Алексей Матвеев, Георгий Ярцев «Я плоть от плоти спартаковец»
Сотрудники российского телевидения попросили прокомментировать ряд матчей первенства Европы 1996 года в Англии. Я согласился, благо все равно в нашем чемпионате пауза наступила. Какой шум поднялся, какой нездоровый ажиотаж! Дескать, Ярцев бросил «Спартак», улетев в Англию, команда предоставлена самой себе, и всё в том же духе. Оставлю эти пассажи на совести недобросовестных, а зачастую и непрофессиональных людей, не разбиравшихся в элементарных вещах.
Ещё мне вменяли то, что я, мол, бросив клуб, поехал выручать друга - Романцева. Да, считал и поныне считаю, что именно моя помощь тогда очень требовалась ему. Психологически Олегу приходилось сложно, как никогда. Жил я тогда в Лондоне, он - со сборной в предместьях Манчестера. Мы регулярно созванивались. «Приезжай пораньше, надо пообщаться», - просил Романцев. Конечно, ему хотелось хоть немного отвести душу в столь непростой ситуации. Речь-то, извините, вообще стояла о замене ряда футболистов.
Ведь отказывались выступать. Нужно было как-то пережить это. Очень сложно, повторюсь. Тем более бунт подняли футболисты, в которых Романцев душу вложил, на ноги их поставил, привил высокую культуру игры. Конечно, я посчитал необходимым быть тогда рядом с ним.
И по возвращении в Москву после того ЕВРО нужно было втянуть Олега в тренировочный процесс, отвлечь от мрачных мыслей. Кто это сделает, как не его друг? Романцев взял пару-тройку дней отдыха. Восстановил душевные силы, стал плодотворно, как и раньше, трудиться в клубе.
А предыстория моего прихода на телевидение такова. Познакомился с комментатором Олегом Жолобовым, работавшим в то время ведущим программы «Арена». Он и предложил попробовать свои силы. Понравилось. Сама по себе обстановка новая, необычная для меня. Не футбольный коллектив - журналистский. С различными выездами на всевозможные мероприятия, где предполагалось общение.
Это сейчас включаешь телик и смотришь, к примеру, матчи многих европейских национальных чемпионатов. Тогда, объективно, такой возможности не было, а располагала материалом именно программа «Арена». Да, наши выпуски часто выходили поздно вечером, возвращаться домой вообще приходилось за полночь. Но сам процесс, подготовка к эфиру, общение с людьми доставляли несомненное удовольствие.
Поэтому не удивился, когда предложили комментировать матчи первенства страны, Европы, мира, встречи нарождавшейся Лиги чемпионов. Приятно, когда получал комплименты от самого мэтра телерадиожурналистики Николая Николаевича Озерова. Разговоры с ним просто окрыляли. Вообще мы с ним очень тепло общались многие годы. Николай Николаевич всегда был желанным гостем нашей команды, с любовью относился к родному для него «Спартаку». По большому счёту, именно ему вкупе, конечно, с братьями Старостиными принадлежит ключевая роль в возрождении почитаемого миллионами людей клуба.
Иногда Озеров не стеснялся давать советы: «Вы с Олегом много мяч гоняете». Это означало, что во время репортажа львиную долю времени, на взгляд мэтра, уделяли перечислению фамилий игроков, владеющих мячом. Я старался усваивать ценные уроки, перестраивался. Какую-то информацию дозировал, больше о самих футболистах рассказывал, и так далее. Работа комментатора сама по себе очень любопытна.
Во время чемпионата мира в Америке в 94-м работал в Хьюстоне. Какие-то матчи вёл индивидуально. То первенство оставило самое благоприятное впечатление. Прежде всего организация на высочайшем уровне. Чемпионат, показалось, прошёл на одном дыхании, даже и не заметил, как 40 дней пролетели с момента нашего прилета в Штаты. А группа наша телевизионная, по понятным причинам, раньше всех объявилась на соревнованиях.
Впервые, кстати, за многие-многие годы увидел, как сборная Кореи буквально трепала немцев, те, по-моему, «поплыли» от жары, стоявшей в Америке. Впечатляюще тогда смотрелись болгары, их лидеры - Стоичков, Лечков, Костадинов. Вот как раз запечатлелась игра Болгария - Германия, в которой Стоичков и компания раздербанили соперников. И, безусловно, финал Бразилия - Италия, когда драматически для итальянцев завершилась серия послематчевых пенальти. Вообще сама атмосфера чемпионата, его незабываемый антураж потрясающи. Такое надолго остается в памяти.
Но не только сам футбол запомнился. По ходу первенства ближе познакомился и подружился с оператором телевидения Романом Романовичем Карменом, сыном знаменитого Романа Кармена. С Карменом-младшим, оказывается, неоднократно пересекались в столичных Сокольниках, жили практически в соседних домах. Но я-то раньше в лицо его не знал! «Георгий Александрович, часто мы с вами виделись в Сокольниках», - делился Кармен-младший. «И где могли видеться?» - «Да, в магазине, например». С Романом мы в свободное от работы время объездили почти весь Даллас, побывали на знаменитом месте убийства Кеннеди.
Когда только прилетел, меня встретили Фетисовы - Слава с Ладой. Вячеслав тогда ещё действующий игрок, слава его в буквальном смысле была в зените. В Нью-Йорке пару дней с ними побыл. Сходили вместе в «Русский самовар», его держал, между прочим, внук той самой знаменитой Каплан.
Российские туристы в Америке расслаблялись вовсю, выпивали очень мощно. Больше всего позабавила история, рассказанная Славой. Вполне реальная байка. Фетисов на самом деле очень добрый по натуре человек, готов помогать чуть ли не всем, нашим соотечественникам тоже.
Приезжают Слава с Ладой ко мне в гостиницу. При входе видят пьяных в дупель россиян. Фетисовых сопровождал ещё Сергей Макаров. И Слава предлагает нашему туристу: давай, мол, отведу тебя в номер, скажи только, где живешь. Не бойся, я - Фетисов. Тот, наконец, смог продрать глаза и говорит: «Угу, ты - Фетисов, а тот - Макаров, да. Хватит «лапшу» вешать».
По возвращении в Москву вижусь с Константином Ивановичем и Валерией Николаевной. Она дает весьма лестную оценку моим репортажам. И не только при очной встрече. Где-то на телевидении так сказала, отметив тандем Ярцева - Жолобова. Может, это ещё связано с тем, что по ходу некоторых репортажей я нет-нет, да положительно оценивал моменты подготовки футболистов к важным турнирам под руководством её знаменитого мужа.
Ещё в Америке я общался по телефону с Олегом Романцевым. Кстати, с Олегом пересекались раньше, в аэропорту Ливерпуля, где команда под его руководством проводила очередной официальный матч. Как будто и не бывало нескольких лет разлуки после размолвки в «Красной Пресне». Общались легко, непринужденно. Он даже первым шаги навстречу сделал, очень тепло тогда поговорили. С Олегом сыновья были - Вадька и Валька, жена Наталья.
И вот в 94-м какая-то шумиха вокруг «Спартака» поднялась, якобы масштабные изменения грядут, и не совсем хорошие. Естественно, руководство российского телеканала, от которого я работал на мировом первенстве в США, попросило меня прокомментировать последние события в стане «красно-белых». Набираю номер Романцева, прошу его: не мог бы ты рассказать, что на самом деле происходит в команде? А то вот выхожу сейчас в эфир, хотелось бы сообщить телезрителям последние новости из стана «Спартака». Олег сказал, что клуб усиливается игроками, а вся спровоцированная кем-то шумиха - не более чем пиар с душком. Ещё похвалил мой предыдущий репортаж.
Вот тогда-то он поинтересовался: «Когда будешь в Москве? Прилетаешь, жду твоего звонка. Договорились?» - «Договорились».
Прилетел и позвонил. «Я сейчас еду в Тарасовку, - звонил из Сокольников Романцев. - Забираю тебя, ты мне нужен», - подтвердил свои намерения Олег Иванович. В то время Саша Тарханов, помощник Олега, уже покинул команду. Приехали в Тарасовку, расположились в комнате Олега. Выпили кофейку, покурили. «Я хочу, чтобы ты вернулся и работал со мной». - «Спасибо, я согласен». Все формальности уладили моментально, и я начал трудиться в родной команде.
Многие наши знакомые, друзья были искренне довольны, что мы снова вместе. Эту дружбу и в самом деле не разорвать. Опять же, как не благодарить Олега?! Он дал мне возможность вернуться в любимую команду, проявить себя уже в тренерской ипостаси. Одна из сильных сторон Романцева - даже если что-то задумал, казалось бы, решил наверняка, никогда и ничего не делает впопыхах, сгоряча. Берёт себе время обдумать, всё взвесить. Значит, решение, например, позвать меня, у него созрело. Спешка, спонтанность - не его характерная черта.
Забегая вперед, скажу: мне с ним, как с президентом клуба, работалось легко. Вовсе не потому только, что он мой друг. Старался приходить к нему с конструктивными предложениями, которые, как правило, находили отклик. Мы называли это «вопросом на одну сигарету». Выкуривали её, и вопрос решался. «Ты всё просчитал?» - «Да». Если дело сложнее, максимум пара сигар уходила на обсуждение. Обычно мало набегало проблем, на решение которых Романцев брал время.
Футбольные болельщики в курсе, что мне позже пришлось общаться с руководителями других команд, в которых работал. Так что есть с чем и с кем сравнивать. Могу сказать: лучше президента клуба, чем Романцев, я на своем тернистом тренерском пути не встречал. Это абсолютно объективно. Я приходил к президенту Романцеву, и всё исполнялось. Он словно родился с этой ролью. Когда сел в кресло, увидел практически все болевые точки своего клуба.
Кстати, немало вреда принесли некоторые сотрудники клуба, видимо, мечтавшие одно время, чтобы Ярцев, образно говоря, «спалился». И Романцев поспешил бы ему на помощь. Вот такие планы вынашивались. Но, слава богу, они не сбылись. Дисциплина, порядок с приходом Романцева на высокий пост были восстановлены. Например, по ходу «золотого» 1996 года организационные проблемы у меня попросту отсутствовали. Это ли не показатель стабильности, порядка, уверенности в завтрашнем дне?!
Меня нередко спрашивают: а почему вы не оставили в команде образца 1995-1996 годов опытных игроков? Зачем надо было их продавать? Тем более, после удачного выступления в групповом турнире Лиги чемпионов действительно была возможность их оставить. Ведь имелся риск провалить следующий сезон - внутреннее первенство, Лигу чемпионов. Я, в свою очередь, - не очень хороший приёмчик, правда, - отвечу вопросом на вопрос. Ну, представим, мы их, опытных, сохранили. Заиграли бы, в частности, столь ярко те же Тихонов, Титов, Аленичев, Кечинов, Ширко, Джубанов, другие ребята? Думаю, вряд ли. Кого продавать, а кого привлекать - больше моё тогда решение, не скрою.
Мы с Романцевым сошлись во мнении: деньги, заработанные в Лиге, потратим на молодёжь, которая уже подрастала. Задача ставилась строить команду будущего, не отдаленного даже, а ближайшего. Подошел такой момент, понимаете? Цымбаларь, Мамедов, Хлестов, Пятницкий, Ананко тоже в принципе готовились к возможному отъезду, но, тем не менее, остались в клубе. За них, к слову, давали приличные деньги. Мы отдали на сторону только мастеров, в какой-то степени представлявших собой некий застой.
Разговор какой? Пестуем молодую команду. Я люблю и молодежь, и ветеранов. Но молодежь образца 1996 года уже на всех парах рвалась в основу. Им как бы закрывали дорогу, несколько искусственно, как раз те, с кем распрощались.
Конечно, с опытными в обойме игроками можно было не опасаться за попадание в тройку призеров. Хотя вот в 95-м лишь третьими стали… Мы, считаю, сэкономили необходимые средства в развитие команды. Молодежь получила очень выгодные контракты, солидные премиальные.
Ещё мне вменяли то, что я, мол, бросив клуб, поехал выручать друга - Романцева. Да, считал и поныне считаю, что именно моя помощь тогда очень требовалась ему. Психологически Олегу приходилось сложно, как никогда. Жил я тогда в Лондоне, он - со сборной в предместьях Манчестера. Мы регулярно созванивались. «Приезжай пораньше, надо пообщаться», - просил Романцев. Конечно, ему хотелось хоть немного отвести душу в столь непростой ситуации. Речь-то, извините, вообще стояла о замене ряда футболистов.
Ведь отказывались выступать. Нужно было как-то пережить это. Очень сложно, повторюсь. Тем более бунт подняли футболисты, в которых Романцев душу вложил, на ноги их поставил, привил высокую культуру игры. Конечно, я посчитал необходимым быть тогда рядом с ним.
И по возвращении в Москву после того ЕВРО нужно было втянуть Олега в тренировочный процесс, отвлечь от мрачных мыслей. Кто это сделает, как не его друг? Романцев взял пару-тройку дней отдыха. Восстановил душевные силы, стал плодотворно, как и раньше, трудиться в клубе.
А предыстория моего прихода на телевидение такова. Познакомился с комментатором Олегом Жолобовым, работавшим в то время ведущим программы «Арена». Он и предложил попробовать свои силы. Понравилось. Сама по себе обстановка новая, необычная для меня. Не футбольный коллектив - журналистский. С различными выездами на всевозможные мероприятия, где предполагалось общение.
Это сейчас включаешь телик и смотришь, к примеру, матчи многих европейских национальных чемпионатов. Тогда, объективно, такой возможности не было, а располагала материалом именно программа «Арена». Да, наши выпуски часто выходили поздно вечером, возвращаться домой вообще приходилось за полночь. Но сам процесс, подготовка к эфиру, общение с людьми доставляли несомненное удовольствие.
Поэтому не удивился, когда предложили комментировать матчи первенства страны, Европы, мира, встречи нарождавшейся Лиги чемпионов. Приятно, когда получал комплименты от самого мэтра телерадиожурналистики Николая Николаевича Озерова. Разговоры с ним просто окрыляли. Вообще мы с ним очень тепло общались многие годы. Николай Николаевич всегда был желанным гостем нашей команды, с любовью относился к родному для него «Спартаку». По большому счёту, именно ему вкупе, конечно, с братьями Старостиными принадлежит ключевая роль в возрождении почитаемого миллионами людей клуба.
Иногда Озеров не стеснялся давать советы: «Вы с Олегом много мяч гоняете». Это означало, что во время репортажа львиную долю времени, на взгляд мэтра, уделяли перечислению фамилий игроков, владеющих мячом. Я старался усваивать ценные уроки, перестраивался. Какую-то информацию дозировал, больше о самих футболистах рассказывал, и так далее. Работа комментатора сама по себе очень любопытна.
Во время чемпионата мира в Америке в 94-м работал в Хьюстоне. Какие-то матчи вёл индивидуально. То первенство оставило самое благоприятное впечатление. Прежде всего организация на высочайшем уровне. Чемпионат, показалось, прошёл на одном дыхании, даже и не заметил, как 40 дней пролетели с момента нашего прилета в Штаты. А группа наша телевизионная, по понятным причинам, раньше всех объявилась на соревнованиях.
Впервые, кстати, за многие-многие годы увидел, как сборная Кореи буквально трепала немцев, те, по-моему, «поплыли» от жары, стоявшей в Америке. Впечатляюще тогда смотрелись болгары, их лидеры - Стоичков, Лечков, Костадинов. Вот как раз запечатлелась игра Болгария - Германия, в которой Стоичков и компания раздербанили соперников. И, безусловно, финал Бразилия - Италия, когда драматически для итальянцев завершилась серия послематчевых пенальти. Вообще сама атмосфера чемпионата, его незабываемый антураж потрясающи. Такое надолго остается в памяти.
Но не только сам футбол запомнился. По ходу первенства ближе познакомился и подружился с оператором телевидения Романом Романовичем Карменом, сыном знаменитого Романа Кармена. С Карменом-младшим, оказывается, неоднократно пересекались в столичных Сокольниках, жили практически в соседних домах. Но я-то раньше в лицо его не знал! «Георгий Александрович, часто мы с вами виделись в Сокольниках», - делился Кармен-младший. «И где могли видеться?» - «Да, в магазине, например». С Романом мы в свободное от работы время объездили почти весь Даллас, побывали на знаменитом месте убийства Кеннеди.
Когда только прилетел, меня встретили Фетисовы - Слава с Ладой. Вячеслав тогда ещё действующий игрок, слава его в буквальном смысле была в зените. В Нью-Йорке пару дней с ними побыл. Сходили вместе в «Русский самовар», его держал, между прочим, внук той самой знаменитой Каплан.
Российские туристы в Америке расслаблялись вовсю, выпивали очень мощно. Больше всего позабавила история, рассказанная Славой. Вполне реальная байка. Фетисов на самом деле очень добрый по натуре человек, готов помогать чуть ли не всем, нашим соотечественникам тоже.
Приезжают Слава с Ладой ко мне в гостиницу. При входе видят пьяных в дупель россиян. Фетисовых сопровождал ещё Сергей Макаров. И Слава предлагает нашему туристу: давай, мол, отведу тебя в номер, скажи только, где живешь. Не бойся, я - Фетисов. Тот, наконец, смог продрать глаза и говорит: «Угу, ты - Фетисов, а тот - Макаров, да. Хватит «лапшу» вешать».
По возвращении в Москву вижусь с Константином Ивановичем и Валерией Николаевной. Она дает весьма лестную оценку моим репортажам. И не только при очной встрече. Где-то на телевидении так сказала, отметив тандем Ярцева - Жолобова. Может, это ещё связано с тем, что по ходу некоторых репортажей я нет-нет, да положительно оценивал моменты подготовки футболистов к важным турнирам под руководством её знаменитого мужа.
Ещё в Америке я общался по телефону с Олегом Романцевым. Кстати, с Олегом пересекались раньше, в аэропорту Ливерпуля, где команда под его руководством проводила очередной официальный матч. Как будто и не бывало нескольких лет разлуки после размолвки в «Красной Пресне». Общались легко, непринужденно. Он даже первым шаги навстречу сделал, очень тепло тогда поговорили. С Олегом сыновья были - Вадька и Валька, жена Наталья.
И вот в 94-м какая-то шумиха вокруг «Спартака» поднялась, якобы масштабные изменения грядут, и не совсем хорошие. Естественно, руководство российского телеканала, от которого я работал на мировом первенстве в США, попросило меня прокомментировать последние события в стане «красно-белых». Набираю номер Романцева, прошу его: не мог бы ты рассказать, что на самом деле происходит в команде? А то вот выхожу сейчас в эфир, хотелось бы сообщить телезрителям последние новости из стана «Спартака». Олег сказал, что клуб усиливается игроками, а вся спровоцированная кем-то шумиха - не более чем пиар с душком. Ещё похвалил мой предыдущий репортаж.
Вот тогда-то он поинтересовался: «Когда будешь в Москве? Прилетаешь, жду твоего звонка. Договорились?» - «Договорились».
Прилетел и позвонил. «Я сейчас еду в Тарасовку, - звонил из Сокольников Романцев. - Забираю тебя, ты мне нужен», - подтвердил свои намерения Олег Иванович. В то время Саша Тарханов, помощник Олега, уже покинул команду. Приехали в Тарасовку, расположились в комнате Олега. Выпили кофейку, покурили. «Я хочу, чтобы ты вернулся и работал со мной». - «Спасибо, я согласен». Все формальности уладили моментально, и я начал трудиться в родной команде.
Многие наши знакомые, друзья были искренне довольны, что мы снова вместе. Эту дружбу и в самом деле не разорвать. Опять же, как не благодарить Олега?! Он дал мне возможность вернуться в любимую команду, проявить себя уже в тренерской ипостаси. Одна из сильных сторон Романцева - даже если что-то задумал, казалось бы, решил наверняка, никогда и ничего не делает впопыхах, сгоряча. Берёт себе время обдумать, всё взвесить. Значит, решение, например, позвать меня, у него созрело. Спешка, спонтанность - не его характерная черта.
Забегая вперед, скажу: мне с ним, как с президентом клуба, работалось легко. Вовсе не потому только, что он мой друг. Старался приходить к нему с конструктивными предложениями, которые, как правило, находили отклик. Мы называли это «вопросом на одну сигарету». Выкуривали её, и вопрос решался. «Ты всё просчитал?» - «Да». Если дело сложнее, максимум пара сигар уходила на обсуждение. Обычно мало набегало проблем, на решение которых Романцев брал время.
Футбольные болельщики в курсе, что мне позже пришлось общаться с руководителями других команд, в которых работал. Так что есть с чем и с кем сравнивать. Могу сказать: лучше президента клуба, чем Романцев, я на своем тернистом тренерском пути не встречал. Это абсолютно объективно. Я приходил к президенту Романцеву, и всё исполнялось. Он словно родился с этой ролью. Когда сел в кресло, увидел практически все болевые точки своего клуба.
Кстати, немало вреда принесли некоторые сотрудники клуба, видимо, мечтавшие одно время, чтобы Ярцев, образно говоря, «спалился». И Романцев поспешил бы ему на помощь. Вот такие планы вынашивались. Но, слава богу, они не сбылись. Дисциплина, порядок с приходом Романцева на высокий пост были восстановлены. Например, по ходу «золотого» 1996 года организационные проблемы у меня попросту отсутствовали. Это ли не показатель стабильности, порядка, уверенности в завтрашнем дне?!
Меня нередко спрашивают: а почему вы не оставили в команде образца 1995-1996 годов опытных игроков? Зачем надо было их продавать? Тем более, после удачного выступления в групповом турнире Лиги чемпионов действительно была возможность их оставить. Ведь имелся риск провалить следующий сезон - внутреннее первенство, Лигу чемпионов. Я, в свою очередь, - не очень хороший приёмчик, правда, - отвечу вопросом на вопрос. Ну, представим, мы их, опытных, сохранили. Заиграли бы, в частности, столь ярко те же Тихонов, Титов, Аленичев, Кечинов, Ширко, Джубанов, другие ребята? Думаю, вряд ли. Кого продавать, а кого привлекать - больше моё тогда решение, не скрою.
Мы с Романцевым сошлись во мнении: деньги, заработанные в Лиге, потратим на молодёжь, которая уже подрастала. Задача ставилась строить команду будущего, не отдаленного даже, а ближайшего. Подошел такой момент, понимаете? Цымбаларь, Мамедов, Хлестов, Пятницкий, Ананко тоже в принципе готовились к возможному отъезду, но, тем не менее, остались в клубе. За них, к слову, давали приличные деньги. Мы отдали на сторону только мастеров, в какой-то степени представлявших собой некий застой.
Разговор какой? Пестуем молодую команду. Я люблю и молодежь, и ветеранов. Но молодежь образца 1996 года уже на всех парах рвалась в основу. Им как бы закрывали дорогу, несколько искусственно, как раз те, с кем распрощались.
Конечно, с опытными в обойме игроками можно было не опасаться за попадание в тройку призеров. Хотя вот в 95-м лишь третьими стали… Мы, считаю, сэкономили необходимые средства в развитие команды. Молодежь получила очень выгодные контракты, солидные премиальные.