёт о власти денег и производственных отношений. У Маркса была последовательная концепция деятельности, разработанная в двух томах «Капитала». В третьем, секретном, томе он изложил концепцию идеального общества - то самое учение, которое существует сейчас и передаётся из уст в уста на протяжении всей истории. Кроме того там есть два великих высказывания - «Коммунистический манифест» Маркса и знаменитое «Афоризм дня» Энгельса. Что там, среди этих заметок, полезного для нашего проекта?
Петька оторопело вздрогнул, вскочил со стула и размашисто рубанул воздух ладонью. Непонятно, к чему это относилось, то ли к заметке о Сталине, которую Анна держала в руках, с портретом лысоватого мужчины с жидкой бородкой (Энгельсу шёл шестьдесят третий год и он готовился к окончательному оторопению), то ли, как показалось Петьке, - к данной цитате. Точно не к цитатникам. Это, кажется, был первый случай, когда Анна заговорила с ним о материализме вообще. Интересно. Бутыль продолжала поблескивать. Анна улыбнулась. Её глаза заметно потеплели. - Так вот, возвращаясь к твоему первому вопросу. Революция является Великой и Последней. Ибо с ней, во-первых, наступит царство всеобщего счастья, о котором Маркс писал в своих работах, а во-вторых, завершится долгая и мучительная борьба трудящихся за их собственное счастье. Однако, последнее словосочетание на самом деле означает, что люди сами назначат себе день и час, дабы тот, кому эти слова принадлежат, смог наконец проникнуть в их тайные мысли и чувства. В-третьих, революция призвана разрушить то дьявольское царство греха, где существующие общественные формации непрерывно скатываются к самым отвратительным чертам человеческого характера. Так, может быть, тебя интересует, кто должен принести народам будущего свет свободы и счастья?
Петька оторопело кивнул головой. Теперь и Анна, судя по всему, была захвачена врасплох. Некоторое время в комнате царило молчание. Петька осторожно взглянул на дверь - нет ли кого в коридоре - сделал несколько осторожных шагов к ней и выглянул. По коридору торопливо шли двое в милицейской форме.