О церкви - с придыханием и вожделением
Еще вдогонку к моему прошлому посту - не могу не привести первый же комментарий к статье Карацубы:
В общем, все откровенно: они не прочь вернуться на пару веков назад. Тем, кому очень хочется в прошлое, я напомнил бы историю, случившуюся с одним датским советником юстиции, большим поклонником средневековья:
Но моста он всё-таки не нашёл; каменный парапет набережной исчез тоже. «Что делается! Вот безобразие!» - думал он. Да, никогда ещё действительность не казалась ему такой жалкой и мерзкой, как в этот вечер. «Нет, лучше взять извозчика, - решил он. - Но, господи, куда же они все запропастились? Как назло, ни одного! Вернусь-ка я на Новую королевскую площадь - там, наверное, стоят экипажи, а то мне вовек не добраться до Христианской гавани!»
(Г.-Х.Андерсен, "Калоши счастья", пер. А.В.Ганзен)
Он, правда, отпрыгнул из своего XIX в. не на "пару веков назад", а лет на триста - в эпоху короля Ганса. Видимо, автору комментария так далеко возвращаться не хочется. Хорошо, вернемся "в полном смысле" из XXI века в XIX:
Да, да, я все понимаю. Дворцы, мрамор, сияющие паркеты, скакуны, мундиры, эполеты… "На передней лошади едет генератор"…
Господа гимнюки, ответьте мне, а пахло в вашей любимой империи чем?
Пахло, извините, дерьмом.
Даже в Москве, Первопрестольной, второй столице империи, канализацией было снабжено всего 12 процентов домов. Царские власти сами этого несколько смущались и потому в статистике норовили оперировать стыдливым понятием "домовладение". А что такое домовладение? Вот возьмем немаленькую Прохоровскую Трехгорную мануфактуру. Все ее огромные рабочие корпуса, административное здание, бухгалтерия, склады, магазин, внутренние лавки, жилые корпуса для рабочих и прочие строения - это все одно домовладение! И если в нем административный корпус подключен к канализации - значит, по статистике, всё домовладение этим благом цивилизации охвачено. А на самом-то деле все наоборот. А на самом-то деле везде, кроме этого корпуса - выгребные ямы. И несет из них так! То есть зимой еще терпимо, но начиная с весны…
(А.Тарасов, "ТЫ ПОМНИШЬ, ТОВАРИЩ, КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ? Памяти восставших против вонючей империи")
Ну и дальше все как надо: "написанное (очевидно, Карацубой) убивает сотни миллионов людей", "такие статьи не для широких масс".
Отец Дмитрий, склонив на плечо свою крупную голову, вежливо ждал ответа, чистенький, приличный, мягкий, ничем не выдающий ни волнения, ни нетерпения.
- Значит, верно сказал мне вчера один человек, - заговорила Прасковья Петровна, - что огласка для вас как солнечный свет кроту.
- Публичное поношение никому не доставляет удовольствия.
- Нет, отец Дмитрий, людского осуждения боятся только те, у кого нечиста совесть. Разрешите мне действовать по своему усмотрению.
(Владимир Тендряков, "Чудотворная", финал повести)
Извините, дорогие мракобесы и фундаменталисты. Будем действовать по своему усмотрению. Обсуждать вас будем и дальше.
В общем, все откровенно: они не прочь вернуться на пару веков назад. Тем, кому очень хочется в прошлое, я напомнил бы историю, случившуюся с одним датским советником юстиции, большим поклонником средневековья:
Но моста он всё-таки не нашёл; каменный парапет набережной исчез тоже. «Что делается! Вот безобразие!» - думал он. Да, никогда ещё действительность не казалась ему такой жалкой и мерзкой, как в этот вечер. «Нет, лучше взять извозчика, - решил он. - Но, господи, куда же они все запропастились? Как назло, ни одного! Вернусь-ка я на Новую королевскую площадь - там, наверное, стоят экипажи, а то мне вовек не добраться до Христианской гавани!»
(Г.-Х.Андерсен, "Калоши счастья", пер. А.В.Ганзен)
Он, правда, отпрыгнул из своего XIX в. не на "пару веков назад", а лет на триста - в эпоху короля Ганса. Видимо, автору комментария так далеко возвращаться не хочется. Хорошо, вернемся "в полном смысле" из XXI века в XIX:
Да, да, я все понимаю. Дворцы, мрамор, сияющие паркеты, скакуны, мундиры, эполеты… "На передней лошади едет генератор"…
Господа гимнюки, ответьте мне, а пахло в вашей любимой империи чем?
Пахло, извините, дерьмом.
Даже в Москве, Первопрестольной, второй столице империи, канализацией было снабжено всего 12 процентов домов. Царские власти сами этого несколько смущались и потому в статистике норовили оперировать стыдливым понятием "домовладение". А что такое домовладение? Вот возьмем немаленькую Прохоровскую Трехгорную мануфактуру. Все ее огромные рабочие корпуса, административное здание, бухгалтерия, склады, магазин, внутренние лавки, жилые корпуса для рабочих и прочие строения - это все одно домовладение! И если в нем административный корпус подключен к канализации - значит, по статистике, всё домовладение этим благом цивилизации охвачено. А на самом-то деле все наоборот. А на самом-то деле везде, кроме этого корпуса - выгребные ямы. И несет из них так! То есть зимой еще терпимо, но начиная с весны…
(А.Тарасов, "ТЫ ПОМНИШЬ, ТОВАРИЩ, КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ? Памяти восставших против вонючей империи")
Ну и дальше все как надо: "написанное (очевидно, Карацубой) убивает сотни миллионов людей", "такие статьи не для широких масс".
Отец Дмитрий, склонив на плечо свою крупную голову, вежливо ждал ответа, чистенький, приличный, мягкий, ничем не выдающий ни волнения, ни нетерпения.
- Значит, верно сказал мне вчера один человек, - заговорила Прасковья Петровна, - что огласка для вас как солнечный свет кроту.
- Публичное поношение никому не доставляет удовольствия.
- Нет, отец Дмитрий, людского осуждения боятся только те, у кого нечиста совесть. Разрешите мне действовать по своему усмотрению.
(Владимир Тендряков, "Чудотворная", финал повести)
Извините, дорогие мракобесы и фундаменталисты. Будем действовать по своему усмотрению. Обсуждать вас будем и дальше.