До работы
- Эй, насчет зарплаты никто ничего не слышал? - взлетев по ступенькам в курилку, спрашивает крохотная барышня.
- Размечталась, - поднося ей зажигалку, ехидно отвечает мрачный тип очень больших размеров.
Малявка вздыхает и пинает ступеньку. Той хоть бы что, разумеется. Мрачный мрачно смотрит в окно. Там уже почти совсем стемнело, город затянулся яркой сеткой фонарей.
Третий - высоченный, ужасающе худой и ужасающе болтливый дядя - свистящим шепотом тут же начинает вспоминать былые времена, когда он работал в одном славном местечке, где зарплату давали вовремя и всегда большую. Его никто не слушает.
- Слушай, отдай тогда мои гонорары ему, ладно? - в дыму образовывается четвертый, несколько дерганый типчик с лошадиным лицом. В руках у него телефонная трубка. - А я завтра залечу и заберу. Ага? Ага. Вот и ладушки.
Дерганый отключает мобилу и, обрушившись на ступеньки, достает сигареты.
- Вот везучий, - говорит Малявка. - Гонорары у него. И когда успевает только?
Дерганый подмигивает левым глазом.
- Время не умеешь рассчитывать, э?
- Не умею, - Малявка самокритично качает головой, потом показывает Дерганному язык. - Зато тебя здесь не найдешь никогда. Не боишься, что уволят?
Дерганый ржет, словно услышал хорошую шутку.
- Уволят меня, ха! А кого на мое место возьмут? С такими-то условиями. Не смеши!
- И то верно, - кивает Малявка.
- Ну да, - подхватывает Мрачный, не отрываясь от вида за окном, - Таких дураков еще поискать.
Еще какое-то время они обсуждают собственную глупость, вредность начальства и гадство жизни вообще. Худой фоном вспоминает всех безусловных козлов, на которых ему удалось поработать за свою долгую жизнь. Как раз когда он добирается до какого-то дикого араба, который не желал обеспечивать нормальные рабочие места ("в кабинетах места было не больше, чем в кувшине!"), на лестничную площадку выплывает миленькая, худенькая до полупрозрачности, секретарша и певучим голоском приглашает «дорогих граждан тунеядцев» пройти на планерку.
***
- Итак, - Босс исполнен важности, так что даже чуть-чуть парит на своим креслом. - Начнем, пожалуй.
- Ты, - он тыкает пальцем в Малявку, - пойдешь в ночной детсад, там сегодня воспитательница собирается страшную сказку читать, поможешь. Только смотри не переусердствуй как в прошлый раз, когда половина ясельной группы энурезом страдать начала. Там, - Босс еще раз вздымает палец, но уже в потолок, - меня за это уже дрючили. Повторится, сама отдуваться пойдешь, поняла?
Малявка смиренно опускает глаза, всем своим видом показывая, что, разумеется, поняла и, разумеется, не повторится.
- Та-а-ак, - тянет Босс. Он смотрит в записи, шевелит толстыми губами, просчитывает что-то.
- Что ты там натворила? - наклонившись к Малявке, так что чуть не падает со стула, шепчет Дерганый. Она хихикает и машет ладонью, мол, потом расскажу.
- Ты, - Босс снова вытягивает указательный, а заодно и голову, пытаясь разглядеть почти растворившегося в темном углу Мрачного. - Придется попотеть. Вечеринка с галлюциногенами. С этими как раз можешь не церемониться. Народец крепкий, тупой, нервы стальные. Так что давай уж, постарайся, запугай их там до полусмерти. Ну да не мне ж тебя учить, честное слово!
Мрачный кивает. Он и правда профессионал, добрая половина городского дурдома - его работа.
Устроившемуся прямо под плакатом с криво напечатанным девизом «Не быть, но казаться» Худому достается спиритический сеанс в доме для престарелых. Вызывать, как донесла разведка, собираются не кого иного, как самого Гоголя. Можно подумать, ничего лучше не придумали. Получив задание, Худой радостно потирает ладони и начинает ерзать на стуле. Наверняка вспомнил очередную историю из своего бурного прошлого. Может даже, про самого Николай Васильича.
Дерганного Босс отправляет в морг, изучать анатомию вместе с двумя ботаникам из мединститута. Дерганый отлично умеет ладить с молодежью. Чтобы начали озираться на каждый шорох, но ни до физических, ни до особенно сильных психологических проблем не дошло.
Остальные тоже получают свою порцию работы - кому-то тоже придется сегодня маскироваться под исторических личностей и усопших родственников, кого-то отправляют отбывать повинность на кладбище (унылая работенка, надо сказать), кого-то бдеть в разрушенной церкви. Оставленные легкомысленными родителями дети, две компании мелкотравчатых сатанистов и одна - девиц, вдруг решивших среди октября погадать на суженного, поэты и мистики всех сортов... никто сегодня без присмотра не останется. Впрочем, как и обычно.
- Вопросы? - спрашивает Босс.
- Да! - пищит со своего места Малявка.
Босс удивленно задирает левую бровь. Считается, что его люди вопросов по поводу текучки задавать не должны.
- А зарплату нам когда дадут? - невинным голосом интересуется нарушительница ритуала.
- Зарплату? - Босс явно недоволен этим вопросом. - А вы на нее наработали, хотел бы я знать?
Все переглядываются.
- Вы на нее не наработали, - холодно чеканит Босс. Его неугомонный палец снова устремляется вверх. - Там нами недовольны..
Он делает театральную паузу, вероятно, ждет возражений или оправданий. Их не поступает. Малявка задыхается от возмущения и сказать ничего не может, что себе думают остальные - непонятно. Босс чуточку смягчается.
- Впрочем, пройдет эта неделя, там и поглядим. Все. Свободны. - Босс делает легкое движение рукой. Потом спохватывается и в спины уже уходящим нерадивым сотрудникам летит рев такой силы, что даже видавший виды Мрачный вздрагивает, - Да и еще! К воскресенью я надеюсь видеть вас всех в добром здравии! Канун дня всех святых, да еще и полнолуние, работы много. Имейте в виду, за неявку буду штрафовать.
Окинув слегка обалдевших сотрудников недобрым взглядом, Босс повторяет по слогам:
- Штра-фо-вать!
Все молчат. Вообще-то, это что-то новенькое, раньше шеф не позволял себе так по-дурацки запугивать тех, кто сам способен напугать кого угодно.
- Все. Работаем, ребята, ра-бо-та-ем, - не дожидаясь реакции, Босс закатывает бумажку с подсказками в неаккуратный шарик и швыряет его в мусорную корзину. Кривой ухмылкой констатирует недолет и исчезает, не дав себе труда даже попрощаться с подчиненными. Малявка, как раз отдышавшаяся к этому моменту, бормочет себе под нос:
- Вот урод же.
Худой шикает, настороженно косясь на секретаршу. Малявка машет рукой, нервным жестом достает из кармана сигареты и выходит из комнаты, как следует хлопнув дверью напоследок. Худой, Дерганый и Мрачный отправляются за ней.
В этот раз курят молча. Дерганый уткнулся носом в блокнот, он уже в процессе: составляет план работы. Малявка злится, стоит и методично пинает горестно громыхающий мусорный бак. Что происходит в голове у Мрачного понять сложно. С отсутствующим взглядом он продолжает пялиться на зазолоченные огнями улицы. Худой начинает было что-то рассказывать, но видя, что успеха эта затея не принесет, затыкается и решает заняться сменой внешности, чтобы потом на месте уже не суетиться. Первым делом, конечно, отращивает нос.
Мрачный первым гасит сигарету и первым же прощается с коллегами.
- Ладно, - отрывисто сообщает он. - Пошел. Счастливо оставаться.
Делает шаг в сторону окна и исчезает. Никаких спецэффектов, просто исчезает и все. Смысла нет перед своими выпендриваться.
Вслед за ним расходятся и остальные. Дерганый проваливается сквозь пол, Худой наоборот взмывает вверх. В этом тоже нет никакой рисовки, исключительно вопрос личных предпочтений. Только Малявка, как почти еще новичок (по сравнению с остальными, конечно), любит всякие навороты даже в пустяковых делах. Над ней подсмеиваются, на что Малявка смущенно отвечает, что это помогает ей оставаться в тонусе и заранее настраиваться на работу. Но сейчас смеяться некому, можно позволить себе немного увлечься.
Она закручивается вокруг себя винтом, рявкает что-то маловнятное и разрывается на куски. Искры, образовавшиеся в процессе, летят в разные стороны и гаснут, оставляя некрасивые черные следы на полу и стене с табличкой «Уважайте труд уборщиц».
Очередная рабочая ночь началась.
- Размечталась, - поднося ей зажигалку, ехидно отвечает мрачный тип очень больших размеров.
Малявка вздыхает и пинает ступеньку. Той хоть бы что, разумеется. Мрачный мрачно смотрит в окно. Там уже почти совсем стемнело, город затянулся яркой сеткой фонарей.
Третий - высоченный, ужасающе худой и ужасающе болтливый дядя - свистящим шепотом тут же начинает вспоминать былые времена, когда он работал в одном славном местечке, где зарплату давали вовремя и всегда большую. Его никто не слушает.
- Слушай, отдай тогда мои гонорары ему, ладно? - в дыму образовывается четвертый, несколько дерганый типчик с лошадиным лицом. В руках у него телефонная трубка. - А я завтра залечу и заберу. Ага? Ага. Вот и ладушки.
Дерганый отключает мобилу и, обрушившись на ступеньки, достает сигареты.
- Вот везучий, - говорит Малявка. - Гонорары у него. И когда успевает только?
Дерганый подмигивает левым глазом.
- Время не умеешь рассчитывать, э?
- Не умею, - Малявка самокритично качает головой, потом показывает Дерганному язык. - Зато тебя здесь не найдешь никогда. Не боишься, что уволят?
Дерганый ржет, словно услышал хорошую шутку.
- Уволят меня, ха! А кого на мое место возьмут? С такими-то условиями. Не смеши!
- И то верно, - кивает Малявка.
- Ну да, - подхватывает Мрачный, не отрываясь от вида за окном, - Таких дураков еще поискать.
Еще какое-то время они обсуждают собственную глупость, вредность начальства и гадство жизни вообще. Худой фоном вспоминает всех безусловных козлов, на которых ему удалось поработать за свою долгую жизнь. Как раз когда он добирается до какого-то дикого араба, который не желал обеспечивать нормальные рабочие места ("в кабинетах места было не больше, чем в кувшине!"), на лестничную площадку выплывает миленькая, худенькая до полупрозрачности, секретарша и певучим голоском приглашает «дорогих граждан тунеядцев» пройти на планерку.
***
- Итак, - Босс исполнен важности, так что даже чуть-чуть парит на своим креслом. - Начнем, пожалуй.
- Ты, - он тыкает пальцем в Малявку, - пойдешь в ночной детсад, там сегодня воспитательница собирается страшную сказку читать, поможешь. Только смотри не переусердствуй как в прошлый раз, когда половина ясельной группы энурезом страдать начала. Там, - Босс еще раз вздымает палец, но уже в потолок, - меня за это уже дрючили. Повторится, сама отдуваться пойдешь, поняла?
Малявка смиренно опускает глаза, всем своим видом показывая, что, разумеется, поняла и, разумеется, не повторится.
- Та-а-ак, - тянет Босс. Он смотрит в записи, шевелит толстыми губами, просчитывает что-то.
- Что ты там натворила? - наклонившись к Малявке, так что чуть не падает со стула, шепчет Дерганый. Она хихикает и машет ладонью, мол, потом расскажу.
- Ты, - Босс снова вытягивает указательный, а заодно и голову, пытаясь разглядеть почти растворившегося в темном углу Мрачного. - Придется попотеть. Вечеринка с галлюциногенами. С этими как раз можешь не церемониться. Народец крепкий, тупой, нервы стальные. Так что давай уж, постарайся, запугай их там до полусмерти. Ну да не мне ж тебя учить, честное слово!
Мрачный кивает. Он и правда профессионал, добрая половина городского дурдома - его работа.
Устроившемуся прямо под плакатом с криво напечатанным девизом «Не быть, но казаться» Худому достается спиритический сеанс в доме для престарелых. Вызывать, как донесла разведка, собираются не кого иного, как самого Гоголя. Можно подумать, ничего лучше не придумали. Получив задание, Худой радостно потирает ладони и начинает ерзать на стуле. Наверняка вспомнил очередную историю из своего бурного прошлого. Может даже, про самого Николай Васильича.
Дерганного Босс отправляет в морг, изучать анатомию вместе с двумя ботаникам из мединститута. Дерганый отлично умеет ладить с молодежью. Чтобы начали озираться на каждый шорох, но ни до физических, ни до особенно сильных психологических проблем не дошло.
Остальные тоже получают свою порцию работы - кому-то тоже придется сегодня маскироваться под исторических личностей и усопших родственников, кого-то отправляют отбывать повинность на кладбище (унылая работенка, надо сказать), кого-то бдеть в разрушенной церкви. Оставленные легкомысленными родителями дети, две компании мелкотравчатых сатанистов и одна - девиц, вдруг решивших среди октября погадать на суженного, поэты и мистики всех сортов... никто сегодня без присмотра не останется. Впрочем, как и обычно.
- Вопросы? - спрашивает Босс.
- Да! - пищит со своего места Малявка.
Босс удивленно задирает левую бровь. Считается, что его люди вопросов по поводу текучки задавать не должны.
- А зарплату нам когда дадут? - невинным голосом интересуется нарушительница ритуала.
- Зарплату? - Босс явно недоволен этим вопросом. - А вы на нее наработали, хотел бы я знать?
Все переглядываются.
- Вы на нее не наработали, - холодно чеканит Босс. Его неугомонный палец снова устремляется вверх. - Там нами недовольны..
Он делает театральную паузу, вероятно, ждет возражений или оправданий. Их не поступает. Малявка задыхается от возмущения и сказать ничего не может, что себе думают остальные - непонятно. Босс чуточку смягчается.
- Впрочем, пройдет эта неделя, там и поглядим. Все. Свободны. - Босс делает легкое движение рукой. Потом спохватывается и в спины уже уходящим нерадивым сотрудникам летит рев такой силы, что даже видавший виды Мрачный вздрагивает, - Да и еще! К воскресенью я надеюсь видеть вас всех в добром здравии! Канун дня всех святых, да еще и полнолуние, работы много. Имейте в виду, за неявку буду штрафовать.
Окинув слегка обалдевших сотрудников недобрым взглядом, Босс повторяет по слогам:
- Штра-фо-вать!
Все молчат. Вообще-то, это что-то новенькое, раньше шеф не позволял себе так по-дурацки запугивать тех, кто сам способен напугать кого угодно.
- Все. Работаем, ребята, ра-бо-та-ем, - не дожидаясь реакции, Босс закатывает бумажку с подсказками в неаккуратный шарик и швыряет его в мусорную корзину. Кривой ухмылкой констатирует недолет и исчезает, не дав себе труда даже попрощаться с подчиненными. Малявка, как раз отдышавшаяся к этому моменту, бормочет себе под нос:
- Вот урод же.
Худой шикает, настороженно косясь на секретаршу. Малявка машет рукой, нервным жестом достает из кармана сигареты и выходит из комнаты, как следует хлопнув дверью напоследок. Худой, Дерганый и Мрачный отправляются за ней.
В этот раз курят молча. Дерганый уткнулся носом в блокнот, он уже в процессе: составляет план работы. Малявка злится, стоит и методично пинает горестно громыхающий мусорный бак. Что происходит в голове у Мрачного понять сложно. С отсутствующим взглядом он продолжает пялиться на зазолоченные огнями улицы. Худой начинает было что-то рассказывать, но видя, что успеха эта затея не принесет, затыкается и решает заняться сменой внешности, чтобы потом на месте уже не суетиться. Первым делом, конечно, отращивает нос.
Мрачный первым гасит сигарету и первым же прощается с коллегами.
- Ладно, - отрывисто сообщает он. - Пошел. Счастливо оставаться.
Делает шаг в сторону окна и исчезает. Никаких спецэффектов, просто исчезает и все. Смысла нет перед своими выпендриваться.
Вслед за ним расходятся и остальные. Дерганый проваливается сквозь пол, Худой наоборот взмывает вверх. В этом тоже нет никакой рисовки, исключительно вопрос личных предпочтений. Только Малявка, как почти еще новичок (по сравнению с остальными, конечно), любит всякие навороты даже в пустяковых делах. Над ней подсмеиваются, на что Малявка смущенно отвечает, что это помогает ей оставаться в тонусе и заранее настраиваться на работу. Но сейчас смеяться некому, можно позволить себе немного увлечься.
Она закручивается вокруг себя винтом, рявкает что-то маловнятное и разрывается на куски. Искры, образовавшиеся в процессе, летят в разные стороны и гаснут, оставляя некрасивые черные следы на полу и стене с табличкой «Уважайте труд уборщиц».
Очередная рабочая ночь началась.