никто не знал
а я гильд-мастер. хехе.
www.community.livejournal.com/guildtiv
провела игру, вымотана до основания. отчёты видимо писать буду завтра.
и это при том, что из заявленных игроков пришло только пятеро! и двоих взяли в последний момент! вместо 40 обещавшихся.
или сегодня написать, пока эмоция есть.
но с другой стороны, если бы пришли все те, кто хотел, я думаю, я бы там и слегла. потому что я меняла и корректировала правила на ходу под обстоятельства, потому что красивые и продуманные правила ни кому не нужны (или слишком сложны?), у меня сдох микрофон, а Елень, мой верный и бравый помощник, выгнали из-за компьютера родители и я полусумасшедшая переключалась между двумя аккаунтами, пытаясь всё это координировать.
я справилась, но очень устала.
и после я смотрела фильм. "Модильяни". Я думаю, он не об этом художнике. Я думаю, он о всех художниках вместе взятых. И проходит время, но эти круги талантливых людей, влияющих друг на друга, живущих друг другом, они всегда остаются. И поэтому очень хорошо, что автор не стал скурпулёзно собирать каждую маленькую частичку жизни художника, а взял его как образ и форму и наполнил таким содержимым, которое не устареет. Думаю если заменить там фамилии, костюмы, мы можем получить фильм и XV веке и о XXI.
Я всё это наблюдала в Москве, на семинарах поэзии, на тех «постоялках» у Стардогса около нашего института, я всегда чувствовала себя чужой там. Все эти люди с восторгами описывают друг другу что-то, зажигают что-то, вдыхают, а я не могу впустить в себя всё это. Я считала себя глупой и чувствовала и думала, что не понимаю.
Теперь понимаю. Мне и вправду всё это чуждо. Я не чувствовала жизни в большинстве произведений тех людей.
Что важнее - поиск себя или счастье любимых? Могут ли быть счастливы любимые, если несчастен ты? Что если поиск себя заставляет близких страдать. Наверное, это и вынуждает творящих и ответственных людей жить в одиночестве.
Выплёскивание сильных эмоций необходимо, когда есть внутренние конфликты и противоречия. Чаще всего эти противоречия накрывают в период созревания, а после успокаиваются. А вот если не успокаиваются... Видимо это и настораживает. Поиск ради поиска или в этом действительно что-то есть? Смирится с тем, что я просто человек, как и все люди или продолжать строить из себя художника и творческую личность, потому что «просто человек» - это как-то не здорово? Почему я перестала писать в Москве? Потому что мне мои милые и добрые сказки стали казаться глупыми и неуместными среди этого поиска новых граней? или наоборот, что эти вещи не хотелось рассказывать окружающим людям? Очень трудно существовать в мире где все гении или около того. И если ты что-то предлагаешь, тебе сразу скажут, что у тебя не так, где это уже было, и почему об этом не имеет смысла писать и говорить.
А о чём тогда стоит?
Я перечитываю свои странные стихотворения и я знаю, что они мне нравятся. Что там нет лишних слов, что прежде чем выставить что-то на обозрение, я вылизываю это до крохи. Мне кажется. что если просто внимательно прочитать это всё, там будет всё предельно ясно, потому что образы мной использованные так же просты. Но я не прошу никого любить это или обсуждать. Это просто моя жизнь. Просто жизнь ещё одного человека.
Так же как и проведение игры - это творчество. Мне семь человек сказало спасибо. Мне никто не говорил спасибо за стихотворение. Так что более ценно? То что приносит отдачу или то что нет? Можно ли сказать, что несколько часов своей жизни я потратила зря? Нет. Нельзя. И если я хочу писать просто, без лишних терминов, не пуская туман, если я знаю, кому я всё это адресую, так зачем же пытаться выставлять себе умнее, чем я есть. Вещи которые помогают десяти людям, кажется лучше, чем те, что помогают одному.
Мне так надоело себя защищать, что я решила перестать быть аккуратной, я устала. Я еду в Москву и я в ужасе. Почему на то, чтобы решиться быть собой уходить столько времени. Я не знаю кого увидят мои друзья. Они будут думать, что меня изменила болезнь. Разве они поверят, что я и тогда была такая, а болезнь научила меня не стесняться себя самой. Я знаю, как надо мной смеялись. Пусть и сейчас смеются. Это лучше, чем мои унылое лицо и сигарета в руках.
Есть такие вещи, которые никому не объяснить, почему же тебе так страшно.
Я летала самолётами и даже не задумывалась о том, что они падают. Нет, сердце сжималось, когда самолёт попадал в "воздушную яму", но не больше. И я не понимала, зачем в самолёте напиваются. Когда я лежала после первой операции и было очень больно дышать, по телевизору показывали фильм о катастрофах. И я смотрела на этот самолёт и сердце моё сжалось от страха. Видимо вся та боль, которую я переносила, воплотилась в этих падающих самолётах. Потому что зайти в самолёт так же страшно, как лечь на операцию. С этого шага твоя жизнь уже не в твоих руках. И хоть меня и обкололи успокоительными, раздеваться и ложиться туда было безумно страшно. И неимоверным ужасом были те три месяца перед второй операцией. Потому что вся эта боль должна была повториться. И сейчас. Мне хочется запереться в ванной и не выходить оттуда. Я знаю, что я должна это сделать. Но если раньше я знала, что не согласившись на операции я умру, то что же сейчас? Если я не сломаю свой страх, я так и буду боятся. Я буду сидеть дома и бояться жить. Ведь дело не в смерти же.
Раньше у меня было чудесное ощущение «завтра». Это ощущение «завтра» даёт тебе спокойно засыпать. И не думать, глядя на окружающих, ну почему они так живут, разве они не чувствуют как уходит время, как жизнь уходить, и что самое главное, моя жизнь уходит, а они думают о каких-то мелочах и глупостях. и как мне заново приходилось учиться думать о каких-то мелочах, о глупостях, заставлять чувствовать себя эмоции, не огораживаться от них, учиться себя защищать, учиться выражать гнев, ярость, злость, неприязнь, обиду, я игнорировала их, потому что эти эмоции разрушительны, но и их отсутствие разрушает, потому что эти эмоции - это сама борьба за жизнь, и человек спокойный и смиренный уже готов умереть. А я не готова, я не хочу.
И я снова не сплю. В моих кошмарах неизбежность от которой можно убежать, но нельзя себе этого позволить.
Этот самолёт 30 сентября. Я знаю, что я просто пойду туда и сяду в него. И не позволю себе ничего думать, пока он не сядет благополучно.
(и ведь я знаю статистику потери самолётов у каждой авиакомпании и каждой модели самолёта, я читала расследования катастроф и всё это совершенно бесполезно, потому что мой страх ничего общего с этим всем не имеет)
www.community.livejournal.com/guildtiv
провела игру, вымотана до основания. отчёты видимо писать буду завтра.
и это при том, что из заявленных игроков пришло только пятеро! и двоих взяли в последний момент! вместо 40 обещавшихся.
или сегодня написать, пока эмоция есть.
но с другой стороны, если бы пришли все те, кто хотел, я думаю, я бы там и слегла. потому что я меняла и корректировала правила на ходу под обстоятельства, потому что красивые и продуманные правила ни кому не нужны (или слишком сложны?), у меня сдох микрофон, а Елень, мой верный и бравый помощник, выгнали из-за компьютера родители и я полусумасшедшая переключалась между двумя аккаунтами, пытаясь всё это координировать.
я справилась, но очень устала.
и после я смотрела фильм. "Модильяни". Я думаю, он не об этом художнике. Я думаю, он о всех художниках вместе взятых. И проходит время, но эти круги талантливых людей, влияющих друг на друга, живущих друг другом, они всегда остаются. И поэтому очень хорошо, что автор не стал скурпулёзно собирать каждую маленькую частичку жизни художника, а взял его как образ и форму и наполнил таким содержимым, которое не устареет. Думаю если заменить там фамилии, костюмы, мы можем получить фильм и XV веке и о XXI.
Я всё это наблюдала в Москве, на семинарах поэзии, на тех «постоялках» у Стардогса около нашего института, я всегда чувствовала себя чужой там. Все эти люди с восторгами описывают друг другу что-то, зажигают что-то, вдыхают, а я не могу впустить в себя всё это. Я считала себя глупой и чувствовала и думала, что не понимаю.
Теперь понимаю. Мне и вправду всё это чуждо. Я не чувствовала жизни в большинстве произведений тех людей.
Что важнее - поиск себя или счастье любимых? Могут ли быть счастливы любимые, если несчастен ты? Что если поиск себя заставляет близких страдать. Наверное, это и вынуждает творящих и ответственных людей жить в одиночестве.
Выплёскивание сильных эмоций необходимо, когда есть внутренние конфликты и противоречия. Чаще всего эти противоречия накрывают в период созревания, а после успокаиваются. А вот если не успокаиваются... Видимо это и настораживает. Поиск ради поиска или в этом действительно что-то есть? Смирится с тем, что я просто человек, как и все люди или продолжать строить из себя художника и творческую личность, потому что «просто человек» - это как-то не здорово? Почему я перестала писать в Москве? Потому что мне мои милые и добрые сказки стали казаться глупыми и неуместными среди этого поиска новых граней? или наоборот, что эти вещи не хотелось рассказывать окружающим людям? Очень трудно существовать в мире где все гении или около того. И если ты что-то предлагаешь, тебе сразу скажут, что у тебя не так, где это уже было, и почему об этом не имеет смысла писать и говорить.
А о чём тогда стоит?
Я перечитываю свои странные стихотворения и я знаю, что они мне нравятся. Что там нет лишних слов, что прежде чем выставить что-то на обозрение, я вылизываю это до крохи. Мне кажется. что если просто внимательно прочитать это всё, там будет всё предельно ясно, потому что образы мной использованные так же просты. Но я не прошу никого любить это или обсуждать. Это просто моя жизнь. Просто жизнь ещё одного человека.
Так же как и проведение игры - это творчество. Мне семь человек сказало спасибо. Мне никто не говорил спасибо за стихотворение. Так что более ценно? То что приносит отдачу или то что нет? Можно ли сказать, что несколько часов своей жизни я потратила зря? Нет. Нельзя. И если я хочу писать просто, без лишних терминов, не пуская туман, если я знаю, кому я всё это адресую, так зачем же пытаться выставлять себе умнее, чем я есть. Вещи которые помогают десяти людям, кажется лучше, чем те, что помогают одному.
Мне так надоело себя защищать, что я решила перестать быть аккуратной, я устала. Я еду в Москву и я в ужасе. Почему на то, чтобы решиться быть собой уходить столько времени. Я не знаю кого увидят мои друзья. Они будут думать, что меня изменила болезнь. Разве они поверят, что я и тогда была такая, а болезнь научила меня не стесняться себя самой. Я знаю, как надо мной смеялись. Пусть и сейчас смеются. Это лучше, чем мои унылое лицо и сигарета в руках.
Есть такие вещи, которые никому не объяснить, почему же тебе так страшно.
Я летала самолётами и даже не задумывалась о том, что они падают. Нет, сердце сжималось, когда самолёт попадал в "воздушную яму", но не больше. И я не понимала, зачем в самолёте напиваются. Когда я лежала после первой операции и было очень больно дышать, по телевизору показывали фильм о катастрофах. И я смотрела на этот самолёт и сердце моё сжалось от страха. Видимо вся та боль, которую я переносила, воплотилась в этих падающих самолётах. Потому что зайти в самолёт так же страшно, как лечь на операцию. С этого шага твоя жизнь уже не в твоих руках. И хоть меня и обкололи успокоительными, раздеваться и ложиться туда было безумно страшно. И неимоверным ужасом были те три месяца перед второй операцией. Потому что вся эта боль должна была повториться. И сейчас. Мне хочется запереться в ванной и не выходить оттуда. Я знаю, что я должна это сделать. Но если раньше я знала, что не согласившись на операции я умру, то что же сейчас? Если я не сломаю свой страх, я так и буду боятся. Я буду сидеть дома и бояться жить. Ведь дело не в смерти же.
Раньше у меня было чудесное ощущение «завтра». Это ощущение «завтра» даёт тебе спокойно засыпать. И не думать, глядя на окружающих, ну почему они так живут, разве они не чувствуют как уходит время, как жизнь уходить, и что самое главное, моя жизнь уходит, а они думают о каких-то мелочах и глупостях. и как мне заново приходилось учиться думать о каких-то мелочах, о глупостях, заставлять чувствовать себя эмоции, не огораживаться от них, учиться себя защищать, учиться выражать гнев, ярость, злость, неприязнь, обиду, я игнорировала их, потому что эти эмоции разрушительны, но и их отсутствие разрушает, потому что эти эмоции - это сама борьба за жизнь, и человек спокойный и смиренный уже готов умереть. А я не готова, я не хочу.
И я снова не сплю. В моих кошмарах неизбежность от которой можно убежать, но нельзя себе этого позволить.
Этот самолёт 30 сентября. Я знаю, что я просто пойду туда и сяду в него. И не позволю себе ничего думать, пока он не сядет благополучно.
(и ведь я знаю статистику потери самолётов у каждой авиакомпании и каждой модели самолёта, я читала расследования катастроф и всё это совершенно бесполезно, потому что мой страх ничего общего с этим всем не имеет)