Из рассказов болтливого Михалыча
Работал у нас в отряде Паша С. Поехали мы однажды на скважину, Паша у нас - и водитель, и машинист подъёмника. Работали мы тогда на станциях АЭКС-1500, это значит, что и станция и подъёмник смонтированы на одном автомобиле. Во время геофизических исследований скважины автомобиль работает, практически, постоянно.
Отработали часов 6, послали в столовую к буровикам за обедом Вовку. Но Паша с хитрой улыбкой просит меня подняться и достаёт из-под сиденья два пакета молока.
- Да ты с ума сошёл, эти пакеты здесь уже всю зиму лежат.
-Не всё лето же, чего молоку зимой-то будет?
И Паша молоко это с засохшим куском хлеба смолотил…
А через пятнадцать минут вылетел пулей на улицу, одной рукой держась за живот.
Уже и обед Вовка принес, и работа на две трети сделана, появляется Паша. Весь - молчаливый и пришибленный. И тут-то всё выясняется…
На буровую с нами в обязательном порядке едет техник-геолог, в тот раз это была Таня.
Чтобы не мёрзнуть на сквозняках буровой, она уселась в кабину нашей станции, и там, в тепле сидела, читала.
Паша, почуяв неладное в своём кишечнике, далеко не пошёл. Он уселся впереди нашей станции, метрах в пятнадцати от неё. Татьяну за запотевшим ветровым стеклом Паша не мог видеть, у неё же он был, как на ладони.
Когда я завёл двигатель из станции, включился обогреватель стекла, он увидел Таню в кабине своего ЗИЛа.
Мгновенно он натянул штаны, сорвал веточку полыни и прошёл мимо станции на буровую, напевая:
-Ля-ля-ля, ля-ля-ля…
Отработали часов 6, послали в столовую к буровикам за обедом Вовку. Но Паша с хитрой улыбкой просит меня подняться и достаёт из-под сиденья два пакета молока.
- Да ты с ума сошёл, эти пакеты здесь уже всю зиму лежат.
-Не всё лето же, чего молоку зимой-то будет?
И Паша молоко это с засохшим куском хлеба смолотил…
А через пятнадцать минут вылетел пулей на улицу, одной рукой держась за живот.
Уже и обед Вовка принес, и работа на две трети сделана, появляется Паша. Весь - молчаливый и пришибленный. И тут-то всё выясняется…
На буровую с нами в обязательном порядке едет техник-геолог, в тот раз это была Таня.
Чтобы не мёрзнуть на сквозняках буровой, она уселась в кабину нашей станции, и там, в тепле сидела, читала.
Паша, почуяв неладное в своём кишечнике, далеко не пошёл. Он уселся впереди нашей станции, метрах в пятнадцати от неё. Татьяну за запотевшим ветровым стеклом Паша не мог видеть, у неё же он был, как на ладони.
Когда я завёл двигатель из станции, включился обогреватель стекла, он увидел Таню в кабине своего ЗИЛа.
Мгновенно он натянул штаны, сорвал веточку полыни и прошёл мимо станции на буровую, напевая:
-Ля-ля-ля, ля-ля-ля…