ПАРФЮМЕРИЯ
Когда я работал слесарем на заводе "Хроматрон", мы ремонтировали конвейер.
Ремонт производился в специальные дни которые назывались "профилактикой". В основном, Профилактика приходилась на выходные или праздники, но не всегда.
В этот день на завод выходили только две бригады - наша и "Парфюмерия".
"Парфюмерией" на заводе звали бригаду электриков, потому что они пили одеколон "Цитрусовый".
Спирта на нашем предприятии было вдоволь, но его надо было зарабатывать или выменивать, а народ в "Парфюмерии" был ленивый и очень пьющий, поэтому они пошли "легким путем". Двухсотграммовый флакон одеколона стоил около рубля и содержал 90% медицинского спирта. Пах "Цитрусовый" хуже чем дешевый освежитель воздуха и гораздо сильнее, поэтому за руку ни с кем из "Парфюмерии" здороваться никто не хотел. Пожмешь такую руку и еще сутки будешь вонять - даже вонючее заводское мыло не отмывало этот запах.
Мы, в принципе, дружили с "Парфюмерией" - ребята они были веселые. Иногда, когда и на их долю выпадал спирт и они временно переставали пахнуть, мы играли с ними в домино. Пить правда с ними было рискованно - они быстро становились неконтролируемыми. А еще мы их называли "Цитрусовыми".
Бригадиром у них был высокий дядька по кличке Юлиус Фучик. Никто толком не помнил как его зовут на самом деле, но все знали, что он живет в центре на улице Юлиуса Фучика, поэтому за ним и закрепилось это "погонялово". Оно ему шло.
Юлиус был высоким дядькой, со спитым апоплексичным маленьким лицом. Голову украшала темная густая шевелюра переходящая в баки Элвиса Пресли.
В профилактику, "Парфюмерия" выходила на работу первой, и ее задача была отключить конвейер. На этом задача заканчивалась, и часов восемь им нечего было делать, поскольку работали мы. Вечером, когда мы заканчивали ремонт, "Парфюмерия" снова врубала конвейер и расползалась по домам.
Как то раз "Парфюмерия" исчезла.
Была профилактика. Мы пришли на работу к 7.15. В раздевалке я радостно обнаружил пьяного Фучика играющего на гармошке веселый матерный фольклор. Юлиус радостно сообщил, что конвейер они уже отрубили и жизнь уже прекрасна. Нанюхавшись миазмов источаемых Фучиком, я быстро переоделся и присоединился к Бригаде. День был тяжелый, мы резали, таскали и варили огромные двутавровые балки - основу конвейра. Времени не было даже на обед. Закончили мы поздно, и тут обнаружили что "Парфюмерии" нигде нет. Мы обегали весь завод. Впустую. Искали по запаху. Бесполезно. Кто-то даже "откопал" телефон Фучиковой тещи. Мимо.
Мы собрались на совет и решили, что придется сообщить руководству. Мы не были стукачами, но уже через час должна была выйти смена, а конвейер надо было проверить.
Но ни начальство, ни кто другой к успеху в поисках не приблизился.
А случилось на самом деле страшное.
Во дворе завода стояла огромная вакуумная печь. Японская.
Ее купили пару лет назад в целях повышения качества производимой продукции, но она не пролезла в ворота здания. Инженеры завода изучив обстановку, пришли к выводу, что если расширить дверные проемы - здание рухнет. Поетому вакуумную печь бросили валяться во дворе. Именно она чуть не послужила причиной гибели "нескольких классных парней".
Мы ушли работать. Парфюмерия осталась в одиночестве и сверхмеры нагрузилась "Цитрусовым" и какое-то время играла в домино. Потом они догнались клеем "БФ" и поняли, что устали. И залезли спать в Японскую Вакуумную Печь всей бригадой. И закрыли за собой массивную дверь.
Вакуумные печи славятся тем, что в них никак не проходит свежий воздух. Особенно в Японские. Через какое-то время, запасы кислорода в печи иссякли и отравленные СО2 "Цитрусовые" остались лежать в печи без сознания.
Тем временем на заводе началась паника. Ночная смена так и не смогла заступить на вахту и от этого нажралась. Руководство в полном составе судорожно решало - сообщать ли об этом Высшему Руководству и звонить ли в Милицию.
"Парфюмерию" спасла уборщица. Дело в том, что у нее была привычка. Она убирала швабру, тряпки и ведро в ту самую вакуумную печь. Боялась, что спиздят. Примерно в пять тридцать утра, когда уже многие из руководителей мысленно простились со своими должностями, уборщица открыла японскую вакуумную печь и обнаружила в ней полумертвых "Цитрусовых" в полном составе.
Их хотели отправить в больницу, но они как-то очень быстро оклимались и запустили конвейер.
В тот же день было Общее Собрание которое было посвящено... .... ... не разглашению данного случая.
Цитрусовые продолжили доблестный труд на предприятии, вплоть до его полного развала Перестройкой.
Ремонт производился в специальные дни которые назывались "профилактикой". В основном, Профилактика приходилась на выходные или праздники, но не всегда.
В этот день на завод выходили только две бригады - наша и "Парфюмерия".
"Парфюмерией" на заводе звали бригаду электриков, потому что они пили одеколон "Цитрусовый".
Спирта на нашем предприятии было вдоволь, но его надо было зарабатывать или выменивать, а народ в "Парфюмерии" был ленивый и очень пьющий, поэтому они пошли "легким путем". Двухсотграммовый флакон одеколона стоил около рубля и содержал 90% медицинского спирта. Пах "Цитрусовый" хуже чем дешевый освежитель воздуха и гораздо сильнее, поэтому за руку ни с кем из "Парфюмерии" здороваться никто не хотел. Пожмешь такую руку и еще сутки будешь вонять - даже вонючее заводское мыло не отмывало этот запах.
Мы, в принципе, дружили с "Парфюмерией" - ребята они были веселые. Иногда, когда и на их долю выпадал спирт и они временно переставали пахнуть, мы играли с ними в домино. Пить правда с ними было рискованно - они быстро становились неконтролируемыми. А еще мы их называли "Цитрусовыми".
Бригадиром у них был высокий дядька по кличке Юлиус Фучик. Никто толком не помнил как его зовут на самом деле, но все знали, что он живет в центре на улице Юлиуса Фучика, поэтому за ним и закрепилось это "погонялово". Оно ему шло.
Юлиус был высоким дядькой, со спитым апоплексичным маленьким лицом. Голову украшала темная густая шевелюра переходящая в баки Элвиса Пресли.
В профилактику, "Парфюмерия" выходила на работу первой, и ее задача была отключить конвейер. На этом задача заканчивалась, и часов восемь им нечего было делать, поскольку работали мы. Вечером, когда мы заканчивали ремонт, "Парфюмерия" снова врубала конвейер и расползалась по домам.
Как то раз "Парфюмерия" исчезла.
Была профилактика. Мы пришли на работу к 7.15. В раздевалке я радостно обнаружил пьяного Фучика играющего на гармошке веселый матерный фольклор. Юлиус радостно сообщил, что конвейер они уже отрубили и жизнь уже прекрасна. Нанюхавшись миазмов источаемых Фучиком, я быстро переоделся и присоединился к Бригаде. День был тяжелый, мы резали, таскали и варили огромные двутавровые балки - основу конвейра. Времени не было даже на обед. Закончили мы поздно, и тут обнаружили что "Парфюмерии" нигде нет. Мы обегали весь завод. Впустую. Искали по запаху. Бесполезно. Кто-то даже "откопал" телефон Фучиковой тещи. Мимо.
Мы собрались на совет и решили, что придется сообщить руководству. Мы не были стукачами, но уже через час должна была выйти смена, а конвейер надо было проверить.
Но ни начальство, ни кто другой к успеху в поисках не приблизился.
А случилось на самом деле страшное.
Во дворе завода стояла огромная вакуумная печь. Японская.
Ее купили пару лет назад в целях повышения качества производимой продукции, но она не пролезла в ворота здания. Инженеры завода изучив обстановку, пришли к выводу, что если расширить дверные проемы - здание рухнет. Поетому вакуумную печь бросили валяться во дворе. Именно она чуть не послужила причиной гибели "нескольких классных парней".
Мы ушли работать. Парфюмерия осталась в одиночестве и сверхмеры нагрузилась "Цитрусовым" и какое-то время играла в домино. Потом они догнались клеем "БФ" и поняли, что устали. И залезли спать в Японскую Вакуумную Печь всей бригадой. И закрыли за собой массивную дверь.
Вакуумные печи славятся тем, что в них никак не проходит свежий воздух. Особенно в Японские. Через какое-то время, запасы кислорода в печи иссякли и отравленные СО2 "Цитрусовые" остались лежать в печи без сознания.
Тем временем на заводе началась паника. Ночная смена так и не смогла заступить на вахту и от этого нажралась. Руководство в полном составе судорожно решало - сообщать ли об этом Высшему Руководству и звонить ли в Милицию.
"Парфюмерию" спасла уборщица. Дело в том, что у нее была привычка. Она убирала швабру, тряпки и ведро в ту самую вакуумную печь. Боялась, что спиздят. Примерно в пять тридцать утра, когда уже многие из руководителей мысленно простились со своими должностями, уборщица открыла японскую вакуумную печь и обнаружила в ней полумертвых "Цитрусовых" в полном составе.
Их хотели отправить в больницу, но они как-то очень быстро оклимались и запустили конвейер.
В тот же день было Общее Собрание которое было посвящено... .... ... не разглашению данного случая.
Цитрусовые продолжили доблестный труд на предприятии, вплоть до его полного развала Перестройкой.