"Человек всегда такой мелкий и был"
- Сегодня мы имеем дело со стершейся, исчезающей личностью; ситуация "ничто" для нее самая характерная, поэтому теперь ее и описывать надо...
- Это свойство не только нашего времени. Ошибочно думать, что XIX век был веком ярких людей. Это был век точно таких же "никаких людей", как и век XX, и XXI. Просто литература набрела на это "описание ничего" в попытках выйти из тупика "рассказывания историй". Это идет еще из античности, из мифов, в которых действовали великие герои. Так по инерции до ХХ века считалось, что литература должна быть о каких-то необычных людях, а потом выяснилось, что обычные люди остаются почему-то неописанными. В ХХ веке это уже начали понимать, Чехов, в частности. И в дальнейшем писатели пытались обратить внимание не на события, а на промежутки между событиями. Дело не в том, что человек измельчал. Нет, человек не измельчал - он всегда такой мелкий и был. Просто литература стала на эти мелочи обращать внимание.
- Литература воспитывала ненависть к обывателям. Вы предлагаете их полюбить. Но ведь пространство, в общем-то, убогое, да и люди, по большому счету... Эта позиция - "полюбить убогое" - она больше для самоуспокоения, правда?.. У вас с людьми и пространством, кстати, какие отношения - патологические или терпимые?
- Терпимые. У любого человека, пытающегося себя осознать, не может не возникать этих проблем. Самая естественная реакция - отвернуться, постараться ничего не видеть. А мне интересно обратное: присмотреться внимательнее к тому, что тебя раздражает. Вот я живу в районе Кожухова, объективно это очень плохой район. Экология ужасная, из окна видны гигантская гора мусора и город Люберцы. Серые дома, убогий вид. И люди, которые там живут,- это все-таки не Патриаршие пруды, хотя ничего плохого об этих людях не хочу сказать. Так вот, постоянно смотреть на все это и думать: блин, опять эта серость, мерзость, "быдло", как это надоело... - это контрпродуктивно. А продуктивная позиция - попытаться в этом что-то разглядеть. Заметьте, я не говорю - "понять людей". Я как раз далек от идеи "понять" их. Особо там нечего понимать, не надо искать в них какой-то глубокий смысл. Интересен тут не объект, а сам факт нашего вглядывания в этот объект.
- Вы в романах делаете акцент на бессмысленности речи большинства людей. Произошла смена функции языка: говорят, чтобы спрятаться, скрыться, в том числе от себя.
- Не то чтобы язык утратил функцию прямого сообщения. Он ее сохранил. Просто появилось много других функций, неинформационных, говорения ради говорения. Люди вообще разучились молчать. Когда нужно просто ничего не говорить, потому что сказать нечего. Молчание противоречит принципам нашей жизни. Сейчас ситуация требует от тебя постоянного говорения. Чем больше человек молчит, тем больше его нет. Молчишь сегодня - тебя стало чуть меньше. Молчишь неделю - ты уже тень. Месяц - ты вообще призрак. А молчишь год - тебя реально нет. Просто вообще нет. Это касается и бытового уровня. То есть, допустим, люди на работе работают, у них обеденный перерыв. Они пошли в столовую и едят. По идее, логичным было бы молчание. Но люди начинают тупо ворочать во рту какие-то слова. Обсуждать якобы рабочие вопросы, обсуждать, что начальник - мудак. Или что коллега - идиот. Все это уже знают, пришли к консенсусу. Нет, все равно. Зачем они это говорят, что вы хотите этим сказать?.. Ничего. Это просто хороший тон. Но и не говорить тоже нельзя, иначе декоммуникация. В общем, чудовищная ситуация.
Полный текст интервью Дмитрия Данилова Андрею Архангельскому (Огонек): http://www.kommersant.ru/doc/2014606
- Это свойство не только нашего времени. Ошибочно думать, что XIX век был веком ярких людей. Это был век точно таких же "никаких людей", как и век XX, и XXI. Просто литература набрела на это "описание ничего" в попытках выйти из тупика "рассказывания историй". Это идет еще из античности, из мифов, в которых действовали великие герои. Так по инерции до ХХ века считалось, что литература должна быть о каких-то необычных людях, а потом выяснилось, что обычные люди остаются почему-то неописанными. В ХХ веке это уже начали понимать, Чехов, в частности. И в дальнейшем писатели пытались обратить внимание не на события, а на промежутки между событиями. Дело не в том, что человек измельчал. Нет, человек не измельчал - он всегда такой мелкий и был. Просто литература стала на эти мелочи обращать внимание.
- Литература воспитывала ненависть к обывателям. Вы предлагаете их полюбить. Но ведь пространство, в общем-то, убогое, да и люди, по большому счету... Эта позиция - "полюбить убогое" - она больше для самоуспокоения, правда?.. У вас с людьми и пространством, кстати, какие отношения - патологические или терпимые?
- Терпимые. У любого человека, пытающегося себя осознать, не может не возникать этих проблем. Самая естественная реакция - отвернуться, постараться ничего не видеть. А мне интересно обратное: присмотреться внимательнее к тому, что тебя раздражает. Вот я живу в районе Кожухова, объективно это очень плохой район. Экология ужасная, из окна видны гигантская гора мусора и город Люберцы. Серые дома, убогий вид. И люди, которые там живут,- это все-таки не Патриаршие пруды, хотя ничего плохого об этих людях не хочу сказать. Так вот, постоянно смотреть на все это и думать: блин, опять эта серость, мерзость, "быдло", как это надоело... - это контрпродуктивно. А продуктивная позиция - попытаться в этом что-то разглядеть. Заметьте, я не говорю - "понять людей". Я как раз далек от идеи "понять" их. Особо там нечего понимать, не надо искать в них какой-то глубокий смысл. Интересен тут не объект, а сам факт нашего вглядывания в этот объект.
- Вы в романах делаете акцент на бессмысленности речи большинства людей. Произошла смена функции языка: говорят, чтобы спрятаться, скрыться, в том числе от себя.
- Не то чтобы язык утратил функцию прямого сообщения. Он ее сохранил. Просто появилось много других функций, неинформационных, говорения ради говорения. Люди вообще разучились молчать. Когда нужно просто ничего не говорить, потому что сказать нечего. Молчание противоречит принципам нашей жизни. Сейчас ситуация требует от тебя постоянного говорения. Чем больше человек молчит, тем больше его нет. Молчишь сегодня - тебя стало чуть меньше. Молчишь неделю - ты уже тень. Месяц - ты вообще призрак. А молчишь год - тебя реально нет. Просто вообще нет. Это касается и бытового уровня. То есть, допустим, люди на работе работают, у них обеденный перерыв. Они пошли в столовую и едят. По идее, логичным было бы молчание. Но люди начинают тупо ворочать во рту какие-то слова. Обсуждать якобы рабочие вопросы, обсуждать, что начальник - мудак. Или что коллега - идиот. Все это уже знают, пришли к консенсусу. Нет, все равно. Зачем они это говорят, что вы хотите этим сказать?.. Ничего. Это просто хороший тон. Но и не говорить тоже нельзя, иначе декоммуникация. В общем, чудовищная ситуация.
Полный текст интервью Дмитрия Данилова Андрею Архангельскому (Огонек): http://www.kommersant.ru/doc/2014606