про книги \2013\ сентябрь-октябрь-ноябрь
...и снова на чтение у меня уходит катастрофически мало времени.
Потому что, как только я беру в руки книгу, детям нужно читать их книги, собственно и с рисованием аналогично - как только я беру в руки кисть-карандаш -детям надо рисовать:))))
Итак то, что умудрилась прочесть:
Агния Барто
"Записки детского поэта"
Издательство "Омега", 2006
[еще книг и пару слов о прочитанном...]
В этой книге Агния Барто рассказывает о своих учителях, о встречах, которые на неё повлияли и сформировали. Она училась у классиков-писателей и у юных читателей, проверяя новые стихи на встречах с детьми. Отчасти в книги она раскрывает свою писательскую "кухню".
Тут и воспоминания о Чуковском и Маршаке, о милых розыгрышах Андроникова, о войне и о детских утренниках.
Кстати Барто организовала в свое время на радио прототип "Жди меня" - "Найти человека", помогая в поисках родственников потерявших друга друга во время войны.
Конечно во всем сквозит советская идеология, но все равно читать интересно:)
"Завтра с утра повезу в Дом дружбы чемоданы с книгами и папки иллюстраций: работы художников - кандидаток на медаль имени великого сказочника. Члены жюри должны высказать свое мнение не только о произведениях писателей, но и об иллюстрациях; художники в состав международного жюри не входят. И напрасно! Писатель и художник в книге для детей всегда рядом. Когда берешь детскую книжку в руки, художник даже опережает писателя. Ведь на обложке писатель представлен только своим именем, а художник в своем рисунке представляет как бы образ всей книжки. Каждый писатель возлагает свои надежды на иллюстратора."
"- Научишься писать, напишешь за меня письмо в деревню моей дочке Нюше,- как-то сказала няня Наталья Борисовна.
И пришел этот желанный день... Я взяла листок бумаги в косую линейку, вытерла перышко.
- Ну, няня, что писать твоей дочке?
- Постой,- нахмурилась она,- сначала зятю отпишем. Начинай так: 'Кобель желтоухий!' Думая, что 'Кобель' - имя зятя, я поинтересовалась:
- А почему он желтоухий?
- Ты знай пиши,- сказала няня.
Тут я вспомнила, что письмо обычно начинается со слова 'дорогой', старательно вывела огромными буквами: 'Дорогой Кобель желтоухий'.
- А ну тебя,- засмеялась няня и, сложив листок вчетверо, положила его в карман."
"Весна поздняя, холодная. Сгребаю в кучи прошлогодний лист на даче, в саду. Мимо проходит пожилой мужчина в ватнике. Останавливается у калитки, спрашивает меня:
- У Барто дворником работаешь?
- Да,- отвечаю я, тем более что в данную минуту это соответствует истине.
- Ну и как она характером, ничего?
- Ничего, работящая женщина,- отвечаю я. Живучи все-таки превратные представления о жизни писателей..."
"В Лондоне, в 1962 году, мы вместе с народным художником Иваном Максимовичем Семеновым открывали Выставку советской детской книги и иллюстрации.
За англичанами установилась репутация людей сухих, чопорных, но мы с каждым днем убеждались в обратном. Взрослые непринужденно хохотали, рассматривая на стенах зала рисунки наших художников. Молодая англичанка даже сняла свои туфли и в чулках влезла на стул, чтобы получше рассмотреть рисунок К. Ротова. То и дело кто-нибудь взывал: "Мистер Семенов, где можно купить этот рисунок? Продайте, я очень прошу!" Особенно горячие мольбы слышались возле кошки В. Лебедева. Англичане искренне жалели, что эта "красавица" не продается."
Ну и чудесный розыгрыш Андроникова - Операция "Нафталин"
Сергей Вольф
"Глупо как-то получилось"
Издательство "Самокат"
Серия "Родная речь", 2012
Рассчитана на средний школьный возраст.
Серия "Родная речь" у "Самоката" объединяет книги, написанные в конце прошлого, двадцатого века, ставшие по праву новой классикой.
Очень легко прочиталась... славная, добрая, забавная, необычная, даже наверное не совсем детская детская книга, которая учит тому, что быть счастливым просто, нужно только обращать внимание на мелочи, которые происходят вокруг!
Главные герои - это мальчишки фантазеры и выдумщики. Как Драгунский, только язык необычный, легкий какой-то, душевный. Может потому что автор - ленинградец?
У девочки в комнате было много моделей кораблей.
Когда дул ветер, у кораблей шуршали паруса, а волосы девочки красиво развивались на ветру, как на море!
А другой мальчик, чтоб поднять себе настроение, нацепил ласты, очки и свитер и улегся на дно ванны, чтоб устроить подводную охоту!
Однажды утром один взрослый человек взял палки, ботинки и прошелся по стене дома, оставив следы.
А другой мальчик разговаривал с самим Александром Сергеевичем Пушкиным.
Оцените какой язык:
"Завтра все посходят с ума.
Все будут очень неспокойны.
Я не уверен, но скорее всего, что так.
Все будут тыкать пальцами в телевизор и говорить:
«Нет, вы только подумайте», или: «Бывает же такое», или: «Чей это необыкновенный мальчик?»
Не все ведь знают, чей.
Всех охватит необыкновенное волнение.
Я, честно говоря, это очень подозреваю.
Будут показывать - меня.
Пять дней назад я приехал в деревню к бабушке и дедушке. С папой и с мамой.
Ну, сначала вещи разобрали, устроились и сели пить чай. Бабушка и дедушка всё время протягивали руки через стол и гладили меня по голове. А я сидел, чай не пил, не ел ничего, болтал ногами и всё думал, когда же начнётся новая жизнь. Вот ведь глупо, уже приехал, а вроде и не приехал, просто сижу дома и ничего из нового не делаю. А они долго чай пили, будто первый раз в жизни, смеялись чего-то и всё меня гладили. Совсем я извёлся.
Я как угорелый из дома выскочил, когда они своим чаем напились. А кругом травка растёт, деревья, небо синее, жарища, красота, прелесть и простор. Я взял и… как побегу по дороге, просто так, изо всех сил. Потом остановился и стал дышать: дых-дых, дых-дых."
или вот:
- Мы подарим нашей школе лошадь! Что может быть лучше! Ничего, а?!
Все сразу закричали и захлопали в ладоши. Ещё бы! Может, мы целый день ломали бы себе головы, а он сразу придумал.
Глеб сказал:
- Она - эта лошадь будет всеобщим питомцем и любимцем.
Я что-то вспомнил знакомое и закричал:
- Мы будем его холить! Ура! Холить!
- Да! Да! - закричали все.
- Тихо, тихо, - сказал Глеб. - Главное - мы подарим его школе, но все будут знать, что это мы, что это наша идея.
Кто-то спросил:
- А откуда мы возьмём эту лошадь? Разве они есть?
- Чепуха! - сказал Глеб. - Это не затруднение - конечно, есть. Главное, мы достанем его в виде маленького жеребёночка, маленькой лошадки и будем его растить.
- И холить, - сказал я.
- Да. И холить, - сказал Глеб. - Разумеется.
Мы все завелись. Вопросы посыпались:
- А где его достать?
- Где его хранить, то есть держать, то есть растить?
- Белого или чёрного?
- Он нужен, но для чего?
И Глеб легко отвечал на все вопросы:
- Достать его, этого маленького жеребёночка, довольно просто. Где - пока не знаю, не стоит об этом думать. Цена им пять рублей. Именно. Не больше и не меньше. А если больше, то не намного. Деньги соберём в конце сбора. Цвет лучше всего рыжий. Лошадь - она не такая уж большая, будем её держать в спортзале, там, где конь. Для чего она нужна? Глупый вопрос. Во-первых, просто лошадь, не у всех ведь есть. Во-вторых, рыжая, не какая-нибудь; первоклашек катать на ней можно, просто ездить, кому надо… Зайдут в школу, например, иностранные туристы, смотрят - лошадь. Неоценимо. И другое.
[А над этим шедевром я хохотала, так что дети тоже смеялись от того что мама смеется...]
В общем, было решено - Ленку мы похитим.
Петька и Вовка сказали, что всё это ерунда. Мы с Федькой были тверды.
День назначили - 30 декабря, под Новый год.
Под самый Новый год.
- Запомни, - сказал мне Федька за час до начала. - Входим, стреляем, похищаем. Бесшумно и безмолвно. Моё имя - Феодоро, твоё - Алехуано. Маски готовы? Порядок. Её место в нашем одиноком замке, а не с дядей Мишей…
- Эх, Федька, - сказал я.
- Феодоро, - поправил меня Федька.
- «Феодоро», - передразнил я его. - «Дядя Миша»… Эх ты.
- Ты прав, Алехуано, - не моргнув, сказал Федька, - Её отец, этот старик… инженер… лорд, вернее. Что он ей? Итак, ты готов, Алехуано?
- О да, Феодоро, - сказал я.
- Вперёд! - сказал он.
Мы вышли из моей квартиры и стали медленно спускаться по лестнице на Ленкин этаж. Ночь была холодной и лунной.
- Звони, - шёпотом велел Федька, когда мы спустились, и поправил свою чёрную маску. Я поправил свою и позвонил.
- Кто там? - спросил голос Ленкиной бабушки.
- Новогодняя телеграмма, бабушка, - ласково сказал Федька, и мы достали револьверы.
Дверь открылась.
- Руки вверх! - грозно сказал я, махнув револьвером.
- Руки по швам! - рявкнул Феодоро. - Не кричать, не плакать, не молить о пощаде.
Мы прошли в кухню.
- Куда же руки девать, господи? - сказала бабушка. - Алёшенька, пальто-то всё в мелу.
И она стала меня чистить.
- Жалобы не помогут, - жёстко сказал я.
- Отведи старую женщину в ванную, - велел мне Феодоро.
- Старая женщина, - сказал я. - Иди в ванную. Сиди там тихо, как мышка. Ни стонов, ни криков. Кстати, меня зовут Алехуано.
Бабушка пошла в ванную.
- Где ваше единственное сокровище? - спросил Феодоро.
Бабушка молчала от горя.
- Страх сильнее рассудка, - сказал Феодоро.
Мы посовещались в прихожей и открыли дверь в комнату.
Дядя Ми… старый лорд читал газету и пил чай.
- Где ты прячешь свою дочь, старик? - нагло крикнул Феодоро.
Отец бедной девушки повернулся к нам, и лицо его покраснело от испуга.
- Что вы хотите этим сказать? - спросил он.
- О, ровным счётом ничего, - сказал Федька. - Ровным счётом. Напомни ему, Алехуано, как бесполезно сопротивление.
- Феодоро прав, сопротивление бесполезно, - сказал я, удивляясь, что он снова пьёт чай, - Где твоя дочь? - крикнул я.
- Моё бедное дитя в той комнате, - сказал испуганный отец. - Будьте к нему снисходительны. Вообще, ребята, это безобразие. У моей Ленки тройка по пению. Вы что, научить её петь не можете?
- Но-но-но! - прикрикнул на него Феодоро. - Алехуано, сходи узнай, не сбежала ли старая женщина. Может, она выпрыгнула в окно?!
Я вышел из комнаты и постучал в ванную.
- Что делает старая женщина? - спросил я.
- Да вот стираю уже целый час, - ответила она из-за двери. - Не желают ли молодые-красивые чаю с домашней ватрушкой?
- В самый раз, - сказал я. - Да побольше. Не вздумай показывать свою скупость.
- Сейчас принесут ватрушку, - сказал я, возвращаясь.
- А-атлично! - проревел Федька. - А пока за мной, Алехуано.
Мы вошли в следующую комнату, но там было пусто. И в шкафу было пусто. И под кроватью.
- Каков лгун? - прокричал Феодоро и бросился обратно. - Где дочь? - прорычал он.
Мне стало жаль бедного старика.
Серьёзно, очень жалко.
- Пусть он идёт туда, где пусто, - сказал я. - Надо перекусить.
Феодоро кивнул. Убитый горем седой отец взял газету и ушёл в пустую комнату. Старая женщина мгновенно принесла чай и ватрушку. Мы стали есть ватрушку. Феодоро был мрачен и зол.
- Где они её прячут? - говорил он, кусая ватрушку.
Вдруг дверь открылась и в комнату с улыбкой вошла та, которую мы искали.
- Хватай её! - закричал Феодоро и первым бросился к ней.
- Уйди, Федька! - завизжала она. - Ой! Пусти! Па-апа!
- Ты узнала меня! - вскричал Феодоро. - Ни слова больше!
- Ма-а-ма! Чего они! Ой!
- Мальчики, мальчики, тихо, - сказала тётя Таня, входя с ёлкой в комнату. - Ну и маскарад! Какая прелесть! Молодцы! Сейчас украсим ёлку.
- Шутки в сторону! - закричал я. - Моё имя Алехуано!
- Ай да Алехуня, - сказала она, - ай да актёр! Прелесть. Федька, отпусти Лену, будем ёлку украшать. Как прелестно!
- Да ну вас, - сказал Федька и снял свою маску.
- Нет, не надо, не надо, не снимай! - затараторила тётя Таня. - Так лучше. Так веселее. Чудесно, что вы зашли!
- Чудесно, - сказал я. - Чудесно. Надоело! - и снял свою маску.
- Наденьте! Наденьте! - визжала Ленка. - Маскарад! Ура!
- Ну вас, - сказал Федька.
А тётя Таня уже носилась по всей комнате.
- Миша! - кричала она. - Где подставка для ёлки? Ленка, тащи игрушки. Ребята, откройте дверь, там звонок.
Мы пошли с Федькой и спросили:
- Кто там?
- Новогодняя телеграмма.
Мы открыли дверь и как захохочем - там стояли Петька и Вовка, оба в чёрных масках.
- Ни с места! - сказали они. - Идите вперёд!
Когда мы все вошли в комнату, началось такое веселье, просто ужас.
Дядя Миша надел бумажный колпак и чем-то посыпал тётю Таню.
Ленка уже притащила игрушки и была в Федькиной маске.
Тётя Таня надела маску «свинья».
В общем, смех!
Больше всех хохотали мы с Федькой.
Петька и Вовка только рот раскрыли.
Мы с Федькой дали им по стеклянному шарику и сказали:
- Ну, Петякио и Вовенцио, - за дело!
- Чего ещё! - сказал Вовка. - Чего вы?
- Давай, давай, - сказали мы.
Ёлка получилась - то, что надо!
Чарльз Паллисер
"Непогребенный"
Издательство "Эксмо", 2003
С этой книгой не совсем понятно, вроде читалось легко, но эмоций никаких не осталось...
Добротная детективная стилизация под произведения конца 19 века, когда писались саги о нескольких временных отрезках и о нескольких поколениях...
В романе есть три временных промежутка, и с каждым связана своя тайна. Все крутится вокруг старинного готичского собора, хранящего множество тайн.
Меня правда немного утомила очень подробна детализация некоторых моментов.
"В каждом замкнутом сообществе люди любят сплетничать, и не всегда со зла, - мягко проговорил я.- Но можно не обращать на это внимания. Собственно, как и на другие вещи. Вам не кажется, что для счастья нужно очень немногое? Книги, музыка, несколько добрых друзей"
"Мой принцип как историка состоит в том, что, сталкиваясь с противоречивыми свидетельствами, я выясняю, какой взгляд на события выгодно поддерживать тому или иному очевидцу. Таким путем, как мне кажется, легче всего добраться до истины."
Потому что, как только я беру в руки книгу, детям нужно читать их книги, собственно и с рисованием аналогично - как только я беру в руки кисть-карандаш -детям надо рисовать:))))
Итак то, что умудрилась прочесть:
Агния Барто
"Записки детского поэта"
Издательство "Омега", 2006
[еще книг и пару слов о прочитанном...]
В этой книге Агния Барто рассказывает о своих учителях, о встречах, которые на неё повлияли и сформировали. Она училась у классиков-писателей и у юных читателей, проверяя новые стихи на встречах с детьми. Отчасти в книги она раскрывает свою писательскую "кухню".
Тут и воспоминания о Чуковском и Маршаке, о милых розыгрышах Андроникова, о войне и о детских утренниках.
Кстати Барто организовала в свое время на радио прототип "Жди меня" - "Найти человека", помогая в поисках родственников потерявших друга друга во время войны.
Конечно во всем сквозит советская идеология, но все равно читать интересно:)
"Завтра с утра повезу в Дом дружбы чемоданы с книгами и папки иллюстраций: работы художников - кандидаток на медаль имени великого сказочника. Члены жюри должны высказать свое мнение не только о произведениях писателей, но и об иллюстрациях; художники в состав международного жюри не входят. И напрасно! Писатель и художник в книге для детей всегда рядом. Когда берешь детскую книжку в руки, художник даже опережает писателя. Ведь на обложке писатель представлен только своим именем, а художник в своем рисунке представляет как бы образ всей книжки. Каждый писатель возлагает свои надежды на иллюстратора."
"- Научишься писать, напишешь за меня письмо в деревню моей дочке Нюше,- как-то сказала няня Наталья Борисовна.
И пришел этот желанный день... Я взяла листок бумаги в косую линейку, вытерла перышко.
- Ну, няня, что писать твоей дочке?
- Постой,- нахмурилась она,- сначала зятю отпишем. Начинай так: 'Кобель желтоухий!' Думая, что 'Кобель' - имя зятя, я поинтересовалась:
- А почему он желтоухий?
- Ты знай пиши,- сказала няня.
Тут я вспомнила, что письмо обычно начинается со слова 'дорогой', старательно вывела огромными буквами: 'Дорогой Кобель желтоухий'.
- А ну тебя,- засмеялась няня и, сложив листок вчетверо, положила его в карман."
"Весна поздняя, холодная. Сгребаю в кучи прошлогодний лист на даче, в саду. Мимо проходит пожилой мужчина в ватнике. Останавливается у калитки, спрашивает меня:
- У Барто дворником работаешь?
- Да,- отвечаю я, тем более что в данную минуту это соответствует истине.
- Ну и как она характером, ничего?
- Ничего, работящая женщина,- отвечаю я. Живучи все-таки превратные представления о жизни писателей..."
"В Лондоне, в 1962 году, мы вместе с народным художником Иваном Максимовичем Семеновым открывали Выставку советской детской книги и иллюстрации.
За англичанами установилась репутация людей сухих, чопорных, но мы с каждым днем убеждались в обратном. Взрослые непринужденно хохотали, рассматривая на стенах зала рисунки наших художников. Молодая англичанка даже сняла свои туфли и в чулках влезла на стул, чтобы получше рассмотреть рисунок К. Ротова. То и дело кто-нибудь взывал: "Мистер Семенов, где можно купить этот рисунок? Продайте, я очень прошу!" Особенно горячие мольбы слышались возле кошки В. Лебедева. Англичане искренне жалели, что эта "красавица" не продается."
Ну и чудесный розыгрыш Андроникова - Операция "Нафталин"
Сергей Вольф
"Глупо как-то получилось"
Издательство "Самокат"
Серия "Родная речь", 2012
Рассчитана на средний школьный возраст.
Серия "Родная речь" у "Самоката" объединяет книги, написанные в конце прошлого, двадцатого века, ставшие по праву новой классикой.
Очень легко прочиталась... славная, добрая, забавная, необычная, даже наверное не совсем детская детская книга, которая учит тому, что быть счастливым просто, нужно только обращать внимание на мелочи, которые происходят вокруг!
Главные герои - это мальчишки фантазеры и выдумщики. Как Драгунский, только язык необычный, легкий какой-то, душевный. Может потому что автор - ленинградец?
У девочки в комнате было много моделей кораблей.
Когда дул ветер, у кораблей шуршали паруса, а волосы девочки красиво развивались на ветру, как на море!
А другой мальчик, чтоб поднять себе настроение, нацепил ласты, очки и свитер и улегся на дно ванны, чтоб устроить подводную охоту!
Однажды утром один взрослый человек взял палки, ботинки и прошелся по стене дома, оставив следы.
А другой мальчик разговаривал с самим Александром Сергеевичем Пушкиным.
Оцените какой язык:
"Завтра все посходят с ума.
Все будут очень неспокойны.
Я не уверен, но скорее всего, что так.
Все будут тыкать пальцами в телевизор и говорить:
«Нет, вы только подумайте», или: «Бывает же такое», или: «Чей это необыкновенный мальчик?»
Не все ведь знают, чей.
Всех охватит необыкновенное волнение.
Я, честно говоря, это очень подозреваю.
Будут показывать - меня.
Пять дней назад я приехал в деревню к бабушке и дедушке. С папой и с мамой.
Ну, сначала вещи разобрали, устроились и сели пить чай. Бабушка и дедушка всё время протягивали руки через стол и гладили меня по голове. А я сидел, чай не пил, не ел ничего, болтал ногами и всё думал, когда же начнётся новая жизнь. Вот ведь глупо, уже приехал, а вроде и не приехал, просто сижу дома и ничего из нового не делаю. А они долго чай пили, будто первый раз в жизни, смеялись чего-то и всё меня гладили. Совсем я извёлся.
Я как угорелый из дома выскочил, когда они своим чаем напились. А кругом травка растёт, деревья, небо синее, жарища, красота, прелесть и простор. Я взял и… как побегу по дороге, просто так, изо всех сил. Потом остановился и стал дышать: дых-дых, дых-дых."
или вот:
- Мы подарим нашей школе лошадь! Что может быть лучше! Ничего, а?!
Все сразу закричали и захлопали в ладоши. Ещё бы! Может, мы целый день ломали бы себе головы, а он сразу придумал.
Глеб сказал:
- Она - эта лошадь будет всеобщим питомцем и любимцем.
Я что-то вспомнил знакомое и закричал:
- Мы будем его холить! Ура! Холить!
- Да! Да! - закричали все.
- Тихо, тихо, - сказал Глеб. - Главное - мы подарим его школе, но все будут знать, что это мы, что это наша идея.
Кто-то спросил:
- А откуда мы возьмём эту лошадь? Разве они есть?
- Чепуха! - сказал Глеб. - Это не затруднение - конечно, есть. Главное, мы достанем его в виде маленького жеребёночка, маленькой лошадки и будем его растить.
- И холить, - сказал я.
- Да. И холить, - сказал Глеб. - Разумеется.
Мы все завелись. Вопросы посыпались:
- А где его достать?
- Где его хранить, то есть держать, то есть растить?
- Белого или чёрного?
- Он нужен, но для чего?
И Глеб легко отвечал на все вопросы:
- Достать его, этого маленького жеребёночка, довольно просто. Где - пока не знаю, не стоит об этом думать. Цена им пять рублей. Именно. Не больше и не меньше. А если больше, то не намного. Деньги соберём в конце сбора. Цвет лучше всего рыжий. Лошадь - она не такая уж большая, будем её держать в спортзале, там, где конь. Для чего она нужна? Глупый вопрос. Во-первых, просто лошадь, не у всех ведь есть. Во-вторых, рыжая, не какая-нибудь; первоклашек катать на ней можно, просто ездить, кому надо… Зайдут в школу, например, иностранные туристы, смотрят - лошадь. Неоценимо. И другое.
[А над этим шедевром я хохотала, так что дети тоже смеялись от того что мама смеется...]
В общем, было решено - Ленку мы похитим.
Петька и Вовка сказали, что всё это ерунда. Мы с Федькой были тверды.
День назначили - 30 декабря, под Новый год.
Под самый Новый год.
- Запомни, - сказал мне Федька за час до начала. - Входим, стреляем, похищаем. Бесшумно и безмолвно. Моё имя - Феодоро, твоё - Алехуано. Маски готовы? Порядок. Её место в нашем одиноком замке, а не с дядей Мишей…
- Эх, Федька, - сказал я.
- Феодоро, - поправил меня Федька.
- «Феодоро», - передразнил я его. - «Дядя Миша»… Эх ты.
- Ты прав, Алехуано, - не моргнув, сказал Федька, - Её отец, этот старик… инженер… лорд, вернее. Что он ей? Итак, ты готов, Алехуано?
- О да, Феодоро, - сказал я.
- Вперёд! - сказал он.
Мы вышли из моей квартиры и стали медленно спускаться по лестнице на Ленкин этаж. Ночь была холодной и лунной.
- Звони, - шёпотом велел Федька, когда мы спустились, и поправил свою чёрную маску. Я поправил свою и позвонил.
- Кто там? - спросил голос Ленкиной бабушки.
- Новогодняя телеграмма, бабушка, - ласково сказал Федька, и мы достали револьверы.
Дверь открылась.
- Руки вверх! - грозно сказал я, махнув револьвером.
- Руки по швам! - рявкнул Феодоро. - Не кричать, не плакать, не молить о пощаде.
Мы прошли в кухню.
- Куда же руки девать, господи? - сказала бабушка. - Алёшенька, пальто-то всё в мелу.
И она стала меня чистить.
- Жалобы не помогут, - жёстко сказал я.
- Отведи старую женщину в ванную, - велел мне Феодоро.
- Старая женщина, - сказал я. - Иди в ванную. Сиди там тихо, как мышка. Ни стонов, ни криков. Кстати, меня зовут Алехуано.
Бабушка пошла в ванную.
- Где ваше единственное сокровище? - спросил Феодоро.
Бабушка молчала от горя.
- Страх сильнее рассудка, - сказал Феодоро.
Мы посовещались в прихожей и открыли дверь в комнату.
Дядя Ми… старый лорд читал газету и пил чай.
- Где ты прячешь свою дочь, старик? - нагло крикнул Феодоро.
Отец бедной девушки повернулся к нам, и лицо его покраснело от испуга.
- Что вы хотите этим сказать? - спросил он.
- О, ровным счётом ничего, - сказал Федька. - Ровным счётом. Напомни ему, Алехуано, как бесполезно сопротивление.
- Феодоро прав, сопротивление бесполезно, - сказал я, удивляясь, что он снова пьёт чай, - Где твоя дочь? - крикнул я.
- Моё бедное дитя в той комнате, - сказал испуганный отец. - Будьте к нему снисходительны. Вообще, ребята, это безобразие. У моей Ленки тройка по пению. Вы что, научить её петь не можете?
- Но-но-но! - прикрикнул на него Феодоро. - Алехуано, сходи узнай, не сбежала ли старая женщина. Может, она выпрыгнула в окно?!
Я вышел из комнаты и постучал в ванную.
- Что делает старая женщина? - спросил я.
- Да вот стираю уже целый час, - ответила она из-за двери. - Не желают ли молодые-красивые чаю с домашней ватрушкой?
- В самый раз, - сказал я. - Да побольше. Не вздумай показывать свою скупость.
- Сейчас принесут ватрушку, - сказал я, возвращаясь.
- А-атлично! - проревел Федька. - А пока за мной, Алехуано.
Мы вошли в следующую комнату, но там было пусто. И в шкафу было пусто. И под кроватью.
- Каков лгун? - прокричал Феодоро и бросился обратно. - Где дочь? - прорычал он.
Мне стало жаль бедного старика.
Серьёзно, очень жалко.
- Пусть он идёт туда, где пусто, - сказал я. - Надо перекусить.
Феодоро кивнул. Убитый горем седой отец взял газету и ушёл в пустую комнату. Старая женщина мгновенно принесла чай и ватрушку. Мы стали есть ватрушку. Феодоро был мрачен и зол.
- Где они её прячут? - говорил он, кусая ватрушку.
Вдруг дверь открылась и в комнату с улыбкой вошла та, которую мы искали.
- Хватай её! - закричал Феодоро и первым бросился к ней.
- Уйди, Федька! - завизжала она. - Ой! Пусти! Па-апа!
- Ты узнала меня! - вскричал Феодоро. - Ни слова больше!
- Ма-а-ма! Чего они! Ой!
- Мальчики, мальчики, тихо, - сказала тётя Таня, входя с ёлкой в комнату. - Ну и маскарад! Какая прелесть! Молодцы! Сейчас украсим ёлку.
- Шутки в сторону! - закричал я. - Моё имя Алехуано!
- Ай да Алехуня, - сказала она, - ай да актёр! Прелесть. Федька, отпусти Лену, будем ёлку украшать. Как прелестно!
- Да ну вас, - сказал Федька и снял свою маску.
- Нет, не надо, не надо, не снимай! - затараторила тётя Таня. - Так лучше. Так веселее. Чудесно, что вы зашли!
- Чудесно, - сказал я. - Чудесно. Надоело! - и снял свою маску.
- Наденьте! Наденьте! - визжала Ленка. - Маскарад! Ура!
- Ну вас, - сказал Федька.
А тётя Таня уже носилась по всей комнате.
- Миша! - кричала она. - Где подставка для ёлки? Ленка, тащи игрушки. Ребята, откройте дверь, там звонок.
Мы пошли с Федькой и спросили:
- Кто там?
- Новогодняя телеграмма.
Мы открыли дверь и как захохочем - там стояли Петька и Вовка, оба в чёрных масках.
- Ни с места! - сказали они. - Идите вперёд!
Когда мы все вошли в комнату, началось такое веселье, просто ужас.
Дядя Миша надел бумажный колпак и чем-то посыпал тётю Таню.
Ленка уже притащила игрушки и была в Федькиной маске.
Тётя Таня надела маску «свинья».
В общем, смех!
Больше всех хохотали мы с Федькой.
Петька и Вовка только рот раскрыли.
Мы с Федькой дали им по стеклянному шарику и сказали:
- Ну, Петякио и Вовенцио, - за дело!
- Чего ещё! - сказал Вовка. - Чего вы?
- Давай, давай, - сказали мы.
Ёлка получилась - то, что надо!
Чарльз Паллисер
"Непогребенный"
Издательство "Эксмо", 2003
С этой книгой не совсем понятно, вроде читалось легко, но эмоций никаких не осталось...
Добротная детективная стилизация под произведения конца 19 века, когда писались саги о нескольких временных отрезках и о нескольких поколениях...
В романе есть три временных промежутка, и с каждым связана своя тайна. Все крутится вокруг старинного готичского собора, хранящего множество тайн.
Меня правда немного утомила очень подробна детализация некоторых моментов.
"В каждом замкнутом сообществе люди любят сплетничать, и не всегда со зла, - мягко проговорил я.- Но можно не обращать на это внимания. Собственно, как и на другие вещи. Вам не кажется, что для счастья нужно очень немногое? Книги, музыка, несколько добрых друзей"
"Мой принцип как историка состоит в том, что, сталкиваясь с противоречивыми свидетельствами, я выясняю, какой взгляд на события выгодно поддерживать тому или иному очевидцу. Таким путем, как мне кажется, легче всего добраться до истины."