Сибирский Рэмбо
У меня был сосед - Сашка В. Небольшого роста, худощавый, дОнельзя воровитый, он родился и вырос в Восточной Сибири, на Лене, охотник, рыбак, ел всё подряд, включая собачатину.
Он работал в нашей партии, но не в моём отяде.
Виделись мы очень часто, иногда выпивали вместе, а иногда просто так встречались - соседи же. Изредка Саня летал с нами на работу. Работал он машинистом подъёмника, проще и понятнее говоря, шофёром. Трезвый Сашка был молчалив, других же слушал внимательно и заинтересованно, переспрашивал, уточнял, вставлял глубокомысленные замечания.
Однажды, когда в нашем отряде не было машиниста, полетел на буровую с нами он. Его предусмотрительность меня раздражала - два комплекта навесного оборудования (всякие там карбюраторы, аккумуляторы, трамблёры) для подъёмника, который стоял на буровой, весили немало, а грузоподъёмность вертолёта-то ограничена. Ну, да, ладно - «запас кармана не ха-ха…».
Перед тем, как поехать на вертолётную площадку, выпили. Приехали, погрузились, взлетели, вертолёт набрал высоту, все расслабились, и Саня стал в который уже раз рассказывать, как во Вьетнаме ему пришлось ловить сбитого американского лётчика. Ну, какие американские лётчики? Все знали, что служил он в Читинской области, зеков охранял. Это бы куда ни шло, но Сашка и служил-то тогда, когда во Вьетнаме война уже закончилась. От нечего делать мы слушали, кивали утвердительно, мол, так ему и надо, этому американцу.
Примерно через час полёта вертолёт вошёл в сплошные облака, ничего не было видно, тональность работающих двигателей Ми-8 изменилась, я услышал это и сказал:
- Гудит как-то не так, с чего бы?
-Ты не ссы, Михалыч, было у нас такое уже. Летели как-то с Чоны, вдруг слышу: двигатель заглох. Я к пилотам, вижу под приборной панелью провода болтаются, ну, сразу и понял, в чём дело. Подскочил, соединил провода, синий - к синему, красный - к красному. Зажигание появилось, мотор заработал, полетели дальше, домой.
Долетели мы нормально, сели тоже почти нормально, а когда вертолёт затих, наш техник-геофизик Артур Николаевич сказал Сашке:
- Ну, ты! Рэмба долбаный, бери свои железяки и иди заводи подъёмник.Синий, красный...
Но это он только сказал так, а на самом деле, началась наша совместная тяжёлая и ответственная работа, когда от всех и каждого, в отдельности, зависел её успех.
Он работал в нашей партии, но не в моём отяде.
Виделись мы очень часто, иногда выпивали вместе, а иногда просто так встречались - соседи же. Изредка Саня летал с нами на работу. Работал он машинистом подъёмника, проще и понятнее говоря, шофёром. Трезвый Сашка был молчалив, других же слушал внимательно и заинтересованно, переспрашивал, уточнял, вставлял глубокомысленные замечания.
Однажды, когда в нашем отряде не было машиниста, полетел на буровую с нами он. Его предусмотрительность меня раздражала - два комплекта навесного оборудования (всякие там карбюраторы, аккумуляторы, трамблёры) для подъёмника, который стоял на буровой, весили немало, а грузоподъёмность вертолёта-то ограничена. Ну, да, ладно - «запас кармана не ха-ха…».
Перед тем, как поехать на вертолётную площадку, выпили. Приехали, погрузились, взлетели, вертолёт набрал высоту, все расслабились, и Саня стал в который уже раз рассказывать, как во Вьетнаме ему пришлось ловить сбитого американского лётчика. Ну, какие американские лётчики? Все знали, что служил он в Читинской области, зеков охранял. Это бы куда ни шло, но Сашка и служил-то тогда, когда во Вьетнаме война уже закончилась. От нечего делать мы слушали, кивали утвердительно, мол, так ему и надо, этому американцу.
Примерно через час полёта вертолёт вошёл в сплошные облака, ничего не было видно, тональность работающих двигателей Ми-8 изменилась, я услышал это и сказал:
- Гудит как-то не так, с чего бы?
-Ты не ссы, Михалыч, было у нас такое уже. Летели как-то с Чоны, вдруг слышу: двигатель заглох. Я к пилотам, вижу под приборной панелью провода болтаются, ну, сразу и понял, в чём дело. Подскочил, соединил провода, синий - к синему, красный - к красному. Зажигание появилось, мотор заработал, полетели дальше, домой.
Долетели мы нормально, сели тоже почти нормально, а когда вертолёт затих, наш техник-геофизик Артур Николаевич сказал Сашке:
- Ну, ты! Рэмба долбаный, бери свои железяки и иди заводи подъёмник.Синий, красный...
Но это он только сказал так, а на самом деле, началась наша совместная тяжёлая и ответственная работа, когда от всех и каждого, в отдельности, зависел её успех.